* * *

Вадим с фонарем в руках вышел из хранилища и запер дверь на ключ. Внезапно на его спину легла чья-то тень. Услышав позади себя какой-то звук, Вадим напрягся и медленно развернулся. Перед ним стоял человек в брезентовой куртке, с накинутым на голову капюшоном. Вадим напряженно замер в ожидании. Войтевич, а это был именно он, скинул капюшон и посмотрел на Вадима продолжительным холодным взглядом.

* * *

Вернувшись в школу, Рома прямиком направился в Дашину комнату. Он был бледен и очень напряжен. Остановившись перед дверью, Рома дрожащими руками достал из-за пояса пистолет. Собравшись с духом, он решительно выдохнул и распахнул дверь комнаты.

В комнате стоял полумрак, что было даже на руку Роме. Он секунду постоял на пороге: свет из коридора высветил стоящее у окна Дашино кресло, над спинкой кресла Рома отчетливо разглядел очертания Дашиной головы.

Он закрыл дверь и медленно двинулся в сторону кресла. Подойдя к нему, он поднял пистолет и прицелился в голову девушки. Все было решено. Сейчас или никогда. В конце концов, Даша сама виновата – нужно было поверить ему и не приперать его к стене своими подозрениями.

Нацелив пистолет Даше в голову, Рома опустил палец на спусковой крючок. Его руки тряслись от нервного напряжения. Он приготовился выстрелить. Но вдруг через несколько секунд всхлипнул и в отчаянии проговорил:

– Нет! Я не могу! – Он опустил пистолет, наболевшие слова признания рвались из него неудержимым потоком: – Я так устал! Устал врать вам всем… прятаться… вечно трястись от страха – вдруг кто-то узнает… – Рома вытер рукой слезы и снова жалобно проговорил: – Прости… Прости меня… Я не хотел, чтобы все так вышло, – снова всхлипнув, он признался: – Ты искала меня, и я до смерти испугался! Я не понимал, что делаю! Я просто толкнул тебя… Толкнул и хотел убежать… Я даже не понял, что там окно… – последние слова он воскликнул громко, с отчаянием: – Это был несчастный случай! Я не хотел тебя убивать!..

В этот момент в комнате вспыхнул свет. Рома вздрогнул от неожиданности и затравленно обернулся: в дверях стояли Андрей, Вика и Лиза, ошарашенно глядящие на него. Андрей первым вышел из оцепенения и в ужасе бросился к инвалидному креслу.

– Даша! – в отчаянии крикнул он, рывком разворачивая к себе кресло.

Из кресла вывалился манекен, с его головы сполз парик, напоминающий Дашины волосы. Все в шоке смотрели на манекен, на лице Ромы было написано потрясение.

– Что здесь происходит? – озадаченно спросила Лиза.

Ширма в углу комнаты отодвинулась, стоявший за ней мрачный Максим убрал ее в сторону. Рядом с ним сидела на стуле бледная, как простыня, Даша.

– Охота на крыс, – сквозь зубы процедил Максим. – Хотели узнать, кто предатель? Он перед вами, – он указал рукой на Рому.

Андрей, Вика и Лиза в шоке оглянулись на парня, на пистолет в его руке. Рома отступил на шаг. Он был в ужасе, его лицо исказилось, и он направил пистолет на ребят.

– Сволочь! Как ты мог?! – в ярости воскликнул Андрей и, сжав кулаки, сделал шаг в Ромину сторону.

– Стой! Назад! – испуганно сказал тот и направил пистолет на Андрея, истерично предупредив: – Я буду стрелять!

– Зачем ты предал нас? – с болью в голосе спросила Вика. – Мы же были друзьями…

– Хватит меня попрекать этой вашей дружбой! – выкрикнул Рома и саркастично добавил: – Вы всегда меня просто использовали! Кто такой Ромыч? Кусок прикола. Можно над ним поржать, можно дать в морду, можно послать подальше. Отличный чувак – на все случаи жизни, – он замолчал, а затем с горечью упрекнул: – Разве это дружба? Вы все время меня чморили. Я всегда был с вами, но никогда одним из вас.

– Зашибись! Значит, это мы виноваты? – спросил задетый Максим.

– Я должен был стать очередной подопытной свинкой! Следующим после Миши и Сони! – заявил в свое оправдание Рома, тыча себя пистолетом в грудь. – У меня был выбор. Работать на Морозова или все рассказать вам. Если бы я рассказал вам, вы бы меня спасли?! Спасли бы?!

– И за свою жалкую жизнь ты продал всех нас… – мрачно резюмировал Андрей.

– Для тебя она жалкая. А для меня – моя единственная жизнь! – с горечью сказал Рома, едва сдерживая слезы, и устало добавил: – Да, я продал. И ненавидел себя. И старался изо всех сил, чтобы морочить Морозову голову, сливать ему всякую дезу, скрывать ваши долбаные секреты…

– Я убью его! – крикнул Андрей, рванувшись к Роме, но ребята схватили его за руки.

– Отошли все! Отошли от двери! – истерично крикнул Рома.

Ребята медленно отступили. Рома, не опуская пистолета, обошел их, направляясь к двери, и лишь на пороге на мгновение оглянулся, кинув на ребят взгляд, полный тоски.

Друзья ошарашенно переглянулись. Кроме Макса, никто не мог понять, как так получилось, что не зараженным был Андрей, а предателем оказался Рома.

– Макс, но как ты понял, что это Рома? – спросила Вика, поглядывая при этом на Андрея.

– Ничего я не понял, – мрачно ответил Максим. – Просто я знал, что это не Андрей… Мы вчера выяснили, почему Андрюху эта зараза не берет…

– Как выяснили? – с искренним любопытством спросила Лиза.

– Потрясли Ермолаева, – рассказал Максим. – Оказалось, Андрей просто не мог заразиться – у него врожденный иммунитет.

– Я мама, Надя, и даже Игорек – мы все подопытные кролики Вульфа, – с болью произнес Андрей. – Дети из пробирки. Генно-модифицированные организмы.

– Короче, когда я врубился, что заражение тут не при делах… я устроил всем небольшую ловушку, – торопливо объяснил Максим.

– Ты придумал этот трюк с записками? – догадалась Вика, достав из кармана записку.

– Я тоже такую получила, – сообщила Лиза.

– Рома пришел раньше вас… – объяснила Даша, пытаясь поймать взгляд Андрея, потому что чувствовала себя виноватой перед ним, – и сам себя выдал.

– Ромка… В голове не укладывается… – потерянно произнесла Вика.

– Самый безобидный чувачок оказался самой матерой гнидой, – с мрачной иронией резюмировал Максим.

Андрей молча пошел к выходу. Он устал от этих разговоров и хотел побыть один.

– Андрей! – окликнула его Вика. – Прости, что мы подозревали тебя…

Андрей перевел взгляд на Дашу – та виновато опустила глаза. Он молча ушел, совершенно не готовый простить ни своих друзей, ни тем более Дашу. Казалось бы, восстановленная справедливость должна была воссоединить его с друзьями, но он чувствовал лишь опустошение и одиночество.

* * *

В это время Слава сидел на стуле посреди комнаты, виновато потупившись, ему было очень неловко и страшно. Обступившие его взрослые смотрели с осуждением.

– Значит, все это время ты помогал Уварову обманывать нас?.. – мрачно констатировал Павел.