– Ты жутко холодный! – возмутилась она.

– А ты нет? Ты стоишь с голой задницей на снегу и говоришь мне, что ты вся такая тепленькая и вкусненькая?

– Подними свою температуру, идиот!

– Ой! – Я кивнул, как будто понял, что она имела в виду, но она с нетерпением на меня смотрела, дожидаясь, когда я выполню приказ. Так что мне пришлось сказать: – Хм-м-м, ну… а как ты это делаешь?

Она влепила мне пощечину, но с точки зрения Морриган это было даже не слабое порицание, она просто хотела быть уверена, что я ее слушаю.

– Как ты мог прожить столько времени, не зная этого заклинания?

– С помощью нескольких слоев теплой одежды, как все остальные люди.

– И где сейчас слои теплой одежды?

– К сожалению, где-то в другом месте, далеко от меня.

– Надеюсь, ты в состоянии привязать свое зрение к магическому спектру? – спросила Морриган.

Исключительно оскорбительный вопрос, поскольку создание этой связи первое, чему учатся все друиды, но процесс занимает довольно много времени и не годится для стрессовых ситуаций, поэтому я давным-давно его упростил.

– Да, мне помогает вот этот оберег, – сказал я, показав на подвеску в левой части моего амулета.

Магические обереги похожи на иконки, на которые ты наводишь мышку, чтобы запустить то или иное приложение. Они представляют собой короткий путь, который экономит время и усилия, необходимые для создания заклинаний с нуля. Слева находились зачарованные подвески, отвечавшие за невидимость, ночное зрение, исцеление, а также очки фейри и еще кое-что. Всё, что справа, помогало мне привязывать себя к формам разных животных, а также там был медвежий амулет для хранения магической энергии. Я активировал очки фейри и сказал:

– Покажи, что нужно сделать, чтобы поднять температуру тела.

Морриган показала и научила меня словам заклинания. Оказалось, что это регулировка щитовидной железы и гипоталамуса с целью ускорения метаболизма путем сжигания топлива в клетках, что позволяло выпускать на волю больше тепла, одновременно не давая кровеносным сосудам сужаться из-за холодного воздуха на поверхности кожи.

– Тебе придется больше есть, чтобы поддерживать это состояние, – объяснила Морриган, – и не забудь вернуть все обратно, когда окажешься в более теплом климате, иначе будешь постоянно потеть.

– Спасибо, Морриган, ты мне очень помогла, – сказал я, начиная согреваться. – Причем твоя помощь на сей раз была совершенно безболезненной.

Морриган врезала мне с такой силой, что сломала нос и отправила барахтаться в снегу.

– Ты слишком рано открыл рот, и мне совсем не понравился твой сарказм, – заявила она. – Мы могли бы попрощаться поцелуем. Помни это. А еще, что я посоветовала тебе не связываться со скандинавами. Подумай хорошенько.

Она расставила руки в стороны, и они тут же почернели; ноги оказались над землей, тоже став черными, когда ее тело начало превращаться в тело ворона. А потом она полетела на запад, в сторону корня Мирового древа, откуда могла покинуть этот мир, оставив меня заливаться кровью и сожалеть о легкомысленном выборе слов.

Когда я вернулся в центр деревни, на ходу приведя в порядок нос и смыв пригоршней снега кровь с лица, я с облегчением увидел одетого Хрюма, который присоединился к Суттунгу и моим спутникам около общественного кострища. Кто-то принес сухое дерево, и сцену освещало весело потрескивавшее пламя горевшей сосны. Еще несколько ледяных великанов, не в силах справиться с любопытством, покинуло свои дома. Они стояли около костра, и мои друзья на их фоне казались карликами. Я изучил всю компанию через очки фейри и обнаружил, что Вяйнямёйнен накинул на всех обманное заклинание, спрятав от глаз шпионов Одина.

Я обнаружил, что у ледяных великанов довольно необычная аура; белый шум их магии был сродни магии элементалей и ограничен льдом, разумеется, но его расцвечивали краски любопытства, недоверия и даже гнева из-за нашего присутствия. Впрочем, я мог и ошибаться, поскольку особого опыта касательно ледяных великанов у меня не было.

Хрюм оказался выше и заметно шире Суттунга в груди. Его запястья украшали утыканные шипами браслеты, как у оглушительно ревущего исполнителя песен в стиле «тяжелого металла». Великолепный меховой плащ на плечах указывал на высокий статус, а еще тот факт, что холод доставлял ему определенные неудобства. Впрочем, я не знал, удалось ли ему довести до конца свои интимные дела, – выражение его лица в сочетании с цветом кожи говорили, что он, возможно, не в самом лучшем настроении.

Хрюм с хмурым видом смотрел сверху вниз на Лейфа, который пытался что-то ему объяснить на древнескандинавском языке, когда один из великанов, заметив меня, махнул рукой в мою сторону, привлекая его внимание. Хрюм оценивающе посмотрел на меня своими холодными глазами, и я сразу понял, что не произвел на него особого впечатления. Сосульки, свисавшие с его бороды, были толще моей шеи и длиннее торса.

– Это ты друид, что ли? – спросил он.

– Да. Называй меня Аттикус.

– Я Хрюм, – представился он, и на этом любезности закончились. Он показал на Лейфа: – Мертвец говорит, что ты можешь попасть в Асгард, минуя Бифрёст.

– Да, могу. И уже это делал.

– Он говорит, что норны, а также большая белка Рататоск мертвы.

– Тоже правда. Именно по этой причине Хугин и Мунин в последнее время так активны. Они ищут меня.

– Гра-а-ах. Проклятые вóроны вечно за мной охотятся. Они же знают, что я поведу ледяных ётунов в последнее сражение.

– А тебе не приходило в голову, что последнее сражение может произойти не тогда, когда его предсказали норны, раз они уже мертвы?

Ётуны принялись переглядываться, пытаясь понять, приходила ли такая мысль кому-то из них в голову, но почти сразу поняли, что не приходила.

– Предсказание может пережить пророка и все равно исполниться, – заявил наконец Хрюм.

– Гра-а-ах, – дружно согласились с ним остальные великаны, кивая, чтобы показать, как они ценят мудрость своего вождя, причем делали это так энергично, что несколько сосулек отвалилось от их бород.

– Слейпнир также мертв, – сказал я. – И разве этот факт не может поменять исход Рагнарёка?

– Нет, – ответил Хрюм. – В некоторых историях Один скачет верхом на Слейпнире, чтобы схватиться с волком Фенриром. В других нет. Ничего не изменилось.

– Но без норн, которые прядут их судьбы, жизнь – и смерть – асов может измениться. Нам по силам изменить исход, сейчас.

– Ты собираешься устроить Рагнарёк сейчас?

– Нет. Мы хотим справедливо наказать Тора за многочисленные преступления против человечества и ётунов. И просим вашей помощи.

– И зачем нам это?

– Вы расправитесь со своим старейшим врагом.