– Мам, а можно я где-то посижу поиграю? – спрашивает Мила, показывая на планшет.

– Идем, я отведу тебя в домашний кинотеатр, – предлагает материализовавшаяся из воздуха Лидия, ставя на столик поднос с кофе и чаем.

Они покидают гостиную, и мы остаемся с мамами и Мишей, который елозит машинкой по полу.

– Поздравляю вас, – произносит мама.

– Спасибо, – отвечаю сдавленно, потому что боюсь даже посмотреть в сторону Виталины. А вдруг она не одобряет такого поспешного решения?

– Варя, я могу быть откровенной? – спрашивает она, и мне приходится перевести на нее взгляд.

– Конечно, – отвечаю я.

– Я вижу, что ты напрягаешься в моем присутствии, и все мы понимаем, почему. Не надо. Дорогая, если бы я не хотела знакомиться с тобой, мы бы сейчас здесь не сидели. Я не говорю, что Олег опирается на мое мнение, принимая какие-то решения. Нет, он взрослый мужчина, который осознает свои желания и прекрасно понимает всю ответственность, которую берет на себя. Я говорю о том, что просто я бы не пришла сюда сегодня. Но я здесь, потому что уважаю выбор сына. Мы с тобой совсем не знаем друг друга, но я очень надеюсь, что мы исправим эту ситуацию. Мой сын любит тебя так, как никого никогда не любил. Даже в подростковом возрасте, когда любовь затмевает здравый рассудок, он не был так влюблен, как сейчас. И в твоих глазах я вижу те же чувства. Вера не даст соврать, эти чувства – самое большее, что может желать мать своему ребенку. Со временем ты тоже будешь думать так же, когда твои малыши немного подрастут.

– Это правда, – вставляет моя мама, и я благодарна за эти два слова, потому что, услышав ее голос, я наконец могу сделать вдох.

– Варенька, я рада, что вы с Олежкой обрели друг друга. Счастлива за вас и благодарна тебе за внуков.

– За одного, – поправляю я хрипло.

– Ну как же за одного? – с улыбкой спрашивает она. – Двое, я считала. Мила и Миша.

Я не выдерживаю ровно после этих слов и начинаю рыдать, спрятав лицо в ладонях. Мамы, как по команде, оказываются по обеим сторонам от меня, и обе гладят мою спину, пока говорят что-то утешающее. Это, наверное, самый разрывной миг в моей жизни. Ни одно чувство облегчения, испытанное мной – а таких было очень много – не сравнится по мощи с тем, которое я испытываю в данную секунду. Именно так ощущается родительская любовь.

Саундтрек к эпилогу: . UPSAHL & Iann Dior – Happy Endings MikeShinodaft

Олег

Я дурею. Просто, нахрен, схожу с ума, глядя на нее.

– Олеж, помни ножки, пожалуйста. Аж чешутся.

Ох, сколько у меня всего чешется, Бестия моя!

Я подхожу к дивану и, усевшись с краю, закидываю ноги Варвары себе на колени. Начинаю медленно массировать ее стопы, упираясь твердеющим членом во вторую пяточку.

– Ты извращенец, —хихикает она.

– Еще какой, – подмигиваю Варе, а потом поднимаю подол ее широкого платья, и член дергается. Под платьем ничего нет.

– Варвара…

– Врач сказал, что там все должно дышать почаще.

– Я могу туда подуть.

Она смеется и пытается вернуть подол на место, но я отталкиваю ее руку и наклоняюсь к животу. Упираюсь в него губами.

– Привет, пузожитель, – бормочу ей в кожу.

– Олег, он еще слишком маленький, чтобы ответить.

– Он вчера вечером толкнул меня! И вообще, не мешай мне разговаривать с сыном.

– А вдруг дочка?

– Тогда ей сложно будет жить с именем Сергей, – смеясь, отвечаю я, и Варя вторит моему смеху.

– Ты псих.

– Под стать своей жене, да, сынок?

– Ноги, Олег, – напоминает Варя, а я уже взбираюсь на нее и располагаюсь между тех самых ножек, которые так и не помассировал. – Ну что ты за человек? – спрашивает она, но не сопротивляется тому, как я задираю ее платье выше и выше.

– Извращенец обыкновенный, – вещаю голосом лектора на факультете биологии. – Вид распространенный. Характеризуется озабоченным поведением и постоянным желанием трахаться. Любит свою самку и с нетерпением ждет потомства.

Варя хохочет, стягивая с меня шорты. Второй раз за день. Это тот редкий момент, когда радуешься, что у детей каникулы, и бабушка с дедушкой забрали их на море.

Бестия

Два года спустя

– Ты серьезно привел меня в салон своей бывшей? – шиплю я, глядя на то, как татуированный парень в кресле напротив перелистывает страницы каталога с рисунками.

– Варь, помолчи, – шипит Олег. – Ты хотела татуху? Я привел тебя в салон.

– У тебя их десяток. Другого не нашлось?

– Алина очень хотела с тобой познакомиться.

– Зашибись, аргумент, Красавчик, – рычу я.

– Если у кого и делать, так это у нее. Алина – единственный мастер во всех моих салонах, кто специализируется на технике «Графика». Есть еще один парень, но он не настолько еще набил руку.

– Да она мне воткнет эту машинку в задницу.

Олег негромко смеется.

– Поверь мне, она примет тебя с распростертыми объятиями, и сделает тебе офигенное тату. Успокойся.

– Надо позвонить маме. Сережка беспокойный всю ночь был.

– Варь, угомонись. Твоя мама нянчит третьего внука, она справится. К тому же, она позвонит, если что-то пойдет не так.

– Ладно, – выдыхаю я.

Сразу после этого открывается дверь, и из нее выходит огромный мужик с замотанной пленкой рукой. Он пожимает руку Олегу, они о чем-то переговариваются, а я не могу отвести взгляда от девушки, которая маячит за его спиной. Вроде Алина, но не может же быть. Наверное, просто похожая на нее девушка. Но нет, вот же татуировки, волосы те же, все то же, но…

– Привет, – девушка наконец выныривает из-за плеча громилы, когда тот отходит к рецепции.

Она широко улыбается и обнимает моего Олега, а потом поворачивается ко мне.

– Привет. Я – Алина.

Я в полном замешательстве пожимаю ее руку и говорю дежурную фразу про приятное знакомство, пока сверлю взглядом ее живот.

– Прости, не мое дело, но Олег говорил, что ты…

Я выразительно указываю взглядом на шарик у нее под майкой, и Алина поглаживает свой живот.

– Чайлдфри? Ага, так и было. Оказывается, такой статус зачастую носит временный характер, пока не выходишь замуж за отца-одиночку.

– Ты воспитываешь вместе с ним ребенка? – я шокирована, что тут говорить.

– Ты так искренне удивлена, – смеется она. – Знаешь, я сама в шоке. Ну пойдем, я тебе все расскажу на сеансе. Олег, через три часа можешь забрать свою драгоценность.