За неделю до корпоратива у меня случился срыв. Мутер повела меня покупать наряды и выбрала такой отстой, что я весь вечер издевалась над герром, пытаясь доказать, что в таком «изысканном» платье меня только в доме престарелых примут за леди, а не на его корпоративе.

— Хотя, если у вас там соберутся старпёры, то конечно, мать им угодила! Тогда никаких проблем, я надену этот чехол для платья!

— Лена, у меня сейчас совершенно нет времени ходить, выбирать тебе новое платье. Возьми с собой… ну не знаю… Ганса?

— Ты издеваешься?!

— Одну не пущу!

— Я могу пойти со Стеллой.

— Кто такая?

Я рассказала про одногруппницу, ее семью и высокое социальное положение.

— Можно?

— Хорошо. Возьми карту, там хватит на платье и аксессуары, но…

— Что опять? Не транжирь всё — это хотел сказать?

— Нет. Мутер будет недовольна, — я скривила мордочку, демонстрируя насколько мне далеко недовольство мутер. — И постарайся всё не транжирить, — тут же добил Андрей.

На шопинге мы случайно выяснили, что во время корпоратива студенты тоже устраивают вечеринку.

— Как это ты не идешь? То есть мы купили эту прелесть не для студенческого отрыва?

— Нет, Стелла. Это для расфуфыренного приема на высшем уровне, — вздохнула я, не вдаваясь в подробности, куда я иду и какой это важный вечер в судьбе не только ректора, но и всей академии.

— Но если там наскучит, присоединяйся. Мы тут тусить будем, — она сунула мне в руку визитку, которую я закинула в пакет и благополучно забыла.

Этот вечер я как приклеенная буду рядом с Андреем, буду молчать и строить из себя даму высшего общества. Улыбаться и говорить о погоде, убранстве зала и изысканных закусках. А еще мы с Андреем станцуем вальс. Он обещал.

В последнее воскресенье перед выходом, герр с заговорщицким видом вывез меня из дома и привез к многоэтажке.

— Неужели готово?

Андрей довольно улыбнулся:

— Кое-что из мебели я уже заказал. Хотел предложить тебе опробовать.

— Кровать или стол?

— Ммм… Я бы опробовал весь кухонный гарнитур. Ты не против?

Даже если бы я была против, то растаяла бы в его объятиях с порога, как собственно и произошло. Но предприимчивый профессор кроме гарнитура постель тоже заказал, так что воскресенье перед премьерой мне запомнилось особенно.

Я готовилась к разговору. Готовилась и боялась. Сказка так и не кончилась, я, как дурочка, очень привыкла к Андрею, мне нравилась наша близость и особая интимность. То, как он спешил поскорее отделать квартиру, могло указывать в равной степени на то, что он хочет остаться со мной, так и на то, что может отпустить в любую минуту.

Переломным моментом по любому станет новогодний корпоратив и пари, выигранное или проигранное. Добавлять ему переживаний из-за собственных нервов я не собиралась.

Пока все складывалось по плану. Покер последний месяц отложил мне приличную сумму в четыреста тысяч рублей, которые уже не убирались в туфли и лежали в вазе под сухоцветом. За месяц общения со старушенциями я просекла основную фишку сарказма, и теперь чувствовала себя подкованной в светских беседах. По сути, осадить любую выскочку можно умело вставленной шпилькой, не теряя светского лоска. А ведь раньше я была уверена, что кроме как оттаскать швабру за волосы, других выходов нет!

Благодаря поведению Андрея, подрывающему репутацию, мой покер-фейс теперь не сотрет ни одна стерва. Помню момент, когда в столовой за игрой я почувствовала эрекцию герра под попой, его нетерпеливые вздохи мне в шею, настойчивые ласки рукой под подолом.

Убить его готова была! Но вместо этого взяла банк в двести пятьдесят тысяч! На радостях той ночью так оттрахала Андрея, что следующий покер он не рискнул посадить меня на колени, отпуская в свободное плаванье среди старушенций.

— Лена, в два приедет стилист. Оденет, накрасит, сделает прическу. К пяти Ганс отвезет вас с мутер на прием.

Герр нервничал, его беспокойство передалось мне.

— Угу.

— Всё будет хорошо, так ведь?

— Угу.

— Ты главное не волнуйся, будь уверена.

— Угу. А ты?

— Я… Выезжаю пораньше, надо проследить за последними приготовлениями, встретить министров, успеть перекинуться с некоторыми профессорами…

— Конечно.

— Лена?

— М?

— Иди ко мне, глупышка. У нас всё получится, да? Главное ничего не бойся, я буду с тобой рядом.

— Да.

— Поцелуй меня.

Я послушно прижалась к губам, чувствуя, что мыслями Андрей уже далеко.

Будет рядом со мной? Надолго ли?

Надо было выпить. Есть же какие-то таблетки, чтобы так не колотилось сердце, не сжимало внутренности тисками, не бомбило в виски до потемнения в глазах?

— Выпей виски, — с насмешкой Баграт протянул бокал, но я жестом отказался. — Зря. Ты напряжен. Как бы удар до конца вечера не хватил.

Да, как бы не ударило.

Вытер испарину скомканным платком и сунул в карман брюк. Чертова бабочка душила, от излишних запахов духов задыхался. Я не смогу. Мне надо выйти.

Вечер официально еще не начался, а я уже заведен до предела.

Баграт присвистнул, привлекая мое внимание к новой партии гостей.

Мутер. Взгляд выхватил её, и беспокойство возросло, потому что в девушке рядом я не сразу узнал Елену. Но когда я прошелся по её изгибам в элегантном длинном платье, когда встретился взглядом с искусно подведенными глазами, когда заметил легкую спокойную улыбку, беспокойство отступило, давление резко переместилось вниз, а раздражающие факторы отступили.

Просто рядом появилась она.

— Выглядишь…

Горло перехватило, манеры вылетели из головы. Я должен был поклониться мутер, сделать ей комплимент, подать руку. Но не мог отвести глаз от преобразившейся Елены.

На выручку пришел Тармуни:

— Аделаида Марковна, вы бесподобны! Вы всегда так выглядите, но сегодня затмите всех красавиц. Берегитесь, они очень ревнивы!

— Ах, Баграт, мальчик мой, — смеясь, отмахнулась мутер, — вечно ты шутишь. А как тебе наша Елена?

— Она… Поражает. Хотя я думал, еще больше поразить меня будет невозможно.

Изменившийся тон Баграта с легкого игривого до расчетливого и напряженного, вернул меня к действительности. Я перехватил пальчики Елены, отметив, какие они ледяные. И это единственное, что указывало, как сильно она нервничает.