Она никогда, сколько будет жива, не избавится от вины за этот свой поступок.

Фредди застонал, и Лилиан едва не подскочила на стуле.

– Милый, я здесь. Как ты? Принести тебе что-нибудь?

Его брови мучительно нахмурились, и он невнятно пробормотал.

– Я не вынесу этого. – Он снова отключился и вновь очнулся. – Пожалуйста, не оставляй меня. Я умру, если ты меня бросишь.

Лилиан склонилась над ним.

– Фредди, дорогой, я не бросаю тебя. Я с тобой.

Его лицо исказилось, как от сильной боли.

– Я боюсь. Что со мной будет?

– Не бойся. Я здесь. Я всегда буду здесь, и я о тебе позабочусь. Все будет хорошо.

Ее сердце мучительно сжалось, когда она осознала, как страшно ему было думать о будущем и о том, что он может потерять ее. Охваченная сожалением и стыдом, с трудом сдерживаясь, она посмотрела ему в глаза и страстно произнесла:

– И даже не смей говорить мне, что ты умрешь. Ты со всем справишься. Мы вместе со всем справимся, а если ты сдашься, Фредди, то, видит бог, я тебе этого не прощу. – Она зажмурилась, пытаясь справиться с горем и готовясь ко всем испытаниям, ожидающим ее впереди. – Что бы ни сказал тебе Антон, это неправда. Я не брошу тебя. Ты мой муж, я тебя люблю. Я никогда тебя не брошу, Фредди, клянусь тебе. В здравии и болезни, пока смерть не разлучит нас. Помнишь? Ты что, собрался нарушить это свое обещание?

Он сонно моргнул и отключился. Оглушенная, оцепеневшая, Лилиан смотрела на него несколько убийственных минут. Потом пришла бригада врачей, которая забрала его в операционную. Когда его увезли, она упала на стул и безутешно заплакала.

Когда Фредди увезли на операцию, которая, как ей сказали, могла продлиться и пять, и шесть часов, она пошла в отель. Идти было недалеко. Лилиан забрала ключ от номера на стойке ресепшен, и служащий радостно сообщил ей, что номер уже полностью оплачен.

Совершенно вымотанная, она вставила ключ в замочную скважину, мечтая только о том, чтобы рухнуть в кровать. Замок щелкнул, она отворила дверь, но, когда ее взгляд упал на кровать, она буквально застыла на пороге. Кровать была не пуста.

– Антон… – тихо прошептала она.

Он лежал, спящий, прямо поверх покрывала. При звуке ее голоса он сел и быстро вскочил, но не подходил к ней.

– Ты вернулась, – сказал он. – Как он?

Застигнутая врасплох неожиданным присутствием Антона в ее комнате, Лилиан закрыла за собой дверь, вошла, поставила сумку на телевизор.

– Все так же. Без изменений. Сейчас его оперируют. – Они неуверенно смотрели друг на друга несколько секунд. – Я не ожидала тебя увидеть.

Она не хотела, чтобы он был тут. Ей хотелось побыть одной.

Антон шагнул к ней, но она подняла руку.

– Пожалуйста, не пытайся меня утешать. Я не хочу. Я этого не вынесу.

Если она сейчас развалится на части, ей не удастся собрать себя снова.

– Я понимаю, – ответил он, глядя, как она скрывается в ванной.

Захлопнув за собой дверь, она уставилась на себя в зеркало, потом включила кран и вымыла руки. Ей не надо было в туалет, ей просто не хотелось возвращаться в комнату. Ей нужно было прийти в себя от неожиданного появления Антона в ее номере.

Господи, помоги ей. Несмотря ни на что, одно его присутствие, даже в полном молчании, задевало какие-то тайные струны в самой глубине ее сердца. Один взгляд в его глаза сотрясал ее до основания, вызывая желание растаять в его объятиях, ища утешения, которое он мог дать ей, – но она не могла этого сделать. Все было запятнано. Из-за того, что они натворили, Фредди теперь находился на грани жизни и смерти, и, возможно, никогда больше не сможет ходить.

Пытаясь отыскать в себе силы, Лилиан взялась за ручку двери и вышла из ванной. Антон стоял точно в том же месте, где она оставила его.

Он показал на пакет из магазина, стоящий на столе в углу.

– Я купил тебе зубную щетку и кое-какую одежду.

Его забота окутала ее теплом, но она постаралась устоять. Подойдя, она заглянула в пакет и нашла там носки, белье, туалетные принадлежности, пижаму, спортивные штаны и несколько футболок.

– Это очень кстати. Спасибо. – Она повернулась к нему, и они молча смотрели друг на друга до тех пор, пока она больше не могла этого выносить. Лилиан была не в состоянии сдерживать свои чувства. – Я никогда себе не прощу, – произнесла она.

– Нет. – Твердо ответил Антон. – Это я виноват, а не ты. Я не должен был говорить ему, что ты от него уходишь. Я должен был оставить это тебе. Ты справилась бы с этим лучше. А теперь я боюсь, что ты всегда будешь меня ненавидеть. – Он отчаянно встряхнул головой.

Она подошла к кровати и села.

– Я не буду ненавидеть тебя.

Антон сел рядом с ней и взял ее за руку.

– Ты не знал, что Фредди окажется там, где он оказался, на той дороге, – проговорила Лилиан. – И это он кинулся на тебя с кулаками. Я понимаю, почему ты беспокоился обо мне. Сначала я не была уверена, я не знала, что думать, но теперь я понимаю, почему ты так быстро ехал. Я знаю, что ты не хотел причинить никому вреда. Ты не такой.

Антон мрачно спросил:

– И что теперь будет?

Глядя, как он проводит большим пальцем по ее ладони, она поняла, что говорит совершенно спокойно и естественно, как будто бросила свое сердце в глубокую могилу, и теперь закидывает его сверху землей.

– Он еще несколько часов пробудет в операционной, но доктора сказали, что до того, как его можно будет перевозить домой, может пройти несколько недель. Потом ему нужно будет пройти курс реабилитации и научиться жить в новом состоянии, возможно полностью парализованным. Но дело не только в переломе позвоночника. Он будет очень подвержен всевозможным инфекциям, и как он все это одолеет…

Лилиан заплакала от горя на плече у Антона, он прижал ее к себе.

Справившись со слезами, Лилиан произнесла:

– Сегодня доктор сказал мне, что, по статистике, продолжительность жизни большинства перенесших подобные травмы может быть не больше двух лет. Они умирают не только от самой травмы позвоночника, но также и от разных инфекций.

Ее глаза снова наполнились слезами – жгучими, горячими слезами, залившими ее лицо. Антон продолжал обнимать ее. Он поцеловал ее в макушку.

– Я должна быть с ним, – сказала она. – Я не могу теперь его бросить.

Антон