Но крестоносцы решили вернуть себе монастырь и принялись осаждать его не только снизу, но и сверху. Чтобы лишить защитников воды, они принялись сбрасывать большие камни, которые разрушили водосборник, снабжавший монастырь водой, после чего мусульмане сдались.

Беркиль

Впрочем, им еще повезло, потому что в тех случаях, когда обитатели замков были упрямы и не желали сдаваться, их не только душили осадой, но еще и забрасывали всем, что могло бы повлиять на их благоразумие. Так, еще даже до изобретения огнестрельного оружия это были сферические каменные ядра, которыми стреляли с помощью простейших камнеметов – мангонелей или требюше, представлявших собой простейший деревянный рычаг с противовесом, закрепленным между двумя опорами на металлической оси. Механизмы такого типа были очень просты, но тем не менее достаточно эффективны. Например, во время осады англо-голландскими крестоносцами Лиссабона в 1147 году (известный эпизод Второго крестового похода) использовались два больших ручных требюше, каждый из которых обслуживало несколько смен по 100 человек. Они-то и приводили орудия в действие путем одновременного натягивания канатов. За 10 часов каждое запустило около 500 камней, следовательно, на голову осажденных падало по 50 каменных ядер в час! В 1288 году английский король Эдуард I осадой пытался взять уэльскую крепость Эмлин, и для его большого требюше таких ядер было изготовлено 480.

Однако вскоре такие орудия были вытеснены устройствами с противовесом, имевшими вид деревянного ящика, наполненного камнями. Такие требюше превзошли предшествующие им «машины» по всем характеристикам, кроме разве что скорострельности. В любом случае, какой бы метательный механизм осаждающими ни использовался, опасность бомбардировки замка каменными ядрами с его помощью была весьма высока. Метательные орудия разрушали стены, деревянные машикули (боевые галереи) на башнях и стенах, проламывали крыши, убивали и калечили людей. Вместе с тем, если требюше использовался не для прицельного разрушения стен, а для обстрела внутренней части крепости, в таком случае применялись и необработанные камни любого подходящего размера, также приносившие немало вреда. Широко использовались своеобразные «разрывные» снаряды из обожженной глины с вделанными в нее булыжниками, называвшиеся «ульями». При ударе о землю такой снаряд разрушался, и булыжники веером разлетались во все стороны.

Если же ставилась задача поджечь вражеский город, то в требюше заряжали зажженные бочки со смолой или же горшки с маслом и паклей. Особенно широко использовали зажигательные снаряды арабы, снаряжавшие их различными составами на основе нефти.

«И стих Корана зазвучал с минбара…» Когда мусульмане захватили Крак, они тут же переделали часовню в мечеть и построили в ней минбар

А чтобы вызвать болезни среди осажденных, их забрасывали полуразложившимися останками животных, которые специально для этого раскладывали на солнцепеке. Заготовкой подобных «снарядов» занимались провинившиеся воины. Использовали в качестве «бактериологического оружия» и мертвых сусликов, которых специальные охотничьи команды добывали в окрестных полях, и даже трупы лошадей. Они также совершали свой последний полет в стан неприятеля.

Важным видом оружия являлись и отходы человеческой жизнедеятельности. Осажденные специально сберегали их в специальных чанах, чтобы выливать на головы неприятелю, когда он лез на стены. Осаждающие в ответ дружно испражнялись в глиняные кувшины, те запечатывались, и… требюше днем и ночью перебрасывали эти «снаряды» за стены, чем, во-первых, достигалось освобождение своего собственного лагеря от нечистот, а во-вторых, делало совершенно невыносимым нахождение обороняющихся в самом замке.

Западная сторона внутренней стены

Использовались требюше и для ведения «психологической» войны. К примеру, с их помощью в осажденную крепость забрасывались отрубленные головы противников, что было отражено на миниатюрах из «Истории Нижних Земель» XIII века. При помощи требюше могли возвращать в осажденную крепость перехваченных гонцов и лазутчиков. Так, в заметках известного французского хрониста Фруассара говорилось, что при осаде крепости Оберош в 1345 году французы перехватили английского гонца и, привязав ему к шее письма, отправили его таким же образом обратно. Когда крики затихали, считалось, что «гонец прибыл». Наконец, арабам случалось применять требюше для метания горшков с ядовитыми змеями и скорпионами.

Уже в наше время на юге Франции были найдены остатки требюше, применявшегося крестоносцами во время осады замка Монсегюр в 1243 году. Эта находка имеет большую историческую ценность, поскольку подтверждает их широкое использование, и то же самое можно сказать и о многочисленных находках каменных ядер. Следовательно, крестоносцы были не только хорошими воинами в плане навыков владения мечом и копьем, но и понимали толк в технических усовершенствованиях своего времени, нанимали толковых инженеров, а еще – оперативно применяли все то новое, что создавалось в те времена вокруг них. Одним словом, уповая на Христа, они отнюдь не чурались достижений тогдашней военной науки и техники!

Удивительно, но практически одновременно с Крестовыми походами на Восток, в Аутремер, проходили и Крестовые походы местного, внутриевропейского значения, а их целью стали отсоединившиеся от католичества еретики. Причем еретиков в Еропе в Средние века было великое множество, а все потому, что практически с самого своего начала христианская религия разбилась на различные течения и церкви, и каждая из них, конечно же, считала единственно верным именно свой собственный взгляд на веру.

Начнем с того, что христианство было уже расколото на два больших течения (о многочисленных сектах в данном случае можно даже и не упоминать, так много их было!) – католичество и православие. Причем и те и другие в прошлом считали друг друга еретиками, а некоторые до фанатизма верующие считают своих «противников» таковыми и сейчас! Раскол этот был давним: например, римский папа и Константинопольский патриарх прокляли друг друга еще в 1054 году! Однако расхождения церквей по вопросу о ряде церковных догматов, и прежде всего таком важном догмате, как Символ веры, состоялось еще в начале IX века. Инициатором подобного разногласия явился, как это ни странно, не папа римский или патриарх, а император франков Карл Великий. Речь идет о богословском споре в вопросе о «Filioque» – «Филио́кве» (лат. filioque – «и Сына»). Евангелие от Иоанна ясно говорит о Святом Духе как исходящем от Отца и посылаемом Сыном. Поэтому Первый Никейский собор еще в 352 году принял Символ веры, утвержденный впоследствии Константинопольским собором 381 года, согласно которому Дух Святой исходит от Отца. Но в VI веке на Толедском местном соборе, «в целях лучшего изъяснения догмата», в Символ веры впервые ввели добавку: «и Сына» (Filioque), в результате чего появилось следующее словосочетание: «Верую… в Духа Святого, который исходит от Отца и Сына». Карл Великий, имевший огромное влияние на пап, настоял, чтобы это дополнение было внесено в Символ веры. И вот именно оно стало одной из причин отчаянных церковных споров, приведшей в итоге к расколу христианской церкви на католическую и православную. Православный Символ веры читается так: «Верую… И в Духа Святого, Господа Животворящего, Иже от Отца исходящего…» Православная церковь ориентировалась на решения Первого Никейского собора.