Захлебываясь судорожным перханьем, я перекатилась на бок и рывком поднялась на колени.

Дура со шпилькой не может победить вампира, если рядом нет дружественного…

Вампир вдруг шумно повел ноздрями и прошипел:

— Блоххххассстый!

Пшшш! И вампир разлетелся дымным облаком, будто взорвался изнутри.

Хрясь! Сквозь дым мелькнула… волчья лапа.

Что всегда спасало перевертышей: умение быстро меняться… и широкие одежки. Свободная рубаха Зарембы натянулась, а на враз расширившихся плечах выросла голова с серыми мохнатыми ушами и зубастой пастью. И этой пастью Заремба попытался цапнуть проносящегося мимо него вампира. Вампир с хохотом распылился снова, тут же сгустился над головой оборотня и рухнул сверху, вцепившись зубами тому в холку.

Из пасти оборотня вырвался истошный вой, и он завертелся на месте, отчаянно пытаясь то ухватить мгновенно распыляющегося вампира лапой, то приложить его об стену.

— Стоять! — взвизгнула я.

Заремба был силен — он встал. Вампир вгрызался ему в холку, в голове у него мутилось от боли, но он сумел застыть… даже не на миг, на долю мига! Замереть прямо у меня перед носом, до вампира — рукой подать!

И я подала! Я прыгнула, вцепившись в жесткую как проволока шерсть на спине оборотня. Доли мгновения, ах, эти доли мгновения, которые решают все — на этот раз я отыграла свою, крошечную дольку! Вампир уже взвился темным дымом… Уже! Почти! Когда я воткнула погнутую шпильку в еще не потерявший материальность коротко стриженный затылок. Шпилька вошла в кожу едва на кончик…

Оборотень снова взвыл… вмиг обретший материальность вампир повис у него на плечах всей тяжестью! И тут же Заремба изогнулся, как никогда не смог бы человек… и с жутким чвяканьем всадил когти вампиру в спину. На всю длину. С хриплым воплем вампир выгнулся дугой, брызги черной ледяной крови веером хлестнули по стенам.

Я со стоном плюхнулась на спящую бабищу. Все, я сделала, что могла, вампир больше не будет расползаться дымом.

Чвяк! Прорывая насквозь щегольские ботинки, на ногах вампира выметнулись когти, и он как кот, полоснул Зарембу по животу. Оборотень покачнулся… и намертво сцепившиеся чудовища рухнули на пол.

Я с визгом метнулась прочь, спасаясь от перекатывающегося по полу клубка тел.

Сейчас вампир больше всего напоминал насекомое. Длинные, выламывающиеся под дикими углами руки и ноги оплели оборотня, сдавливая так, будто хотели выдавить Зарембу из лохматой шкуры. Оборотень — гигант в полтора раза больше Зарембы-человека — глухо рычал, лохматые лапищи бугрились, выпирая вздувшимися мускулами.

Хряп! Они врезались в стену и кубарем покатились обратно. Вампир сверху, на чудовищно вывернутом локте проклюнулось острие, вонзившееся оборотню в морду. Заремба успел дернуть головой. Костяной шип не воткнулся в раскрытую пасть, а лишь вспорол шкуру. Кровь оборотня плеснула вампиру в лицо, тот аж взвыл — на сей раз от восторга — торопливо слизывая капли. Зарычал, напрягся… И вдруг принялся медленно подниматься, отрывая громадного оборотня от пола. Еще миг…

И выгнувшийся, как коромысло, вампир держал отчаянно вырывающегося оборотня над собой.

— Арррррр! — вампир оттолкнулся… и в длинном прыжке перемахнул камеру, с размаху приложил Зарембу спиной об прутья решетки.

И принялся давить, давить, давить… вминая Зарембу в решетку.

Так он моего оборотня на ломтики нашинкует!

Я кинулась к ним, с размаху запрыгнула вампиру на плечи и… впилась зубами ему в шею.

Она была холодная, так что зубы ломит, и твердая, так что зубы можно переломать, и… склизкая! И меня стошнило. Прямо ему на затылок.

Вампир застыл. Замер всего на мгновение, глаза его полыхнули как два прожектора, бросая блики на морду оборотня. Ко мне даже не повернулся! Но этой секундной растерянность Зармбе хватило! Оборотень взревел… оттолкнулся лапищами от пола… и будто поршнем долбанул вампира в живот! Нас унесло обоих — его и меня! Спрыгнуть я не успела — меня с размаху приложило спиной об стенку и припечатало вампиром.

Заремба навалился сверху…

Уййййюйй, больно-больно-больно!

Сквозь пляшущие перед глазами красные круги я успела увидеть стремительно несущуюся навстречу пасть и…

Оборотень впился вампиру в лицо!

— Ааааааа! — вырвавшийся у вампира вопль был страшен. Едкая темная кровь хлестнула по стене и зашипела, вскипая густой грязной пеной.

Заремба навалился на противника. Залепил ему в висок кулаком. Рванул с другой стороны пастью. Кулак-пасть-кулак…

И все это на мнеееее!

Я его от решетки спасла! А он меня сейчас в кирпичную кладку вдавит!

Вампир орал. Я хрипела. Перед глазами ползла черная пелена.

— За… рем… — выперхала я.

Оборотень взревел… Сгреб вампира за грудки… И дернул на себя! Рванул клыками за нос и снова впечатал затылком в стену!

За одну единственную отведенную мне секунду я успела рухнуть на пол.

Я лежала, свернувшись у стены калачиком и дышала-дышала-дышала! По мне топтались когтистые лапищи… Надо мной ерзала вампирья задница… А я дышалаааааа…

Пятка отчаянно дергающегося в хватке Зарембы вампира с размаху въехала мне в бок, я взвыла… И поползла!

Быстро-быстро-быстро, на четвереньках между ног… быстрееееее! Заремба взмахнул ногой…

И я полетела! Невысоко и недолго. Упала, перекатилась по полу, как тюк с одеждой, остановилась, врезавшись в спящую Амельку. Клятый оборотень отшвырнул меня, как имперский регбист — мяч!

Ничего, вот сейчас я встану… вот хотя бы на четвереньки встану… вот сейчас-сейчас… вот сейчас еще в их сторону повернусь…

Покачиваясь, как пьяная собака, и преодолевая головокружение… я на четырех развернулась в сторону рыка, воплей и грохота и… истошно заорала сама.

Заремба взвыл, вздернул обвисшего в его хватке вампира над головой, растопырил острые, как клинки, когти и… эта когтистая гребенка ринулась к горлу вампира:

— Нееееет! Не убивааааать! Не уби… Аргггхх-арг! — я закашлялась, содрогаясь всем телом и едва не колотясь лбом об пол.

Над моей головой что-то влажно чавкнуло…

Я рванула собственное непослушное тело вверх…

Крючья когтей вонзились в холодную вампирью плоть… и… Хряп! Заремба оторвал вампиру ухо. С хрустом. С чавком. Вампир беззвучно дернулся… и обвис, как длинный черный мешок. Оборотень победно взревел, швырнул вампира себе под ноги и наступил на грудь поросшей шерстью лапищей. Взревел снова — победная волчья песнь эхом отдавалась от низких сводов камеры.

Я пошатнулась и позволила себе снова упасть, опираясь на локти. Постояла на четвереньках, подышала… зло харкнула на пол — слюна была с кровью. Надеюсь, внутренности мне все же не отбили — на целителей у меня сейчас времени нет, совсем! Обтерла губы кулаком и снова начала подниматься…