Я поднял голову. Открыл глаза и увидел, что Виго еще не ушла. Вместе с Эдвардсом они смотрели в нашу сторону. И подходили все ближе. Виго с факелом в руке. Эдвардс, в шаге от нее, с задумчивой миной, словно его что-то не устраивало в нашей рассадке.

– Нет! – крикнул, без малейшей надежды изменить ход событий. Я был связан. Облит бензином. И факел был уже рядом.

– Йола! – громко крикнул я, отчаянно желая хотя бы в последний раз услышать голос своей дочери, прежде чем… о господи, я даже думать об этом не хотел.

Мы с Фридой обменялись взглядами, и я начал молиться. Вообще, я не религиозен, по крайней мере не особо, но в этот момент я молил высшие силы послать нам ангела-хранителя. Если не мне или Фриде, то хотя бы Йоле, которой я еще так много всего хотел показать: закат солнца над церковью Спасителя в Закрове, старый снимок – где я солист жалкой школьной музыкальной группы – в доказательство того, что, если хочешь осуществить мечту, можно стать и посмешищем, вид на Рим через самую красивую замочную скважину, голос Ульриха Пляйтгена[32], цитирующего «Ворона»[33], скрытый смысл фотографий фон Хассела[34], который можно увидеть, только если обладаешь такой фантазией, как ты, Йола. Я хочу, чтобы мы вместе смотрели ситкомы, чтобы ты захлопывала перед моим носом дверь, потому что я позорю тебя перед твоими подружками, хочу не спать, пока ты не вернешься с вечеринки, и мысленно душить твоего первого парня. Черт, я хочу видеть, как ты живешь, смеешься, дышишь, слышать твой шепот…

Шепот?

И правда, рядом с моим ухом прозвучал голос.

– Ты слышал? – тихо спросила Виго, и на секунду я решил, что это какая-то садистская шутка, которую она сыграла со мной, но потом чуть приоткрыл глаза и увидел, что Эдвардс стоит в двух шагах от нее. В ногах у него была канистра с бензином.

– Что? – спросил он, и теперь я тоже это слышал через шелест горящего факела: сухой треск ломающихся веток за мной, метрах в трех от наших стульев. Хруст растений. Шорох кустов.

– Космо? – спросил Эдвардс. – Неужели эта мразь еще жива?

Я больше не повторял ошибок и старался не шевелиться, прикинулся вялым и отрешенным, но по волне тепла почувствовал, как Виго с факелом прошла между нашими с Фридой стульями.

В первое мгновение я тоже отчаянно желал, чтобы мой брат, чудесным образом воскресший из мертвых, выпрыгнул из кустов. Но в отличие от Виго, я понял раньше ее, кто этот нежданный гость на самом деле. Гость, который пришел вовсе не для того, чтобы нам помочь.

Я знал, потому что чувствовал его запах!

Едкий, резкий, дикий.

– Ты там что-нибудь видишь? – услышал я голос Эдвардса, а потом начался хаос.

С громким, разрывающим барабанные перепонки хрюканьем из подлеска выскочил дикий кабан.

До смерти испугавшаяся Виго бросилась назад и споткнулась, даже не тронутая зверем. Просто потому, что зацепилась ногой о мой стул.

Чтобы смягчить неизбежное падение и опереться на ладони, она выронила факел. Эдвардс машинально подхватил Виго обеими руками.

И это был мой шанс, мой единственный шанс: факел не задел меня, а упал примерно в метре от моего стула.

Я вскочил, что было сил прыгнул вперед и рухнул вместе со стулом на землю.

Хрясь.

Стул был неразрушим. Чего нельзя сказать о моих ребрах. Я приземлился на какой-то корень, который торчал из земли, как капкан.

Эдвардс ошарашенно посмотрел в мою сторону. Он стоял на коленях перед Виго, обхватив ее одной рукой, так что находился почти на одном уровне со мной. Между нами не было и пятидесяти сантиметров, но все равно я был не опасен для них. Привязанный к стулу, обездвиженный. Не в состоянии даже дотянуться до своих убийц. Ни до женщины, ни до Эдвардса, ни до факела, который Виго снова взяла в руку.

И что это будет? – читал я в глазах убийцы, который не представлял себе, что я могу сделать ему и его сообщнице.

Но он не заметил того, что увидел я.

Канистру!

Эдвардс случайно опрокинул ее, когда пытался поймать Виго, и сейчас она лежала у меня в ногах.

– Ахххххх!

Я обхватил пальцами торчавший из земли корень, крепко вцепился в него и что было силы резко повернулся всем телом по часовой стрелке. Мои связанные ноги мотнулись, как у фигурки в настольном футболе, и ударили по дну опрокинутой канистры, которая улетела недалеко. Где-то на полметра. Точно на факел. И на лицо, на которое тоже попало содержимое канистры. Факелу этого было достаточно.

– Что-о-о-о-о… – услышал я крик Виго. Это был последний внятный звук из ее рта, прежде чем огонь охватил ее губы, щеки и волосы. Перепрыгнул на одежду и кожу под ней, пока вся она не превратилась в факел, только ярче и больше, чем тот, с которым слилась.

Наступил краткий момент тишины, как будто ее голосовые связки превратились в пар, затем крики возобновились с большей силой, но в них уже не было ничего человеческого.

Как и в криках Эдвардса, который, правда, остался невредим. Бензин на него не попал. Успев вовремя отпрянуть от Виго, он схватил пистолет и с озверевшим взглядом целился сейчас в меня. Готовый убить подонка, который погубил его партнершу и перечеркнул все его планы.

Он немного помедлил, раздумывая – я в этом уверен, – не слишком ли большая для меня милость получить пулю в лоб, но потом решил не рисковать.

И выстрелил.

Я почувствовал колебание воздуха, потом тупую боль в виске, которую представлял себе немного по-другому. Более острой, обжигающей. И значительно более убийственной. Ощутил вкус крови – оказалось, прикусил язык – и удивился, что еще смог открыть глаза и увидел лежащую рядом с собой голову, с потрескавшимися губами, которые медленно шевелились, открывались и закрывались, как у умирающей рыбы.

Воздух снова всколыхнулся. Я увидел, как стул, стоящий между мной и головой, поднялся вверх, словно его подхватила какая-то невидимая рука, потом услышал треск. Как будто арбуз приземлился на каменный пол. Только это были металлические полозья школьного стула, которые со всей силы ударили по голове передо мной – после этого у Эдвардса изо рта хлынула кровь, и он закрыл глаза.

Я посмотрел вверх наискосок, насколько позволяло мое положение, и увидел искаженное ненавистью лицо Фриды.

Это действительно был овощной нож с камбуза. Фрида воспользовалась им, чтобы разрезать веревки, которыми я связал Фиша. Сунула его себе в карман, прежде чем сойти с лодки. И освободилась с его помощью, пока горела Виго.