— Прошу вас, — шепчет женщина, — умоляю, отпустите меня, я ничего не знаю!

И она начинает плакать.

— Господи… — выдыхает Дейви.

— В арсенале врага множество уловок, чтобы вызвать в нас сочувствие, — говорит мэр.

— Так это уловка? — спрашивает его Дейви.

— Почти наверняка.

Я все наблюдаю за женщиной. На уловку что-то непохоже.

Я — круг, круг — это я.

— Вот именно, — говорит мэр.

— Решать вам, — продолжает мистер Хаммар, снова начиная кружить по залу. Женщина пытается не выпускать его из виду, но ее движения ограничены рамой. Он нарочно не показывается ей на глаза и стоит где-то за спиной. Чтобы ей было не по себе.

Потомушто Шума у мистера Хаммара нет.

Но у нас-то с Дейви он есть.

— Она слышит лишь невнятные помехи, Тодд, — говорит мэр, читая мой Шум. — Видите железные стрежни, торчащие из рамы с двух сторон от ее головы?

Он показывает на них пальцем. Мы с Дейви видим.

— Из них доносится постоянный свист, который приглушает любой Шум из наблюдательных комнат. Не дает отвлекаться от Вопросов.

— Ну да, иначе она может услышать, что нам уже известно! — догадывается Дейви.

— Вот именно, — отвечает мэр, слегка удивившись. — Ты совершенно прав, Дэвид.

Тот улыбается.

— На стене фермерского дома кто-то начертил синюю букву «О», — продолжает сержант Хаммар, все еще не показываясь на глаза женщине. — То есть бомбу подложили члены твоей группировки.

— Это не моя группировка! — говорит женщина, но мистер Хаммар ее бутто и не слышит.

— Нам также известно, что весь последний месяц ты работала на этом самом поле.

— И многие другие женщины! — вопит она все отчаянней и отчаянней. — Милла Прайс, Кассиа Макрэй, Марта Сатпен…

— Значит, они тоже в сговоре?

— Да нет же! Я только..

— Видите ли, миссис Прайс и миссис Сатпен уже ответили на наши Вопросы.

Женщина резко умолкает, в глазах — новый страх.

На сей раз Дейви хихикает:

— Попалась!

Но я слышу в его Шуме едва заметное облегчение.

Интересно, а мэр слышит?

— Что… — выдавливает женщина, потом умолкает ненадолго и с трудом заканчивает: — Что они сказали?

— Что вы просили у них помощи, — спокойно отвечает мистер Хаммар, — и хотели завербовать их в террористы, но они отказались, и тогда вы решили действовать в одиночку.

Женщина бледнеет, изумленно раскрывает рот и глаза.

— Но ведь это неправда? — спокойно спрашиваю я мэра. Я — круг, круг — это я. — Он вынуждает ее признаться, делая вид, что в признании уже нет нужды.

— Отлично, Тодд! — одобрительно восклицает мэр. — Чувствую, у тебя дар.

Дейви вопросительно смотрит на меня, потом на отца, потом снова на меня, но сказать не решается.

— Мы уже знаем, что вы виновны, — говорит мистер Хаммар. — Свидетельских показаний достаточно на пожизненный срок. — Он останавливается прямо перед ней. — Поверьте, я — ваш друг. Человек, в силах которого спасти вас от участи куда более страшной, чем тюремное заключение.

Женщина с трудом сглатывает — похоже, ее снова тошнит.

— Но я ничего не знаю, — слабо произносит она. — Правда, ничего.

Мистер Хаммар вздыхает:

— Что ж, должен сказать, я страшно разочарован.

Он снова обходит ее со спины, хватает раму и окунает женщину в воду.

И держит…

Держит…

Поднимает глаза на наше зеркало…

И улыбается…

И держит…

Вода бурлит от ее конвульсий…

Я — круг, круг — это я, думаю я, зажмуриваясь.

— Открой глаза, Тодд, — говорит мэр…

Открываю…

А мистер Хаммар все держит…

Она бьется что есть сил…

Такшто из-под веревок на запястьях проступает кровь…

— Господи… — выдыхает Дейви…

— Он ее убьет, — говорю я тем же тихим голосом… Это только визор…

Просто визор…

(а вот и нет)

(ничего не чувствую)

(потомушто я умер)

(умер)

Мэр протягивает руку к стенке и нажимает кнопку.

— Достаточно, капитан, — говорит он, и его голос оглашает стены Арены.

Мистер Хаммар подымает раму. Медленно.

Женщина висит на ней неподвижно, уронив подбородок на грудь. Из носа и рта льется вода.

— Он ее убил! — вскрикивает Дейви.

— Нет.

— Ответьте мне, — повторяет мистер Хаммар женщине, — и все закончится.

Наступает долгая тишина, очень долгая.

А потом в горле женщины что-то щелкает.

— Что вы сказали? — спрашивает мистер Хаммар.

— Я это сделала.

— Не может быть! — охает Дейви.

— Что вы сделали?

— Подложила бомбу, — отвечает женщина, не поднимая головы.

— И пыталась завербовать других в террористическую группировку? — добавляет мистер Хаммар.

— Да, да, — шепчет женщина, — как угодно.

— Ха! — кричит Дейви — опять с облегчением, которое он тщательно пытается скрыть. — Созналась! Созналась!

— А вот и нет, — говорю я, не шевелясь и не сводя глаз с женщины.

— Чего?!

— Она врет. — Я все гляжу и гляжу сквозь зеркало. — Чтобы он перестал ее мучить. — Я немного поворачиваю голову, показывая, что обращаюсь к мэру: — Так ведь?

Мэр немного выжидает. Хоть у него нет Шума, я вижу, как он поражен моей догадливостью. С тех пор как я начал упражняться, мне многое стало ясно.

Может, в этом и суть.

— Ну разумеется, она врет, — наконец произносит мэр. — Но зато теперь мы можем использовать ее признание против нее.

Взгляд Дейви бегает между мной и отцом.

— То есть он… он снова будет ее допрашивать?

— Все женщины — члены «Ответа», — говорит мэр, — если не на деле, так в душе. Мы должны выяснить, о чем она думает. И что знает.

Дейви переводит взгляд на задыхающуюся женщину:

— Не понимаю…

— Когда ее отправят обратно в тюрьму, — говорю я, — остальные женщины увидят, что с ней случилось.