прошел в корму фургона и резко, с ноги, открыл задние двери. Выпрыгнул и побежал к углу здания. Судя по стуку каблуков за спиной, Иоланта спешила следом.

Они успели как раз вовремя. Легковушка с погоней неслась по дороге. Странного человека с дорожным знаком водитель просто не воспринял как угрозу, и попытался объехать не снижая скорости. Вольфрам дождался, пока авто с ним поравняется, и удивительно быстро, с разворота, ударил дорожным знаком как огромной секирой. По лобовому стеклу. Плашмя. Стекло вылетело в салон. Автомобиль занесло, и он полетел кувырком. Но через пару оборотов приземлился на колёса и замер. Вольфрам спокойно подошел, вынул из-под полы пистолет — своего «уродца с глушителем» — засунул в пассажирское окно и несколько раз выстрелил.

— И типа всё? — тихо спросила Иоланта.

— Я и не переживал, — отмахнулся Виктор. — Схожу посмотрю.

Иоланта, конечно же, увязалась следом.

— Где взял такую экзотику? — спросил Вольфрам, когда они подошли.

— А, это… — Виктор махнул рукой в сторону Иоланты. — Она нам всем потом расскажет, как так получилось. Хотя результат мне нравится.

— Мне тоже. Но я имел в виду чуть более приземленные вещи, — ответил Вольфрам и указал трубой глушителя на разбитый автомобиль.

— Я хотел у тебя спросить. Ты утверждал, что эту конкурирующую фирму на ходу сочинил. Чтобы бандиты искали то, чего нет.

— Всегда полезно вовремя узнать, что не мы одни такие умные, — вздохнул Вольфрам, убирая пистолет под полу. — Что скажешь?

Виктор осторожно заглянул в машину, по полицейской привычке стараясь ничего не трогать. Внутри был… кошмар.

— Какие-то залетные, — наконец сказал он. — Явно не местные. Карабины на базе имперского армейского автомата, функцию автоогня вернули кустарным способом.

— Уверен?

— Я не помню какой там УСМ, — ответил Виктор. — Но ствольная коробка просверлена, стоит лишняя ось. Сверлили… так, что даже я бы просверлил прямее. Дело, кстати, подсудное.

— То есть криминал? — спросила Иоланта.

— То есть отморозь, — Виктор со вздохом убрал пистолет в кобуру. — Подняли себе лишнюю статью без особого смысла.

— Эй, вы там где? — вдруг крикнула Юми.

Девушка выглядывала из-за угла здания. Вид был… встревоженный.

— Все закончилось, — объявил Виктор.

— Профессор у вас? — спросил Вольфрам.

— Разумеется, — ответил Виктор.

Ускорил шаг, прошел мимо удивленной Юми, за угол, мимо фургона, выхватил пистолет, прицелился куда-то вдаль и громко крикнул:

— Я человек добрый, но бегать сегодня лень!

По улице, вдоль стены старого цеха, бежал профессор Морозов. Ну как бежал… Есть люди, которые, добросовестно сходив в университете на последнюю пару физкультуры, отмечают это дело как праздник, а потом завязывают со спортом до такой степени, что даже футбол по телевизору не включают никогда. Вот и профессор бы как раз из таких. Бежать он хотел, и, в общем-то, мог, но за много лет напрочь забыл что такое «быстро двигаться». И скорость была так себе. А потом он обернулся на крик, увидел Виктора с пистолетом… остановился, вздохнул и медленно побрел обратно.

Юми смущенно посмотрела себе под ноги.

— В разведку я бы с тобой пошел все равно, — успокоил её Виктор. — Но в караул, пожалуй, заступать не стал бы…

* * *

Виктор когда-то выделил для себя один момент в работе с задержанными, который в полиции и армии различался кардинально. Это допрос. Свежепойманный преступник имеет право хранить молчание, и так далее по списку. Конечно, никто ему права не зачитывает так красиво, как в кино. Но есть право на адвоката. Плюс конституционное право не свидетельствовать против себя. Конечно, можно попробовать что-то спросить, пока задержанный лежит мордой в пол. Но человек, который осознанно шел на преступление, о таких вещах, как правило, знает. Так что номер дохлый.

А в армейском уставе все немного по-другому. «Языка» предписывается допрашивать как можно быстрее после захвата, чтобы не успел очухаться и продумать линию поведения. И тут уже никто права зачитывать точно не будет. Конечно, ни в одном документе не описаны, скажем так, «меры воздействия». Наоборот, подчеркивается, что террористы и всяческие «нерегулярные формирования» обожают маскироваться под гражданских, и поэтому риск взять не того очень высок. Но основной метод всегда один — допрос на месте.

Так что пока Вольфрам поехал избавляться от автомобилей, Виктор развернул бурную деятельность в ближайшем раздолбанном цеху. Профессора Морозова усадили на ящик. Напротив него, на катушке от кабеля сидел Виктор с пистолетом в руке. А за плечами стояли девушки. Их Морозов боялся больше. Особенно Иоланты. Хотя может он просто косился на шикарное тело в нижнем белье и расстёгнутой рубашке. Виктор его понимал, потому что сам делал то же самое. Однако же, надо работать.

— Специально для умных, объясняю, — начал он, покачивая пистолетом в руке. — Тебя сперли из-под носа у Ли Шисаня и всей его армии головорезов. Сперли средь бела дня при помощи погони со стрельбой, двух крайне легко одетых девиц, и мне из зала подсказывают, что еще и стриптиза. Вопрос — нормальные люди будут таким заниматься?

— Вопрос риторический? — спокойно ответил Морозов. — Или вы хотите изобразить ненормальных людей, с которыми необходимо сотрудничать, иначе плохо будет?

«Хочешь поиграть» — мысленно усмехнулся Виктор. — «Ну что ж…»

— Вы не договорились? — спросил он у Иоланты.

— Никак, — ответила девушка. — Уперся, поднял визг. Пришлось… зафиксировать.

— А что визжал?

— Что ему уже один раз пообещали золотые горы, а на деле подписали непонятно на что.

— Клюнул на пиратские деньги, и влип? — хмыкнул Виктор. — Пожадничал. Сидел бы в своем институте, на окладе, горя не знал…

Морозов скривился. Формулировка «визжал» его не задела совершенно, а вот упоминание старой работы — еще как.

— Короче, у нас есть один вопрос, — продолжил Виктор. — И если ты знаешь ответ, то сделка выйдет хорошей.

— Сделка? — напрягся профессор.

— Все очень просто. Ты… вы приводите нас в нужную точку. Затем мы доставляем вас на территорию Союза, поближе к дому. А лучше — поближе к опорному пункту полиции, где вы в красках описываете, как вас обманул и похитил имперский пират Ли Шисань, а затем просите государственной защиты.

— А если я не соглашусь? — осторожно спросил профессор.

— Можем отпустить хоть сейчас, — развел руками Виктор. — И