Бармен все еще стоял на своем месте, а бар пополнился двумя стариками, которые попивали пиво из стеклянных бутылок. Джеймс поставил рюмки на стол и обратился к бармену:

– Благодарю, оставшиеся твои. Подарок. – Джеймс для себя решил окончательно, что напиваться он не будет. Того, что он выпил, было достаточно, чтобы чувствовать себя расслабленным, хотя с его неподготовленным организмом на следующее утро и этого хватит сполна для серьезного похмелья.

Здоровяк медленно подошел поближе и оглядел Джеймса:

– Надеюсь, в рюмки ничего не попало?

– Нет, я был осторожен.

– Поверю на слово, на вид они кажутся чистыми. А теперь давай вали отсюда! Придешь, когда вылечишься от этой заразы, – бармен провел по воздуху указательным пальцем верх-вниз, издалека указывая на руки Джеймса, – чем бы ты там ни болел.

Не сказав слов на прощание, Джеймс направился к выходу, думая, что полоумный бармен хоть и не следил за языком, но все-таки был прав: ему нужно было к врачу, и как можно скорее. Но это могло подождать – дома осталось одно незаконченное дело.

27

Из припаркованной на стоянке машины выскочил обеспокоенный Уильям Портер. Он захлопнул за собой дверь, заблокировал замки и со всех ног понесся к центральному входу больницы Мейнритона. Он ворвался как ветреное лихо, успев по пути толкнуть парня и чуть было не сбив с ног женщину. Уильям в попытке остановиться проскользил туфлями по кафельному полу, ему пришлось выставить руки, чтобы не перелететь через стойку приемной.

– Кастер, Оливия Кастер, что с ней? – задыхаясь, промычал Портер.

– Успокойтесь, – сказала молоденькая медсестра приемного отделения, – повторите еще раз, пожалуйста.

– Оливия Кастер, она должна быть у вас. Что с ней?

– Минуту. – Девушка застучала по клавиатуре и, бегая глазами по монитору, высмотрела нечто невиданное Уильяму Портеру. – Прошу вас присесть, сейчас подойдет врач, и вы сможете все узнать у нее.

– А вы разве не можете мне сказать? Неужели так трудно?

– Прошу вас успокоиться и присесть вон туда, – медсестра указала на откидные стулья, приделанные к стене.

Уильям проследил по направлению пальца девушки и украдкой заметил стоящего наготове охранника. При других обстоятельствах он бы поднял всех на уши и устроил скандал, но сейчас он понимал, что если его примут за эмоционально нестабильного человека, то ему обеспечен разговор с полицией, а это лишь отнимет драгоценное время.

– Хорошо, пойду и посижу.

– Я понимаю любое ваше беспокойство, но успокойтесь. Я сейчас вызову доктора Гейн, и вы сможете все узнать у нее. Как вас представить?

– А? – Уильям настолько погрузился в свои мысли, что даже не разобрал вопроса.

– Как вас представить?

Уильям подумал, что может ему снова стоило притвориться Джеймсом? Но эта мысль быстро рухнула, когда Портер вновь увидел охранника. Скорее всего, Гейн помнила в лицо Джеймса Кастера, а после такого обмана на него непременно натравят охрану, чтобы выяснить, зачем такой буйный мужчина выдает себя за другого человека?

– Уильям Портер. Оливия Кастер на меня работает.

– Хорошо, присядьте, пожалуйста.

Уильям направился к стене, вдоль которой стояло примерно пятнадцать откидных стульев, из которых занято было только два. Портер подошел к первому ближайшему стулу, откинул сидушку и присел, наблюдая за медсестрой, которая уже кому-то звонила по телефону.

Мужчина просто глазел в пол, нервно отстукивая ногой. Как только он услышал слова о том, что Оливия в больнице, да еще и в тяжелом состоянии, даже Джеймс Кастер не заслуживал и минутки времени Уильяма. Портер успел только сменить пиджак с рубашкой на легкую летнюю футболку свободного кроя и, отменив все назначенные на сегодня встречи, сорвался с места в Мейнритон. Как только он понял, что Оливия на работу сегодня не явится, он уже обдумывал план, как поставить свою любовницу на место, но после таких новостей Уильям окончательно понял, что искренне полюбил Оливию, а ребенок был хорошим предлогом, чтобы Джеймс ушел из ее жизни. Портер теперь был готов на все, чтобы Оливия стала только его женщиной. Нужно бросить жену? Только скажи, когда и во сколько! Нужно приютить детей Оливии? Без проблем, только скажи, сколько нужно кроватей! Нужны деньги? Назови сумму! Все, абсолютно все он готов был отдать ради своей любви – Оливии.

– Мистер Портер? – прозвучал неизвестный женский голос.

Уильям поднял голову и увидел перед собой стройную загорелую женщину средних лет, одетую в больничный халат.

– Доктор Гейн? – Уильям вскочил со стула, всматриваясь в глаза доктора, как дикарь, увидевший цивилизованного человека.

– Мне уже сообщили. Повторите, пожалуйста, кем вы ей приходитесь?

– Она на меня работает. А о том, что Оливия в больнице, мне сообщил ее муж. Так как она? Джеймс мне сказал, что ее состояние не из лучших. Это так?

– Оливия Кастер скончалась в реанимации час назад, мне очень жаль.

Уильям еще несколько секунд продолжал глазеть на доктора Гейн, затем скрыл лицо в ладонях и стал нервно его потирать. Только он собирался сесть, как его за руку подхватила женщина.

– Осторожнее! – сказала Гейн.

Уильям открыл лицо и поглядел назад. Он и позабыл, что стул нужно откидывать. Не будь рядом кого-либо, он бы мигом очутился на заднице в окружении удивленно уставившихся на него посетителей и сотрудников больницы. С поддержкой доктора Гейн Портер присел. Ему до сих пор не верилось. «Оливия, но как? Почему? Что произошло?» Уильям снова открыл лицо, на котором было выражение великой потери, а руки он положил по краям сидушки стула и обратился к врачу:

– Ребенок, он… тоже? – дрожащим голосом спросил Портер.

– Простите? – удивленно задала вопрос Гейн.

– Она была беременна, а тут… тут такое. – Портер истерично усмехнулся. – Конечно! Зачем я задаю глупые вопросы, срок же крошечный. А что с ней случилось?

– Вы меня извините, но откуда вы знаете про ребенка?

Уильям удивился этому вопросу. «Наверное, потому что она беременна! Нет? Или… Неужели она так ничего и не рассказала своему мужу? Что если…»

– Мне лично она не говорила, я лишь увидел тест на беременность в ее мусорной корзине. Может, вы уже объясните, что с ней случилось? – Уильям чувствовал, как в нем закипает дикий звериный гнев, и что-то подсказывало ему – во всем был виноват Джеймс Кастер.

– Боюсь, вы первый, кто узнал о смерти Оливии Кастер. Мы даже не успели сообщить ее семье. Мы вскоре свяжемся с ними. Боюсь, я не могу делиться подробностями не с членами семьи.

Уильям начинал закипать все сильнее, но он понимал, что должен сохранять спокойствие, чтобы узнать все из первых уст, до того, как все расскажут Джеймсу. Нужен был тактичный план.