он держал шестиструнную гитару Brogan, на которой Джейк согласился играть в туре. За ним следовал Ларри Милган, личный помощник Мэтта. Ларри был одним из друзей Мэтта по классам Heritage Community College, в который он был зачислен до того, как они начали регулярно выступать на D Street West. В руках у него был черно-белый Stratocaster, на который Мэтт успешно поставил всю их музыкальную карьеру.

Тема их гитар возникла быстро и непосредственно в самый первый день репетиций тура. Джейк с самого начала понял, что они не хотели, чтобы он играл на своем старом Les Paul. Хотя он был не в восторге от этого, он не слишком с ними боролся. Гитары Brogan, с которыми у National Records был контракт на индоссамент, были хорошими инструментами. Единственная проблема, с которой он столкнулся, заключалась в том, что они хотели, чтобы он играл на шести разных гитарах во время каждого сета, меняя их в зависимости от того, какая песня исполнялась. Тем лучше рекламировать продукт. В конце концов они согласились разрешить ему играть только на одном инструменте - Brogan AudioMaster 5000. Это была красно-белая модель с двумя звукоснимателями humbucker - по сути, подделка от Les Paul, но подделка, которая на самом деле превосходила оригинал. Это могло создавать искаженную электрическую подложку и плавные акустические подхваты пальцами, которые были фирменным звуком Джейка.

Мэтт, с другой стороны, наотрез отказался выходить на сцену с какой-либо гитарой, кроме своей любимой Strat. Он даже не стал репетировать сет с гитарой Brogan.

"Я буду играть the Brogans, когда мы записываемся", - говорил он каждому представителю National Records, который пытался оказать на него иное давление, - "и я даже буду разглагольствовать о том, насколько они охуенно хороши, когда представители журналов и других СМИ будут брать у нас интервью. Но я поклялся, когда покупал свой Strat, что никогда не буду играть ни на какой другой гитаре на сцене, и я придерживаюсь этой клятвы. Я гастролирую со своим Strat, или я вообще не гастролирую".

"Это приведет вас к нарушению контракта", - говорили ему снова и снова. "Тебе конец как музыканту, если ты сделаешь это, и мы подадим на тебя в суд за каждый пенни, который ты когда-либо заработаешь, выполняя любую черную работу, которую тебе удастся получить в следующий раз".

Но Мэтту было наплевать на это. Он был готов разрушить свою карьеру и карьеру своих товарищей по группе из-за этого вопроса, и в конце концов, после угроз, мольб, попыток заставить Джейка и остальных участников группы оказать давление со стороны коллег и даже уговорить нынешнего генерального директора National Records поговорить с ним по телефону и еще немного ему угрожать, Акардио был вынужден прийти к выводу, что Мэтт действительно серьезно относится к этому. В конце концов они согласились позволить ему сыграть в Strat на сцене. Но в глазах Акардио было определенное выражение, когда он давал согласие.

Мэтт уловил это. Его глаза опасно сузились. "И лучше бы с моей гитарой тоже не было никаких гребаных несчастных случаев", - предупредил он низким и угрожающим голосом. "Эта штука заканчивается всего лишь царапиной, я отказываюсь от всей этой сделки. И не только это, я приду за твоей задницей, Акардио. Я знаю, в каком гребаном здании ты работаешь и на какой гребаной машине ты ездишь".

Очевидно, Акардио поверил, что Мэтт был достаточно сумасшедшим, чтобы сделать то, чем он угрожал, потому что, когда Мэтт осмотрел гитару, она была в точно таком же состоянии, в каком она была, когда он отдал ее Ларри в Лос-Анджелесе. Он взял его из рук Ларри и ласкал, как любовник, целуя в шею и нашептывая слова нежности.

"Что такое с ним и этой гитарой?" Прошептал Грег Джейку.

Джейк мгновение смотрел на него, а затем сказал: "Это первая по-настоящему хорошая гитара - первая по-настоящему хорошая вещь, которую он когда-либо купил для себя. Возможно, это единственное, о чем он когда-либо заботился настолько, что даже захотел заработать это сам. Эта гитара - его Бог, и он поклоняется ей намного больше, чем вы поклоняетесь своему Богу ".

Грег выглядел немедленно оскорбленным этим предложением. Он открыл рот, чтобы что-то сказать.

"На твоем месте, - продолжил Джейк, прежде чем он смог, - я бы сделал все, что в моих силах, чтобы убедиться, что с этой гитарой ничего не случится. Тебе нравится?"

Грег побрел прочь, с отвращением качая головой. Джейк мог сказать, что он все же копнул.

Проверка звука заняла около часа. Они бренчали на гитарах, пели в микрофоны, колотили по барабанам, ударяли по клавишам пианино, а затем исполняли все сразу, причем каждое их действие диктовалось двумя длинноволосыми байкерами, стоявшими за декой. Уровни менялись вверх и вниз, а затем снова вверх. На протяжении всего этого Джейк видел, как Билл скрипит зубами от разочарования из-за того, что ему не разрешили принять более непосредственное участие. Еще на стадии репетиции его отчитали за то, что он высказал свое мнение по этому поводу.

"Они настраивают гитару Мэтта и микрофон Джейка слишком высоко", - пожаловался он во время самого первого саундчека. "Они собираются заглушить остальные инструменты!"

"Люди придут послушать голос Джейка и гитару Мэтта", - сказал ему Акардио. "Остальные инструменты - не что иное, как наполнитель".

"Наполнитель?" Билл плакал, его лицо покраснело от гнева. "Правильный микс - это то, что придает нам наше отличительное звучание!"

"И мы сделали это на альбоме", - сказал Акардио. "Концерт - это другое. Невозможно воссоздать замысловатые сочетания инструментов на концертной площадке".

"Раньше мы делали это на Ди Стрит Уэст", - парировал Билл. "Просто позвольте мне продиктовать, как регулировать уровни. Я могу..."

"Ты можешь играть на своем чертовом пианино, когда тебе скажут, а в противном случае заткни свою задницу", - сказал ему Акардио. "Это профессиональные звукооператоры, которые работают с этими дисками. Они знают об этом дерьме намного больше, чем ты ".

Билл играл, когда ему говорили, и заткнул свою задницу. Ему это не понравилось, но он это сделал. Таким образом, когда проверка звука была объявлена завершенной и их отправили обратно в их гримерки, чтобы расслабиться, Билл жаловался всю дорогу.

"Слишком большая громкость на басу", - пробормотал он. "Слишком низкая частота на других инструментах. И гармонические микрофоны ..." Он с отвращением покачал головой. "Даже не заставляй меня начинать с этого".

Они не заставляли его говорить об этом. К настоящему времени они привыкли