- Где она? – спросил колдун, перебив её.

- Покрывало я убрала, - Летиция словно не слышала его. – Его моль попортила. Так что надо будет завтра купить новое.

- Где Эмили? – повысил голос Вирджиль.

- У сэра Томаса, - обиженно произнесла Летиция. – Где вы её и поселили. Но мне кажется, молодой девушке…

Не дослушав, Вирджиль рванул по коридору и дернул двери комнаты Томаса.

Заперто.

И хотя это было очевидно, граф ещё три раза дернул дверь, в надежде, что она откроется.

- Леди Эмилия закрылась на ключ, - подсказала Летиция, доковыляв и встав рядом. – Изнутри.

- На какой ключ?! – Вирджиль постучал ладонью по двери и позвал: - Эмили! Как ты там оказалась?

А если не ответит? Сердце трусливо дрогнуло, и настроение у колдуна совсем испортилось. Да, дожили. Королевский советник стоит под дверью в собственном доме и дрожит, как заяц, дожидаясь – ответят ему или нет.

- Вы странный, милорд, - раздалось из-за двери, и с души Вирджиля свалился камень.

Она здесь. Она и правда здесь.

- Где ты была? – он ждал, что ключ повернется в замочной скважине, но открывать Эмили не спешила.

- Здесь и была, - ответила она спокойно. - Я никуда не уходила. Я же не настолько безумна, чтобы бежать в ночь в одной лишь мужской рубашке. Там ведь и дождь ещё идёт.

Конечно, идёт!

Вирджиль провёл ладонью по мокрым волосам, чувствуя себя круглым дураком.

- Тебя не было в комнате! – сказал он, обвиняюще.

- Была.

- Я тебя не видел!

- Была. Под платьем.

- Под платьем?

- Ну да. Села в кресло и прикрылась платьем, пока вы так мило шарили под кроватью.

Вирджиль уставился на дверь, а потом рассмеялся, чувствуя себя уже не дураком, а полным идиотом. Она не убегала. Просто спряталась. Да уж, в прятки её обыграть не мог никто, тут леди Эмили была на редкость изобретательной и могла часами сидеть в тайнике, как мышка. А он – точно идиот. Оставил дверь открытой, да ещё с ключом в замочной скважине.

– Зачем ты спряталась? – спросил он с упреком.

- А вы хотели, чтобы я встретила вас с распростертыми объятиями? – последовал строгий ответ. - Вы считали, что если насильно поставили меня под венец, то я с восторгом изображу из себя красавицу Бельфлер, лорд единорог? Вы ошиблись.

- Я не собирался тебя ни к чему принуждать!

- И поэтому приказали запереть, а потом зашли ко мне ночью, как вор? Так я вам и поверила, - Эмили рассмеялась громко и старательно, только смех прозвучал совсем не весело. - Но теперь всё будет по-моему.

- Что будет? – не понял Вирджиль.

- Теперь ключ у меня, и вы не сможете войти.

- А ты будешь сидеть там? Как вор?

Она на секунду замялась, но потом решительно произнесла:

- Это мое дело. А теперь оставьте меня. Я хочу спать.

- Эмили! – Вирджиль с трудом сдержался, чтобы не грохнуть по двери кулаком, но поймал суровый взгляд Летиции и отступил. – Хорошо, поговорим завтра, когда ты успокоишься.

Ответом ему было молчание, и Вирджиль ушел, пытаясь не дать гневу вырваться наружу. Поговорим, когда успокоишься… А ведь это ему надо было успокоиться. Провела его, как мальчишку. Сидела под платьем! А он всерьез думал, что она выпрыгнула из окна. И струхнул не на шутку, между прочим.

- Переоденьтесь, - проворчала Летиция, еле успевая следом за хозяином. – Не хватало вам простыть.

- Да, надо переодеться, - Вирджиль только сейчас заметил, что намокшая рубашка противно липнет к телу и холодит. – Но сначала надо ответить её величеству. Раз всё благополучно закончилось с леди Эмилией.

- Или всё благополучно началось, - вполголоса произнесла Летиция, но Вирджиль притворился, что не услышал.

 На столе в кабинете лежало письмо – маленький конверт, опечатанный красным воском. Вирджиль повертел письмо, а потом сломал печать. Всего несколько строк – её величество Гвендолин приказывала немедленно связаться с ней, чтобы дать пояснения по некоторым вопросам.

Сломанная печать истаяла дымком, а это означало, что отсчет времени пошел. Заперевшись, Вирджиль снял со стены зеркало и поставил его на каминную полку, а по обе стороны от него – две свечи.

- Оstende Regina, - приказал он зеркалу. – Покажи королеву.

Зеркальная поверхность дрогнула, как вода, по которой ветерок гонит рябь, помутнела, а потом заискрилась. В этом искристом свечении проступили контуры женской фигуры – женщина сидела в кресле, поставив ноги на скамеечку, и читала книгу, надев крохотные круглые очки.

- Доброй ночи, ваше величество, - произнес Вирджиль.

Женщина опустила книгу на колени, сняла очки и посмотрела в его сторону. Изображение обрело четкость и цвет, и перед графом Майсгревом появилась королева Гвендолин – в халате поверх ночной рубашки, с распущенными волосами, свободно прихваченными под затылком лентой.

- Вот и ты, Джиль, - сказала её величество холодно. – Я уже начала ждать.

- Что-то срочное? – спросил граф, игнорируя королевское недовольство. – У меня сегодня первая брачная ночь, хотелось бы провести её без свидетелей.

- Просто я волновалась, куда вы пропали с леди Эмилией, - королева прищурилась, глядя в зеркало. – Ты промок, Джиль?

- Принимал ванну, только и всего, - соврал он, не моргнув глазом.

- Я помешала, понимаю, - наконец-то её величество улыбнулась, и Вирджиль тайком перевёл дух. – Но кое- чего я всё же не понимаю…

- Да, ваше величество? – галантно отозвался граф. – Спрашивайте, я постараюсь объяснить.

- С какой целью ты отбил невесту у собственного внука? – спросила королева. – Ты ничего от меня не скрываешь, Джиль?

- Что значит – отбил? – запротестовал Вирджиль. – Вы сами поддержали эту затею, ваше величество. И очень удачную затею, как мне кажется.

- А что мне оставалось делать после того, как ты при всех скомпрометировал бедную девушку? Но зачем, Джиль? Зачем?

Королева ждала, и надо было что-то отвечать.

- Ты говорил, что женишься лишь в двух случаях, - её величество приблизилась к зеркалу почти вплотную, и теперь женское лицо смотрело на Вирджиля, как оживший портрет из рамы.

Оживший портрет – жутковатое зрелище. Но терять самообладания граф не собирался. Он покачал головой и вздохнул с нарочитым покаянием:

- Да, ваше величество, сказал – и попал. Колдуну нельзя разбрасываться словами. Сболтнул про любовь – и влюбился. Как единорог из дремучего леса, когда увидел красавицу Бельфлер.

- Но ты убеждал меня, что леди Валентайн не в твоем вкусе. Умилялся нежной любви своего внука, сам настаивал на их свадьбе…