и сейчас чудища питались, отдавая часть сил той, с кем предстояло сразиться, по всей видимости, мне, потому что Нео и все тавры были заняты. Я сплела щит и накинула его на отряд королевских боевиков. Они прорывались к таврам, но лютки пытались им помешать.

Как оказалось, на счет простых вояк я ошибалась. Слабые маги на поле боя приносили меньше пользы, чем неодаренные, на которых порождения мрака не обращали абсолютно никакого внимания. Обитателей бездны привлекала сила, а не плоть. Кроме траксов, эти клешнорукие были всеядны и… несокрушимы.

А потом я почувствовала ЕЕ. Эймеку.

Темная жрица, несмотря на то, что внешне выглядела совсем девчонкой, уже оправилась от превращения и неудач. Стоя на спине огромного тракса, она излучала силу и мощь, а ее взгляд был прикован ко мне. Это с меня она не сводила черных, словно самые глубокие пещеры бездны, глаз. Значит, узнала.

Вопрос: как? То ли успела рассмотреть Нео рядом со мной до его исчезновения, то ли засекла по нарре, которая сияла у меня в груди ровным синим магическим светом.

Эймека улыбалась неприятно и хищно. Она понимала, что справится с девчонкой, получившей истинную силу Альвара совсем недавно. Понимала и предвкушала быструю расправу. Хотя, вряд ли жрица убьет меня быстро, скорее всего, растянет удовольствие.

Я ее не боялась, и смерти не боялась тоже, потому что за свою недолгую жизнь я успела познать то, что она не встретила за все свои, наполненные страхом и тьмой жизни – любовь. И пусть совсем недолгую, но настоящую.

Лютки прорывали оборону магов, огнекрылы изрешетили магическую сеть-прикрытие, и тавры не успевали штопать защиту и отбивать атаки червей мрака, а траксы прорвали линию обороны. Мой щит пока держался, хотя цветок сложил лепестки. Я слышала крики, предсмертные стоны, я видела как горит земля и плавятся камни, но самое страшное можно было заметить лишь магическим зрением, усиленным наррой. Тонкие синие лучи магии тянулись к крабам отовсюду из лагеря Тенессии, чудовища высасывали силу, чтобы ее переработать и отдать уродливыми черными шарами той, которая нуждалась в восстановлении. Эймека впитывала магию мрака и с каждой секундой становилась сильнее.

Если так пойдет дальше, то перевес окажется на стороне Летиции. А этого нельзя было допускать.

Отряд, который я прикрывала, подошел к таврам, и мне удалось перевести дыхание. Даже владея истинным даром, требовалось экономить резерв, ибо мой враг не лютки, не маги Летиции, мой враг – темная жрица.

Где-то там, на левом фланге сражались ребята. Кажется, я слышала голос Фрича. А Алекс… Мне совсем ничего неизвестно о брате. И чем я могу помочь? Чем? Да, нарра делала меня сильной, как любого из сражающихся тавров, но мои силы не решили бы исход сражения, слишком много порождений мрака нагнала темная жрица.

Только одра могла бы противостоять трем огромным траксам, только королева мрака способна одолеть чудищ и помочь Тенессии выиграть войну. Но как быть, если я окажусь «не каждая»? Тогда одра останется бесконтрольной.

Было что-то еще, о чем я знала, но сейчас никак не могла вспомнить. В пещере, когда наша пятерка проходила испытания, эта информация о царице бездны не пригодилась, а сейчас… Кажется, об этом упоминал магистр Фрич на одной из тренировок.

Воспоминания вернули меня в день экзамена. Лютки, пронесшиеся мимо и абсолютно пустое озеро. Урсы появились уже потом, когда огромный змей ушел, и, думаю, кто-то постарался, чтобы эти вонючие существа отвлекли внимание от реальных событий.

Да, именно! Озеро было пустым. Одры одиночки и не выносят рядом других порождений мрака. Пожалуй, даже если Лу-ша не подчинится мне, то в первую очередь ее внимание привлекут траксы, черви и огнекрылы, а там, возможно, на помощь уже подоспеет Нео.

Оборонительный кокон тавров с треском лопнул.

- Защищайте резерв! Берегите магию! Каждый сам за себя! – послышались окрики.

Нити магии, которыми питались траксы стали толще, и я поняла, что больше нельзя медлить ни минуты, ни секунды, ни мгновения. Я достала чешуйку одры, сжала ее в руке и выкрикнула:

- Ассаэш-ш-ш хайас-с-са, Лу-ша!

От волнения едва не теряла сознание, голова кружилась, сердце стучало в груди так сильно, что казалось вот-вот выскочит из груди и упадет под ноги, но я прислушивалась к каждому звуку, к каждому шороху, подмечала каждый подземный толчок, но напрасно. Одра или не услышала, или проигнорировала мой призыв.

Темная жрица оскалилась и расхохоталась, наблюдая за моими тщетными попытками.

- Атэра ис-с-с! Ис-с-с! – заорала она, когда отсмеялась.

Несмотря на то, что Эймека подгоняла свой зверинец, их движение не ускорилось. Наоборот, большие порции вкусной магии отвлекали чудовищ, заставляя останавливаться.

- И-ис-с-с-с! – хрипела мачеха неоксина.

Тавры, несмотря на отсутствие общего полога, продолжали прикрывать воинов, порой жертвуя своей магией. Тенессия отступала, а я…

- Уходи! Уходи к горам! – крикнул мне кто-то.

Я же прикрыла глаза и обратилась к цветку. Лепестки нарры дрогнули, раскрылись и засияли. С тех пор, как мне открылся истинный дар, я больше не чувствовала себя одинокой, но знала: погибнет нарра – не станет и меня. В свою победу я не верила, жрица была сильнее, хитрее, старше и опытнее. Но легко ей не будет.

- Отступай! – крикнул пожилой тавр. Он прикрывал целый отряд, и его силы заканчивались.

- Уходите! Я прикрою! – ответила ему и еще раз сжала чешуйку. На этот раз я не приказывала, а просила, как подругу, как соратницу, как близкое существо: - Аэс-с-са нэ, Лу-ша… Аэс-с-са нэ…

И сердце пропустило удар, потому что я ощутила, я почувствовала подземный толчок и точно знала, что это не чудовища Эймеки, а моя одра спешит на помощь.

Хотя… Возможно, с «моей» я погорячилась. Неизвестно, какую дань придется заплатить царице мрака.

На плато больше не осталось тенессийцев. Живых. Там лежали только те, кто нашел здесь последний приют, и я искренне молила светлых богов,