Но, если Мари Триэль, как поведал господин Гирдемар и подтвердила Селия, обладала значительным магическим талантом, то про нас такого сказать никак нельзя. Из мира, где жили эйку, магия давно ушла, остались лишь слабенькие отголоски. Про нас с Всеволодом и говорить нечего. Самые обычные студенты, выросшие в мире, где о волшебстве только в книжках прочитать можно. В то, что мы какие-нибудь избранные, мне отчего-то не верилось, хотя самолюбию химика-алхимика это, возможно, бы польстило.

Тогда для чего ректор перетащил нас в академию?

Селия не возвращалась. Некоторое время помаявшись чувством вины, я отправилась на её поиски. В коридоре, куда за мной вылетело сразу два шара-светильника, похолодало, будто за то время, что я там не была, температура упала на несколько градусов. Поёжившись, я застегнулась на все пуговицы. Селия предлагала во что-нибудь переодеться, но я не захотела снимать рубашку Кея. Пока оставалась в ней, словно чувствовала его присутствие рядом. Как будто он меня обнимал.

Гадая, куда она могла подеваться, я шла вперёд, не забывая смотреть под ноги. Угодить в пролом в полу мне ничуть не хотелось. Судя по тому, что я видела из окна, большая часть призрачной академии находилась в плачевном состоянии. Коридор снова казался бесконечным. Я начала злиться на Селию. В конце концов, если мы в одной лодке, нечего показывать характер, надо думать, как выбраться из этого фильма ужасов. Ох, до чего же точное сравнение…

Увидев движущийся мне навстречу серый, будто вытканный из тумана бесформенный силуэт, я с громким визгом развернулась и помчалась назад. От бестолкового мелькания шаров-светильников рябило в глазах. Неизвестное нечто двигалось абсолютно бесшумно, но я чувствовала его. Чем ближе оно оказывалось, тем холоднее становилось в коридоре, а воздух наполнялся запахами сырости, покрытого мхом камня, мокрой земли. Будто позади всё шире распахивались ворота огромного склепа.

Боясь пропустить нужную дверь, я поглядывала по сторонам, но оборачиваться боялась. Помимо собственного страха, от которого дрожали коленки и стучали зубы, меня не оставляла тревога за Селию. Что с ней сделало это существо? Жива ли она? А вдруг, сама превратилась во что-то вроде этого?

— Свет… жизнь… чую… заберу… пришёл за тобой… — долетел до меня бесплотный голос, отчего-то показавшийся знакомым.

Когда почувствовала, что сил бежать почти не осталось, я толкнула первую попавшуюся дверь, уже не заботясь, будет ли она той самой, ведущей в комнату. Лишь бы оказалась открыта. Когда та поддалась, я ворвалась в помещение и, захлопнув дверь, прижалась к ней спиной. Воздух со свистом вырывался из лёгких, в груди горело. Немного отдышавшись, я огляделась и с удивлением обнаружила, что попала в библиотеку. Странно, она ведь должна была находиться на другом этаже. Впрочем, это в той, настоящей, академии, да и то не всегда, а здесь, тем более, всё по-другому…

Библиотека тоже мало походила на себя привычную. Книг гораздо меньше — всего нескольких томиков на полках покосившихся шкафов, вместо занавесок обрывки блеклой ткани, на светлых стенах похожие на крупные кляксы пятна, будто оставленные грязной водой. Я припёрла дверь стулом и сделала несколько шагов, осматриваясь в тусклом дневном свете. Почему-то казалось, что здесь следовало бы задержаться. К тому же, неизвестное существо всё ещё могло ожидать меня за дверью.

Сейчас я знала, кого оно мне напомнило. Ту серую тень, что я видела на чердаке, когда мы были там с Кеем. А этот жуткий шелестящий голос… Не его ли я слышала в коридорах академии? Выходит, этот монстр появлялся прямиком из Межмирья?

В одном из шкафов я наткнулась на книгу. Ту самую, которую господин Гирдемар тогда отыскал для меня. «Межмирье». Она выглядела такой же, какой я видела её в академии, ярко выделяясь на фоне окружающей запущенности. Я неуверенно коснулась книжного корешка, погладила переплёт, открыла и… поймала выпавшую из книги закладку.

Та тоже не изменилась. Всё такая же необычная, привлекающая внимание своим изяществом и тонкой работой. А на страницах обнаружились пятнышки, похожие на засохшие следы крови. Моей крови… Это ведь я, когда выполняла поручение чернокнижницы, порезалась в спешке.

Но как так получилось, что эта книга сохранилась здесь в неизменном виде? Даже с закладкой. Да и порезалась я, будучи в академии, а не в этом месте. Тогда почему же здесь листы тоже оказались испачканными? Чертовщина какая-то.

Увы, о цели требования Теа Собрен ничего рассказывать не пожелала, и у меня не было никаких веских догадок о том, для чего ей понадобилось оставлять закладку именно в этой книге. Но само название и Мари Триэль с основателем академии в качестве авторов наводили на подозрения, что всё это как-то связано с остальными загадками. Жаль, что я так и не могла прочитать эту книгу и выяснить, о чём в ней говорилось!

Я повертела в руках закладку, снова невольно восхищаясь мастерством, с которым та была изготовлена. Крохотные шестерёнки продолжали крутиться, и это заставляло задуматься о времени. Сколько уже часов прошло в академии, пока меня нет? Что сказали обо мне остальным студентам и преподавателям? Чем заняты Кей, Ваур, Эрика, Всеволод и другие?

Что бы ни говорила уязвлённая Селия, верить в причастность Кея к случившемуся я не хотела. Может быть, это было глупо и наивно, но всё во мне противилось, не желая допустить даже тени сомнения. То, что я перенеслась сюда после того, как заснула рядом с ним, ещё не являлось доказательством его вины.

Зато профессор Андрих и Теа Собрен в качестве его преданной помощницы казались мне наиболее вероятными кандидатурами. Мало ли с какой целью чернокнижник решил напакостить ректору. Может, пожелал занять его место. Учитывая, что наследников у господина Эрмеслана пока нет, да и супруги, как я поняла, тоже. Любопытно, кстати, почему?

Сейчас мне оставалось только пожалеть о своей неспособности чувствовать и распознавать магию. Ведь тогда в библиотеке, открывая опасную книгу, я ничего не заметила, пока она не оказала на меня своё воздействие. То же касалось и кольца, что надевал Кей. А эта закладка… Могла ли она быть не просто красивым предметом, а каким-нибудь артефактом? Я стиснула её в ладони, чувствуя, как вжимаются в кожу гладкие металлические детали и камни. Кажется, Теа сказала, что это снежный обсидиан.

Красивое название. Сразу представлялись укрытые белыми шапками вершины гор, еловые ветки-лапы, с которых сыпался снег, извилистые лыжни. Я зажмурилась и почувствовала, как скользит по щеке что-то холодное. Тут же открыла глаза и удивлённо захлопала ими, смаргивая падающие на ресницы крупные снежинки. Передо мной расстилалось белое пространство, а вдалеке виднелись горы — точно такие же, какие я только что представила.

— Уже галлюцинации начались? — подумала я вслух. Поймала в ладошку падающий снег, зябко передёрнула плечами от пробирающегося под одежду воздуха. — Слишком реалистичные.

— Не могла выбрать другое место для встречи? — ответил мне недовольный знакомый голос. — Или хотя бы время года. Не люблю зиму.

— Теа?!