- Опять первый тип кристалла?

- Да, черный. Эволюционная бомба – я бы так его назвал. Там, на Алдае, я был в группе захвата. Я видел, как иномиряне обретали разум. А ведь они были достаточно к этому подготовлены, они приблизились к нужной точке вплотную, и, когда эволюционная бомба сработала, аборигены знали, что нужно делать. К тому же ими управляли со стороны. А тут ситуация несколько иная. Коровы эти несчастные – они ведь совершенно не готовы обрести разум. Но бомба сделала свое дело – превратила их в новый класс – хищников. Одним шагом они переступили тысячи, может, миллионы лет. И, понятно, обезумели. Как иначе? Слишком сильный разрыв. На этот раз объект перестарался. Если, конечно, именно их безумие не являлось его конечной целью.

- Похоже на своего рода эксперимент, - заметила Крылова, вольготно развалившись на двух сиденьях сразу. – На Алдае он проверял почти дошедших до черты, здесь – сильно отстающих.

- А что он делал на «Клондайке»? – поинтересовался Никита.

- Проводил очередной эксперимент с бомбой второго класса. Техногенной. И, как показали события, во всех случаях он бы преуспел, не сумей мы временно обезвредить эти самые кристаллы-бомбы.

- Временно?

- А что, нам уже понятен их принцип действия? Вдруг через секунду заработает и второй кристалл? Что будем делать, если и техника откажет?

- Я бы посоветовала искать Горски, - подала голос Крылова, - а то ведь мы совершенно не знаем, что он сейчас делает.

- Ищу его, - мрачно ответил Хасан, не выпускавший мобипом из рук. – Не нахожу. Исчез. Спрятался. Затаился.

Земля приближалась. Машина снижалась, а впереди, по прерии, насколько хватало глаз, неслось им навстречу стадо.

Сверху в воздухе держалось несколько неболетов: два-три - местных СМИ, и один - полицейский: для мнимого контроля над ситуацией. Егерских неболетов Никита не заметил, как не увидел он и машин простых зевак, решивших полюбоваться на небывалое происшествие своими глазами. Это коренным образом показывало разницу в менталитете между гражданином Российской Империи, считавшим, что всякое происшествие в стране касается его лично, и подданным СКША, уверенным в сверхъестественной силе правоохранительных органов. Кстати, последнее практически соответствовало истине. Как копы, так и пожарные СКША знали свою работу. И смертность в их среде была в разы выше, чем в прочих государствах. Статистика – упрямая штука. А все потому, что американцы традиционно играли в героев. Их воспитывали так из поколения в поколение. И они гибли от пуль гангстеров, горели в огне, рискуя там, где этого не требовалось. «Всякий риск должен быть уместен!» – вот что вдалбливали Никите в голову с первого дня. Если ты погиб – ты проиграл! Иногда лучше отступить, чем напасть! Не геройствуй понапрасну – твоя жизнь нам еще понадобится! Такими лозунгами пестрели стены учебных корпусов, и преподаватели, повидавшие жизнь, но не потерявшие ее, вдалбливали это в максималистские сознания юношей и девушек.

Герои нам не нужны, говорили они. Нам нужны люди, которые выполняют свою работу, а потом возвращаются домой.

А Мусульманский союз проповедовал третий путь – путь самопожертвования, путь отказа от земных благ. Хорошо, что в последнее время с ними вроде как удалось найти общий язык, а то смертники-самоубийцы, обвешенные взрывчаткой с ног до головы, уже которое столетие терроризировали и Землю, и новые миры.

Все же русские – большие жизнелюбы. Никита, хоть сам и не злоупотреблял в силу специфики работы, прекрасно понимал красоту накрытого стола, содержимое которого мало изменилось за пару столетий. Отварной картофель, посыпанный укропом, пучок зеленого лука, миска с квашеной капустой, щедро нарезанное сало с чесноком – привет от братьев из Новороссии, - ломти ржаного хлеба, тарелка пельменей и графин водки. Классика, возведенная в абсолют!

Поэтому мусульманский путь с отказом от всего бренного не подходит русскому человеку.

Известно, что культура пития, как и особенности национальной кухни, обусловлены во многом климатом своих стран. Но вот что удивительно: колонии, отдаленные от Земли многими тысячами световых лет, не обремененные ни суровыми морозами, ни обжигающе-жарким летом, следовали давним рецептам далекой родины. Конечно, местные особенности давали о себе знать, и пшеничную водку удавалось производить далеко не в каждом обжитом мире, но некие аналоги всегда имели место. И описанный выше стол, пусть с местным колоритом, можно было наблюдать в любом кабаке или трактире Российской Империи на любой из сотен обитаемых планет.

Как и граждане СКША, всему предпочитавшие свои бургеры, русские пили водку, закусывали ее селедкой, на которую, пожалуй, только норвежцы могли смотреть без содроганий, и гордились этим.

Никита понял, что проголодался. Мысли о еде не посещают на сытый желудок. Но сейчас требовалось сосредоточиться на выполнении задачи. Конечно, большую часть сделает автоматика, но запустить процесс должен человек.

Сделав два круга над стадом, Гагарин бросил машину вперед, обогнал мчащихся коров метров на сто и нажал кнопку сброса из первого бака, а сам повел неболет так, чтобы ядовитое облако накрыло все стадо.

Неболеты журналистов прыснули в стороны, лишь полицейская машина важно заняла более высокую – обзорную - точку в небе.

- Что же сейчас будет? – заворожено протянула Крылова, не в силах оторвать взгляда от шестиногих коров, приближавшихся к фиолетово-оранжевому облаку.

- Жалко их, тварей невинных, - сказал Хасан. – Людей не так жалко бывает.

Первые коровы вошли в облако, чтобы навсегда там остаться. Они падали, как подкошенные, по инерции еще пробегая несколько метров, но яд начинал действовать сразу. У животных, следующих за ними, не было возможности оббежать мертвые туши стороной, поэтому они лезли поверх, но и сами падали, не в силах сопротивляться отраве.

Гагарин, между тем, сделал широкий круг, включив распыление второго бака. Теперь стадо оказалось в ядовитом кольце, и, куда бы ни бежали несчастные животные, повсюду они находили лишь смерть.

Грузовой неболет выполнил свою миссию, баки опустели, но Никита еще долго не мог решиться взять обратный курс. Он смотрел и смотрел, как одна за другой гибли коровы, гибли мучительно, жутко. Пусть они всего лишь неразумные животные, но смерть есть смерть. И каждый встречает ее в одиночку.

Вскоре здесь разгорится гигантский костер, на котором много дней подряд будут сжигать туши – только так можно уничтожить заразу.

- Никита, полетели отсюда, я не могу больше…

Из глаз Даши текли слезы, и она даже не пыталась их остановить. Хасан взгляда от поля смерти не отрывал, но глаза его постепенно наливались злым огнем. Инспектор подумал, что не позавидовал бы Горски, попадись тот сейчас в руки абордажника.

Гагарин развернул машину обратно к городу. Эта вынужденная бойня, которую они устроили, спасла город, полностью разорив мистера Сайлса. Но старый скотопромышленник был крепким, как скала. Наверняка, он не все яйца держал в одной корзине, инвестируя и в иные направления бизнеса. По крайней мере, Никита надеялся на это. Сайлс ему приглянулся своей простотой и порядочностью.