Но Эльзу Эберлин было уже не остановить. Ею руководил гнев, ведя ее стремительными шагами на еврейское кладбище. Девушки столпились у двери, испуганно вглядываясь в темноту. Последние посетители воспользовались возможностью по-тихому ускользнуть. Было поздно, и настроение было испорчено. Самое время возвращаться к семьям и ложиться спать.

— Они убьют и нашу мадам, — причитала Анна.

— Мы не можем отпустить ее к этим мужикам одну! — крикнула Элизабет.

— Что ты собираешься делать? Отправиться за ней с ножом для хлеба? — спросила Грет.

— Нет, но нам нужно хотя бы знать, что происходит. — Ее голос был твердым и решительным. — Вы останетесь здесь. Я пойду за ней и посмотрю, что происходит.

— Нет! — кричала Анна.

— Я постараюсь, чтобы меня не заметили. Но нам нужно знать, что там происходит!

Эстер тихо плакала, Марта ругалась и говорила что-то о глупости и легкомыслии, Мара и Грет кивнули.

— Я пойду с тобой, — сказала Грет.

— Хорошо, — кивнула Элизабет. — А вы позаботьтесь об Анне.

— Нечего нам приказывать, — проворчала Марта и получила за это толчок в ребра от Мары.

Девушки быстро пробирались сквозь темноту по кладбищу, заросшему ежевикой и крапивой, между полуразрушенными могильными плитами.

— Ты слышишь их? Они должны быть где-то там, — прошептала Грет.

Элизабет кивнула. До них доносился грубый смех. Пригнувшись, они пошли дальше.

— Вон там, свет, — шепотом сказала Элизабет.

Они слышали, как кто-то стонет и приглушенно плачет.

— Немедленно прекратите! — раздался голос мадам. — Развяжите ее, ублюдки, и отпустите!

На мгновение окаменев, мужчины расхохотались.

Грет и Элизабет подкрались немного ближе, притаившись между могильной плитой и стволом дерева. Теперь им было видно мужчин… и Жанель! Они привязали ее к старой могильной плите, широко раздвинув ноги. Ее одежда была разорвана, по рукам и по ногам бежала кровь. Жанель с кляпом во рту вырывалась и мотала головой в разные стороны. Тощий, выбравший ее в борделе, как раз прятал свое вялое достоинство, медленно натягивая штаны. Другие повернулись к нарушителю спокойствия, устремившемуся к ним с нацеленным копьем.

— Отпустите ее! Вы заплатили не так много денег, чтобы я вам такое позволяла! — кричала Эльза вне себя от ярости.

Мужчины снова рассмеялись.

— Тебе и не надо нам это разрешать. Мы это делаем, потому что нам это нравится. А теперь опусти копье и не мешай нам получать удовольствие. У нас еще много планов с этой маленькой голубкой! — Тощий достал свой длинный меч и лизнул клинок, другой с мечом направился к Эльзе, а бородач с ножом попытался зайти со спины.

— Что нам делать? — прошептала Грет. — Они не станут слушаться мадам.

Элизабет в ужасе покачала головой. Бородач выбил копье из рук Эльзы и заехал ей кулаком по лицу. Другой дал ей такого пинка, что она оступилась.

— Мы должны ей помочь! — настаивала Грет, но Элизабет крепко схватила ее за руку.

— Без оружия, а его у нас как раз нет, мы обречены! Мы им не поможем, только сами подвергнемся опасности!

— Я не боюсь, — прошипела Грет.

— А нужно бы. Нет, мы должны привести помощь, настоящую помощь. Пойдем! Тихо!

Пригнувшись, они отошли назад, пока не убедились, что их никто не заметил. Затем они побежали.

— Но кто сможет помочь в такой ситуации? — с трудом переводя дыхание, спросила Грет.

— Мейстер Тюрнер, — ответила Элизабет. — Если нам повезет, мы его застанем в тюрьме у заключенных. Он приведет в чувство этих ребят.

— Хорошая идея, — сказала Грет, ускоряя шаг.

Подобрав юбки, девушки пробежали через церковное кладбище к городской тюрьме. Элизабет тихо молилась, чтобы палач оказался на месте. Он их послушает. Убедить стражников у ворот было бы сложнее и заняло бы больше времени. А его у них как раз и не было, если они хотели освободить живыми мадам и Жанель из рук этих чудовищ.

Девушкам повезло. Как только они завернули за угол, на улицу вышел палач и закрыл за собой дверь. Задыхаясь, они остановились возле него.

— Что случилось? — спросил мейстер Тюрнер.

Они сбивчиво рассказали, что происходит на еврейском кладбище. Палач сразу все понял.

— Пойдемте не теряя времени.

Он позвал с собой двух совершавших обход стражников, и они последовали за ним. Грет и Элизабет бежали за мужчинами, но из-за усталости порядком отстали.

— Скорее, — торопила Грет, прикладывая руку к ноющему боку.

— Мейстер Тюрнер сможет их найти, — ответила Элизабет. — Мы ему не нужны.

— Но я хочу посмотреть, как он расправится с этими свиньями! — выкрикнула Грет и побежала немного быстрее.

Элизабет ничего не сказала. Ей нужно было дышать, чтобы еще больше не отстать. Ей тоже хотелось быть там и видеть, прибыла ли помощь вовремя.

— Опустите оружие! — прогремел над кладбищем голос палача. — Иначе, клянусь, я разрежу вас на куски! Оружие на землю — и ты тоже! Брось нож на землю!

Задыхаясь, девушки добежали до освещенной лампой могильной плиты, где все еще была привязана Жанель. Элизабет прикрыла рот рукой. За это время они еще больше изрезали ее платье и тело, длинный порез тянулся от виска до шеи. Эльза скрючившись лежала в траве немного дальше и не двигалась.

— Брось нож! — крикнул палач. Пока стражники связывали двоих мужчин, мейстер Тюрнер со сверкающим мечом наступал на бородача, отказавшегося опустить свой кинжал. Тощий попытался воспользоваться ситуацией, чтобы убежать, но наткнулся на девушек.

— Получи! — Грет поставила ему подножку, и он растянулся во весь рост в грязи, увлекая за собой Грет. Он вскочил на ноги быстрее, чем напавшая на него Грет, которая запуталась в своем платье, и выхватил нож. Элизабет вскрикнула и выбила нож из его руки. Грет и тощий одновременно нагнулись за ножом, но Грет была ближе и схватила его первой. Пытаясь вырвать нож, тощий случайно схватился за клинок и закричал, едва не лишившись пальца. Он растерянно уставился на рану, из которой струилась кровь.

— Это еще мало для такой сволочи, — зашипела Грет, поднимая окровавленный нож.

— Оставь его! Он получит справедливое наказание. — Мейстер Тюрнер, не обращая внимания на стоны, связал тощему руки за спиной. Последний негодяй был пойман, и девушки бросились к плачущей Жанель. Грет разрезала веревки, пока Элизабет доставала из ее рта кляп.

— О, моя бедная подруга, — прошептала она, помогая ей осторожно сесть. — Что они с тобой сделали!

Жанель посмотрела на свое платье, затем ее рука потянулась к лицу. Широко открытыми глазами она уставилась на окровавленные пальцы.