Гостиничный номер Леонида превратился в подобие штаб-квартиры революционного движения, где бойцы готовились к перевороту. На кровати лежали раскрытые алюминиевые чемоданы с оборудованием для слежки, перехвата звонков, взлома и еще черт знает чего. На столе, кроме стационарного компьютера, соединенные проводами три ноутбука. Каждый запущен, работал на пределе мощности. Из их вентиляционных решеток дул горячий ветер.

Андрей пожал плечами:

– Ты же сам говорил, чтобы я убирался ко всем чертям.

– А ты говорил, что желаешь поставить точку! – парировал Данил. – Слушай, Галл, точно тебе говорю: они тебя в покое не оставят! Если хочешь быть уверенным в дальнейшей своей спокойной жизни – придется мне помочь.

На лицо Андрея наползла туча, он вздохнул:

– Ну раз так… Ладно, будем считать, что жизнь – русская рулетка…

– Ага, – перебил Neo Dolphin, – только в конце концов выясняется, что в ее барабане не один, а все шесть патронов.

– Или так, – легко согласился Андрей. – Леонид, идем?

Интерполовец оторвался от планшетного компьютера, взгляд был затуманен. Данил смог рассмотреть на экране какую-то программу, кажется, судя по оформлению, что-то зодиакальное, астрологическое.

«В какую муть люди только не верят?..»

– Я приготовил список оружия, – отозвался Леонид, возвращаясь в этот мир. – Чтобы не терять времени, да и вам не светиться в хранилище Интерпола. Выберите сейчас.

Галл с интересом взял протянутый лист распечатки, пробежал глазами. Спросил возмущенно:

– Да тут одни американские пушки? Зачем нам они? Лучше б индийские предложил или китайские!

– А что плохого?

Галл скривился. Сказал назидательно:

– Американская военка хороша хаммерскими понтами, за что и любима рэперами, а нам нужна эффективность. Русское оружие у вас есть?

Леонид спросил в раздражении:

– Патриот, что ли?

– Нет, профессионал.

– Какой профессионал? Ты же контрабандист бывший!

– Поэтому знаю, о чем говорю.

Леонид покачал головой. А Галл сказал со вздохом:

– Ладно, попробую что-нибудь достать по своим каналам. Есть у меня один знакомый в Японии, правда – фрик законченный. Только не спрашивайте, за какое преступление он сидел в первый раз, ладно?

– Когда так говорят, – усомнился Леонид, – хотят, чтобы обязательно спросили.

– Я тоже так думал, когда об этом попросили меня, – сказал Андрей сокрушенно, – а потом увидел его женщину. Честно говоря, даже сперва глазам не поверил – совершенно невозможных размеров. В первую секунду подумал, что у нее под одеждой припрятаны полтора центнера сала, а то и больше, как у магазинных воришек. Потом стал искать под ней какое-либо устройство для передвижения. Мозг просто отказывался верить, что такой вес можно перемещать на своих двоих!

Леонид скривился, ему явно не пришлась по душе агрессия Галла. Мягкий, на взгляд Данила, интерполовец слишком боялся кого-нибудь задеть, обидеть или иным способом дискриминировать.

Андрей продолжал, от переполнявших его чувств сильно жестикулируя:

– А этот товарищ мне и говорит, что такие женщины для него – самый сок! Говорит: секс с ними – волшебный, особенно когда как следует их откормишь. Так, чтобы живот в объеме вырос раза в три. Тогда ощущение во время соития, будто с девочкой, все так туго… есть такой вид сексуальных извращений…

Данил ощутил резкий приступ тошноты, когда попытался представить этот процесс. А Андрей все говорил и говорил: что-то о шлангах, клизмах, влитых вовнутрь литрах…

– Да это же преступление! – не выдержал Леонид.

Галл торжествующе ухмыльнулся:

– Вот и я так подумал. А позже услышал, что этого парня засадили за непредумышленное убийство.

Леонид заморгал в растерянности, перевел взгляд на Данила, потом обратно на Андрея. Сложил в уме два плюс два: шланги, клизмы, «откормить» и «посадили за непредумышленное убийство». Вскричал пораженно:

– Господи!! Неужели лопнула?!!

Андрей заржал громко:

– Зато сейчас он уже вышел и опять торгует.

Позеленевший от его рассказа, Леонид хотел что-то ответить, но в этот момент пауэрбук Данила издал торжествующий сигнал.

– Есть! – закричал Neo Dolphin, срываясь с места. – Что-то нашли!

Япония, подземелья Токио, Картонная крепость

Мартида и ее помощники еще пытались сделать с отказавшей системой хоть что-нибудь, чтобы она заработала, когда Дикарь заорал:

– Осторожно!!

Покрытая струпьями ржавчины железная дверь, закрывавшая единственный выход из коллектора, сорвалась с петель. В огненном нимбе зависла в воздухе, медленно деформируясь. А потом взрывная волна швырнула ее на картонные коробки. Дверь прорубила несколько «зданий», сминая и осыпая каплями огня.

Грохот оглушил, заставил пригнуться. Под ногами содрогнулась земля, и эта дрожь противно передалась куда-то под сердце. Даля инстинктивно прикрыла живот ладонями, закричала в испуге. Но ее крик потонул в возгласах страха обитателей крепости.

Только Дикарь не растерялся. Подхватил Далю – она и не ожидала такой силы, поднял ее, как пушинку, – бросился бежать. Обхватив шею хакера, Даля выглянула из-за его плеча как раз в тот момент, когда в окаймленный пламенем дверной проем ворвались первые солдаты.

На миг показалось, что и они всего лишь картинки, созданные воображением и очками дополненной реальности. Потом пришло понимание, что очки Даля сорвала во время взрыва, а люди в глухой броне – настоящие!

– Замрите, суки! – взвился усиленный громкоговорителем голос. – Бросить оружие, лечь на землю, рожи не поднимать! Интерпол!

И, словно не видя и так безоружных престарелых хакеров, табунком потерянных ягнят собравшихся вокруг Мартиды, солдаты открыли огонь. Несколько очередей свинца хлестнуло по картонным коробкам, в громе выстрелов кто-то вскрикнул, завизжали женщины.

Дикарь едва не упал. Чудом ему удалось удержаться на ногах. Он сжал Далю крепче, словно она была единственной его надеждой на спасение, большим толстым зайцем метнулся в лабиринты коробок.

Прежде чем целлюлозные юрты скрыли их, Даля успела заметить, как солдаты швыряют какие-то камни на улицы крепости. А когда грянули взрывы, и к потолку взметнулось неожиданно сочное, жадное пламя, Даля поняла, что это было.

Охваченная пожаром Картонная крепость погибала…

* * *

Даля сжалась в куче зловонного пепла, стараясь дышать реже. Дым хоть и поднимался к потолку, где работала вентиляция, но даже так горячий смрад горелого пластика и промокшего картона душил, стискивал стальными челюстями горло. Но то, что происходило неподалеку, было настоящим кошмаром. Диким, животным кошмаром.