узнаю, что уже замутил, уши оборву, — пригрозил Миша.

Саша зычно рассмеялся.

— Посмотришь еще, когда она к нам вместо Андреевской крали переведется!.. — воскликнул он.

В этот момент на рабочем месте возникла Лада. Ее волосы были гладко забраны в пучок, в руках — пачка бумаг.

Саша моментально осекся. Мужчины уперлись взглядами в мониторы, как будто там было что-то столь интересное, без чего прожить не представлялось возможным. Миша выражено запел свою песенку, Саша стал активно возить по столу мышью, призывно крутя колесиком взад и вперед.

Не глядя на них, Лада подошла к столу Андрея.

— Привет, — поднял он глаза.

— «Рыбы» документов. Посмотри до обеда. Тебя посылают на переговоры с клиентом в три часа, — Лада положила бумаги, плотно прижимая их к столешнице.

Голос-то бархатный — отметил для себя Миша. А вчера готова была выдрать всем волосы и не только. Тот еще рахат-лукум нашелся, гламурный. Когда же ее уволят, эту стерву?..

— Спасибо, — ответил Андрей. — Да… Лада, тут у меня… — он полез в карман. — Твои серьги. Вчера в ванне нашел.

Лада посмотрела долгую секунду. Ее рука приняла протянутые ей золотые кольца.

— Там еще твои вещи… Но я сегодня не стал собирать… не успел, — проговорил Андрей.

Лада кивнула и, не ответив, пошла прочь. Не успел. Значит, было чем заняться?..

— Вспомнишь: вот и оно, — сказал Миша привычно.

— Типун мне на язык, каюсь, — вздохнул Саша. Он взглянул на Андрея: тот смотрел ей вслед и молчал, оставив мышь и клавиатуру. — Жалеешь, что послал?..

— Нет, — отозвался Андрей. — Просто… Не знаю.

А что тут было знать?.. Если смотрел он на нее и видел ту, которую обнимал так близко. Конфликт, шарахнувший его между телом и душой. Как он мог справиться с этим?..

— Она такой несчастной выглядит, — добавил Андрей.

— Несчастной — так осчастливь снова, — нашел выход Миша. — Она уж не откажется, будь уверен.

— Миш, — вернулся в роль намордника Саша.

— Дьявол расстраивается, пока не выпьет свежей крови, — подметил Миша.

— Домой?.. — не без иронии спросил Саша.

— Домой, — ответил Миша недовольно. Ему хотелось настучать Саше по башке чем-нибудь тяжелым за то, что тот всем своим видом напоминал о вчерашнем скандале, который ему закатила сожительница.

— Пока всем, — сказал Андрей, направляясь к двери.

— Пока, белобрысый, — махнул Саша рукой почти грустно, глядя как Андрей выходит на улицу. На лестнице застучали каблуки. Соседний отдел направлялся по хижинам.

Мимо Миши проплыла та самая секретарша, будто предоставляя возможность ознакомиться с тем, на чем он проиграет несколько литров пива.

Миша успел оценить стройные ноги и беспредельно длинные светлые волосы.

— Я пошел, — кинул Саша и быстро ринулся на выход.

«Рыжий черт», — подумал Миша, уже сомневаясь в том, действительно ли дело так безнадежно. Движимый любопытством, он пошел следом.

На воздухе Миша специально прикурил, наблюдая, как Саша, словно ищейка, идет за секретаршей по пятам, выбирая момент, чтобы подкатить и пригласить куда-нибудь в места не столь далекие. В эту минуту во двор зарулила салатовая иномарка. Саша сбил шаг, вынужденный посторониться. Девушка остановилась, улыбаясь, и дернула ручку передней двери затормозившей перед ней машины.

Миша успел разглядеть молодого мужчину в темных очках за рулем и только мог представить со спины вытянувшееся лицо Саши. Автомобиль газонул из дворика.

— Кажется дождь будет, — сказал Миша, посмотрев на небо.

— Это другая секретарша, — промолвил Саша, приближаясь. — Ты как всегда все перепутал.

— Да я вообще молчал, — пожал плечами Миша. На лице его была торжествующая улыбка.

— Может, пива выпьем? — предложил Саша.

— Не, меня дома ждут. Не блондинка, конечно, но брюнетки мне больше нравятся, — Миша потянулся.

— Скотина ты, — заметил Саша как досадный факт.

— Ага, — согласился Миша.

По окончании тренировки Наташа вышла из открытого бассейна. Она устало повела плечами, на которые спадали недосушенные и потому спасающие от жары волосы. В одной руке у нее был зажат пакет, во второй — дамская сумочка.

— Наташ, к радиальной?.. — спросили девчонки, единомышленницы по спорту.

— Не. Я пешком пойду, — мотнула Наташа головой.

Распрощавшись за оградой, Ната ускорила шаги по направлению к Садовому кольцу. Однако в последний момент вдруг передумала и поворотила к сокольнической станции «Парк Культуры». Почему бы и не доехать, в конце концов, одну остановку.

Был солнечный весенний вечер, и у метро вовсю шныряли люди. Не стараясь догнать подруг, Наташа перескочила через дорогу, желая поскорее оказаться дома. Лето уже чувствовалось кожей, и сегодня она мечтала об одном: побыстрее закончить десятый класс и поехать в летний лагерь, где будет настоящая река, реальная природа, а не душный центр столицы.

Наташа увернулась от спешащего куда-то человека с сумками и аккуратно пролавировала в толпе.

Она встала прямо на проходе, не обращая внимания на беспрестанно текущую на вход массу людей.

В сторонке, у дверей, был он с букетиком маленьких цветочков в руке. Смотрел на нее и улыбался. Она глядела прямо в его лицо, страстно желая отвести глаза, ноги не двигались, порываясь убежать и скрыться под крышей станции и одновременно — броситься навстречу. Рука безжизненно повисла, выпуская пакет из пальцев. Его глаза улыбнулись еще ярче, и он двинулся к ней сам.

— Вот этот да… И еще вон ту иконку, вторую справа! — Андрей показывал пальцем и дарил лучезарные улыбки продавщице церковных книг.

Неизвестно, что она подумала о таком обращении, но он был чист, как это солнце, которое пробивалось через окна на пол.

— Берите молитвенник с полки… Икону сейчас дам.

В церкви было тихо и немного прохладно. Два человека слонялись среди пустынных каменных стен, ставя свечки и молясь. Вечерней службы сегодня не было.

— С Вас сто двадцать, — сказала девушка, отсчитывая цену книжечки и маленькой иконки.

— И свечки две. Эти. Нет, лучше большие, — поправил себя Андрей.

— Возьмите.

Андрей активно достал из плошки со свечами свои. Он расплатился смятыми купюрами и повернулся.

Женщина искоса бросила на него взгляд. Первым делом приладил свечку Господу Иисусу, старательно втыкая и удивляясь, почему она кривится. Все-таки смог поставить, если не прямо, то крепко. С сердцем перекрестился, глядя на икону. Андрей даже не смог ничего вымолвить: с тех пор, как он почувствовал себя ангелом, Бог начал существовать для него везде и естественно, как воздух для людей. Это общение могло лишь дополняться словами, которые сейчас ему трудно было подобрать от полноты и радости прихода в храм.

Далее Андрей подошел к храмовой иконе, зажег свечу и снова плотно приладил ее на передовую подсвечника, с расстановкой перекрестился.

— Ну вот я и тут, все как ты и обещал, — произнес он.