Последняя фраза адресовалась охраннику, который внезапно вернулся, манекеном встал перед комендантом и что-то ему забормотал. Я не смогла разобрать слова, но, похоже, новость оказалась не из приятных. Доцент Крайм возмущённо топнул ногой и направился к нам.

— Я получил срочное распоряжение от ректора и должен уйти. Думаю, надолго не задержусь. Подождёте меня поблизости, вас проводят.

Судя по всему, Полуночный бал для нас завершился окончательно и бесповоротно. Впрочем, я не сильно об этом жалела. Главным было то, что мы получили неожиданную отсрочку, и я могла ещё немного побыть с Кеем. Только по дороге, когда охранник снова вёл нас за собой, я задумалась над вопросом, с какой целью доцент Крайм велел и мне тоже дожидаться его возвращения. Разве не он только что требовал, чтобы мы не затягивали прощание и расстались уже поскорее?

Всё это казалось очень странным. Как и та комната, куда нас привёл голем. Просторная, но полупустая, с неширокой кроватью в одном углу, колченогой табуреткой в другом и полным отсутствием окон. Под потолком кружилась стайка шаров-светильников. Когда мы вошли, охранник оставил нас одних, и я услышала, как в двери щёлкнул замок.

— Он нас запер! — воскликнула я. Огляделась по сторонам и поёжилась. — Ты уверен, что это ещё не карцер?

— Совершенно уверен, — отозвался Кей. — В карцере я уже бывал пару раз. Это другое место.

— Там хуже?

— Не то, чтобы хуже… Обстановка примерно такая же. Но назначение этой комнаты мне не понятно.

— Мне тоже. Тут и окон нет — даже с решётками… Интересно, а Ваура как накажут? — подумала я вслух.

— В такую минуту ты ещё беспокоишься о Вауре? Всё из-за него. Ты ведь не забыла, что это он нас выдал?

— Может быть, у него, в самом деле, была причина? — неуверенно предположила я. Вспомнила, каким инкуб был совсем недавно на балу — улыбался, сыпал остротами, танцевал. Да уж, страдающим точно не выглядел.

— Ты во всех стараешься видеть только хорошее? — хмыкнул Кей. — Надеюсь, Ваур не уйдёт от наказания. Несмотря на все послабления.

— А ещё здесь холодно, — вздохнула я.

— В самом деле, — согласился Кей. Подошёл к кровати, сел и прислонился к стене. — Иди сюда.

Я послушалась. Жёсткая кровать без подушки была застелена тёмным клетчатым одеялом, похожим на те, что в моём мире выдавали в больничных палатах. Я попробовала укутаться в него, но тут же поморщилась.

— Колючее.

Кей притянул меня к себе, обнимая. Я прижалась щекой к его плечу, обхватила обеими руками за талию, прикрыла глаза и улыбнулась, почувствовав, как мягкие губы коснулись моего лба. Стало теплее, и можно было даже представить, будто мы находимся в каком-нибудь другом, куда более уютном, месте.

Даже если это окажется всего лишь иллюзией…

— Если хочешь, можешь немного поспать, — предложил Кей.

— А ты?

— Пока не хочу. Надо подумать. А ты спи.

Подогнув ноги, я свернулась клубочком на кровати и положила голову ему на колени. Кей накрыл меня своей рубашкой — я и не заметила, когда он успел её снять — и погладил по волосам, как котёнка. Я закрыла глаза. Была уверена, что не смогу заснуть, но дремота подкралась на мягких лапах незаметно и неуклонно. Скоро я уже смотрела сон, и тот мне совсем не нравился.

Мне снилось любимое удовольствие детства — качели. Уже не малышовые, а куда больше подходящие подросткам и взрослым. Устойчивые, с крепкой доской и металлическими трубами вместо верёвок. На них можно было кататься и стоя, но я сидела, крепко ухватившись руками. Раскачивалась, запрокинув голову. Перед глазами мелькали то квадратики безоблачного синего неба, то свежая листва, пронизанная солнечным светом. Время от времени я зажмуривалась, и тогда ощущения от плавного движения качелей становились ещё ярче.

Но, в очередной раз открыв глаза, я не увидела ни неба, ни деревьев. Только чернильная темнота, прорезаемая всполохами молний. Сердце тревожно забилось. Как так быстро могла наступить ночь? Когда началась гроза?

Я попыталась остановить качели, но те двигались сами собой, взлетая всё выше. Только сейчас это уже не приносило прежнего захватывающего восторга. Старенькие дворовые качели будто превратились в потерявший управление аттракцион, скорость которого с каждой секундой возрастала. Холодный ветер ударил в лицо, когда, невольно сделав полусолнце, я стремительно полетела назад. Ускорившееся движение резко выбивало воздух из лёгких, заставляя почти задыхаться.

Так продолжалось ещё некоторое время, пока я не почувствовала, что больше так не могу. Глядя вниз, я силилась понять, есть ли там ещё земля, но рассмотреть ничего не получалось ни вверху, ни внизу, а вспышки молний лишь на короткое время освещали небо. Оставалось надеяться на чудо. Я разжала слабеющие пальцы. Окончательная потеря ориентации в пространстве, падение и… снова непроглядная чернота.

Распахнув глаза, я первым делом глубоко вдохнула. Воздух показался спёртым, и всё же неподвижно лежать и дышать им было куда приятнее, чем то, что происходило некоторое время назад. Кроме того, у меня ничего не болело, и это означало, что при падении с качелей я не расшиблась. Было темно. Я по привычке хлопнула в ладоши, и надо мной тут же загорелись шары-светильники. При их освещении удалось разглядеть окружающее, и я с удивлением поняла, что нахожусь в той же комнате, куда нас с Кеем привёл охранник-голем. Выходит, страшные качели привиделись во сне, а затем я упала и проснулась.

Лежала я почти в той же позе, на боку, разве что ноги больше не поджимала, а вытянула полностью. Под голову по привычке пристроила руку. Рубашка Кея, которой я укрывалась, немного сползла. Из-за отсутствия в комнате окон определить время оказалось невозможно. Впрочем, невыспавшейся я себя не ощущала, несмотря на дурной сон.

Вот только самого Кея нигде не было. В комнате я находилась совсем одна. Когда он успел уйти и почему не разбудил меня? Неужели его уже заперли в карцере? А если произошло что-то другое? Ещё хуже заключения. При мысли об этом меня словно облили ледяной водой.

Я даже не успела поблагодарить его за песню. Не поцеловала ещё раз. Не сказала самого важного.

Вскочив с кровати и забыв обуться, я заметалась по комнате. Толкнула дверь, та с негромким скрипом приоткрылась. В коридоре по-прежнему было темно. Должно быть, ночь ещё не закончилась.

Впопыхах натянув туфли и набросив поверх платья рубашку Кея, я снова поспешила к двери, но почти сразу замешкалась. После недавнего сна ещё сильнее не хотелось бродить в темноте. Я забралась на табуретку, которая зашаталась подо мной, и замахала руками в попытке выгнать хотя бы один светящийся шар из комнаты в коридор. Те, похоже, не понимали, чего я от них хотела. Оставалось только пожалеть, что не освоила тонкостей обращения с ними раньше, научилась только зажигать и гасить.