– Дома, – я старалась унять дрожь, чтобы мой голос звучал как обычно.

– Ты заболела? Мы вчера весь концерт тебя искали. Благо Тэм сразу после выступления сказал, что у тебя поднялась температура и ты поехала домой. Сей страшно расстроился, порывался ехать к тебе, но Тэм так убедительно настаивал, чтобы тебя не тревожили и дали отдохнуть, что мы все опешили от его подозрительной заботы. С тобой все в порядке?

– Да.. Я просто очень плохо себя почувствовала, наверно заразилась от Лауры. Решила срочно поехать домой, чтобы не дай Бог никто из вас не заболел. Ребята ведь едут на запись альбома, если они начнут сипеть и кашлять, все сорвется, – удивительно, как складно у меня получалось врать, словно долго тренировалась. Словно..

– Ну да, голос у тебя и правда больной. Я звонила Лауре предупредить о тебе, но ей видимо так плохо, что она попросила звонить только в случае апокалипсиса. Мы с Нелли вдвоем, но скоро придет Саша. К ней приехала мама и она решила вырваться к нам на несколько часов. Жаль, что вы не увидитесь, но оно к лучшему если ты болеешь, Саше ни в коем случае нельзя заразиться, сейчас ходит такой жуткий грипп.

Жизнерадостная болтовня Мартины возвращала меня к жизни. Может все не так плохо, как я себе надумала. Ничего пока не случилось. Сегодня обычный будний день, светит солнце, в лавке толкутся покупатели, завтра мы с Нелли хотели оформлять новую витрину. Все идет своим чередом, жизнь не останавливается и не остановится даже если мы с Сеем расстанемся. Хотя откуда взялось это дурацкое слово… мы даже не встречались.

– Тебе сильно плохо? Я могу приехать после работы, привезти лекарства, продукты, – продолжала тараторить Мартина.

– Погоди- погоди, мне уже лучше. Температуры сейчас нет, просто слабость. Сегодня я полежу, а завтра думаю буду в норме и приду в лавку.

– Да? Ну и отлично… – Мартина на несколько секунд замолчала и неожиданно тихо и серьезно сказала: – Клэр…

– Да? – ответила я, предчувствуя неприятный вопрос.

– У тебя точно все в порядке? С Сеем и вообще… Мне кажется, что-то случилось, но ты просто не хочешь говорить.

Я замялась, не зная, что ответить. Несмотря на то, что я безмерно доверяла Мартине мне не хотелось втягивать никого в эту ситуацию и делиться своим горем. Хотя… Я же никогда ни у кого не просила совета или помощи. Всегда так гордо и независимо пытались справиться сама, делая хорошую мину безнадежно плохой игре. А стоило ли.. Ведь Мартина моя подруга, мы с ней уже многое пережили, она не побоялась рассказать мне свою историю с Риком. А я вот боюсь ей открыться… Почему? Не доверяю? Боюсь быть не понятой? Но ведь для того и нужны друзья, чтобы делить и печали тоже.

– Мартина, – мой голос предательски сорвался, выдав меня в потрохами, – Мне так тяжело. Все очень сложно и я не знаю, что теперь делать.

После этого скомканного признания внутри неожиданно стало легче, словно сдвинулся тяжелый камень и в легкие хлынул поток свежего воздуха.

– Я так и думала, – вздохнула Мартина, – Жди меня в восемь. А пока постарайся не хандрить. Все будет хорошо.

– Спасибо, – прошептала я, чувствуя непонятное тепло, так приятно согревающее мои заледеневшие внутренности.

– Клэр, ты столько для меня сделала. Теперь моя очередь побыть твоим плечом или жилеткой, как уж получится. Только Бога ради не замыкайся в себе и не уходи с головой в свои переживания. О, похоже пришла Саша. Я побежала. Все, не грусти, жди меня вечером.

Мартина положила трубку, а я осталась стоять, прижимая телефон к груди и чувствуя, как неподъемное горе вдруг стало намного легче, когда поделился им с другим человеком.

– 

Мы пришли, – радостно крикнула Мартина, входя в квартиру.

– 

Мы? – сонно спросила я, глядя, как она затаскивает в комнату туго набитый пакет.

– Ну да, мы. Я и восхитительное Кьянти, которое только сегодня приехало из Италии. Лаура разрешила взять нам по бутылке в качестве презента за хорошую работу.

– Ооо, – только и сказала я, смотря как Мартина, ловко достанет из пакета завернутые в вощеную бумагу куски сыра, прошутто, банки с фаршированными оливками и прочие прекрасные деликатесы.

– Прости, что снова открыла дверь своими ключами, но кое-кто опять не брал трубку и я решила, что ты дрыхнешь, и в общем-то оказалась права.

– Ты ограбила лавку? – спросила я, разглядывая гору еды, громоздившуюся на столе, – Или Лаура была так щедра, что разрешила заодно прихватить закуски на армию солдат?

– Нет, мы с Нелли проводили инвентаризацию, и кое-что очень удачно не сошлось с циферками в системе в нашу пользу. Саша разрешила взять нам все это с огромной скидкой. Сегодня у нас будет праздник живота и задушевные разговоры под хорошее вино. Пожалуй, лучшее средство от хандры.

– Возможно, – пробормотала я, вылезая из-под одеяла.

Мартина уже ловко накрывала на стол. Она так уверенно себя чувствовала и знала, где что лежит, словно жила со мной уже сто лет.

– Ну рассказывай, вечно понурый заяц, что опять у тебя приключилось?

Я открыла рот, глубоко вдохнула и выложила все как есть, без утайки, со всеми словами и всеми чувствами, выжигающими меня изнутри.

Мартина слушала невероятно внимательно, став непривычно серьезной. Поток иссяк вместе со всеми моими силами – и душевными, и физическими.

– Я не знаю, что мне делать, – я зарылась лицом в колени, словно пытаясь снова спрятаться от окружающего мира с его жестокой, но абсолютно заслуженной реальностью. Это осознание, пожалуй, было самым мучительным. Я виновата во всем. Я. Только я.

– Он вернется, Клэр,  – сказала Мартина, садясь рядом и обнимая меня,  – Он вернется, и вы поговорите. А дальше будет то, что будет. Бесполезно гадать. Смирись с тем, что ты не можешь все контролировать, не думай за других, не проигрывай в голове эти мучительные сценарии. И прекрати себя во всем винить. Просто выдохни и живи. Здесь и сейчас. Не думай пока о будущем, оно неизбежно настанет, но никому не станет лучше, если все это время до приезда Сея ты будешь страдать. Никто не оценит твой героизм, синяки под глазами и нервно дрожащие руки.

Я чувствовала, как тугой ком в горле, тает с каждым словом Мартины. Словно из меня вытаскивают отравленные иглы и яд отчаянья перестает бежать по моим венам.  По щекам опять потекли слезы. Я постаралась, незаметно вытереть их, но Мартина обняла меня еще крепче и прошептала