толкнула Джо в плечо.

— Ты ее оскорбляешь!

— Но это ведь она чуть не двинула кони, когда ты пыталась полазить по канату?

Лиззи повесила голову и тяжело вздохнула.

— Она.

— Жаль, что она не осталась, — Джо откинулся на борт, вынул из кармана мешочек и стал его развязывать, — она приглянулась одному моему знакомому.

— И кто же он?

Джо пожал плечами. Справившись с верёвкой на горловине мешочка, он высыпал на ладонь немного странного клейкого вещества тёмно-шоколадного цвета и закинул это вещество в рот.

— Да так, — сказал он, — кочегар.

— Эх, — Лиззи подползла к Джо ближе и тоже откинулась на борт, — это неинтересно. Ей не понравилось бы. Тем более, что она уже и на корабле влюбиться успела… где-то в сотый раз, наверное.

Джо искренне развеселился.

— Да куда ей влюбляться? Она ведь дряхлая!

— Что за глупости ты повторяешь: дряхлая, дряхлая, — Лиззи оскорбленно фыркнула, — ей всего-то двадцать девять… наверное. Она просто выглядит старше. И да, она уже успела влюбиться в одного из помощников капитана. В того, за которым все бегают, в мистера Боксхолла. Надеюсь, она всё-таки снова решит, что ей нравится старый знакомый её брата, иначе, наверное, она и впрямь никогда замуж не выйдет.

Джо весело закулдыкал.

— С ума сойти, — сказал он, — я думал, это Джанет Боулс такая дура, что втрескалась в мистера Боксхолла…

— Что за Джанет? — подозрительно спросила Лиззи.

— А-а, — отмахнулся Джо, — одна девчонка, которая не даёт мне проходу. Недавно я узнал, что она бегает за мистером Боксхоллом… да и не только она, там целая куча таких же дурочек.

Лиззи выдохнула.

— Конечно, хорошо, что теперь никто за мной не присматривает, можно делать что пожелаешь, — медленно произнесла она, — но… но без мисс Мэйд будет скучно. Мне даже жаль, что я с ней так и не попрощалась.

— И почему это? — приподнявшись, заинтересованно спросил Джо.

Лиззи отвела от него взгляд: ей совсем не хотелось, чтобы он раскусил её.

— Я не знаю, — сказала она, — как только я подумала, что там будет Мэри и что она опять будет мной командовать, мне сразу расхотелось выходить прощаться. Да и мисс Мэйд… она такая глупая. Чуть что — сразу в слёзы.

— Странно, — сказал Джо, нахмурившись, — как будто тебе твоя сестра ни капельки не по душе.

— Она слишком скучная, — пожаловалась Лиззи, — и она… она гувернантка, этим всё сказано. Она считает, что все должны жить так, как она приказывает, а я не хочу этого. Поэтому я и не пошла прощаться. Но разве это так важно? Ведь я могу написать ей письмо, даже сейчас могу, — и она уверенно поднялась, — правда, его доставят только после того, как мы приплывём на место, правильно? Но ничего страшного, я о мисс Мэйд помню. Она глупая, но добрая. С ней намного проще, чем с Мэри.

— Нехороший поступок, — Джо неодобрительно покачал головой, — не моё это дело, Лиззи, но лучше б ты с ней попрощалась, честное слово. Неправильно, когда в плавании вы расстаётесь вот так.

— Но она же хорошо доплывёт, что с ней может случиться? — сердито воскликнула Лиззи. — Прошу, избавь меня от проповедей!

Джо молча поднял руки вверх.

— Лады, — сказал он. — Мне-то что. Мне, если так посмотреть, даже удобнее. Теперь мы с тобой можем делать что захотим, и никто нам ничего не скажет, кроме стюардов, но стюарды тупицы, даже ты можешь научиться их обманывать.

— Я уже умею, — возмутилась Лиззи, — мы уже столько раз встречались, и ни разу они тебя не увидели. Почему? Потому что я всегда помогаю тебе спрятаться.

— И большое тебе за это спасибо, Лиззи, — кивнул Джо, — до Нью-Йорка ещё далеко, и нам ничего не сделают, даже если и застукают, но попадаться всё равно не хотелось бы. Поэтому, Лиззи, канатами мы пользоваться будем. И постарайся не свалиться с них, ладно?

— Я не свалюсь, — торопливо пообещала Лиззи. — Я теперь знаю, как надо держаться.

Джо вздохнул и вынул из-за пазухи аккуратно сложенную плоскую стопку. Лиззи с сомнением присмотрелась к ней.

— Что это?

— Одежда, — Джо пожал плечами, — ведь ты же сама согласилась со мной, что платье для канатов не годится.

— Не годится, — понимающе кивнула Лиззи. — Но оно… вот эта вещь… оно точно выстиранное?

Джо закатил глаза.

— Слушай, ма и Бетти — завзятые чистюли. Именно благодаря им мы с отцом не похожи на свиней, так что бери, если ты…

Лиззи молча выдрала одежду у Джо из рук и придирчиво осмотрела её. Джо принёс простую светлую рубашку, такую же, как и та, что была надета на нём самом, и просторные штаны — всё из грубой ткани, такой жёсткой, что она неприятно щекотала Лиззи исцарапанные руки.

— И в этом вы ходите? — спросила она.

— Ага, — кивнул Джо, — каждый день.

— И на обед?

— И на обед, и на ужин… мы не ваши братья. У нас одна одежда на всякое время дня, носим, пока не замарается… па, думаю, наверняка носил бы до тех пор, пока она у него на теле не истлеет, если бы ему не было понятно, что дамочки не любят свинот, — Джо покачал головой. — Па мне как-то сказал: «Ключ к сердцу женщины — красивая рожа, Джо. Если ты ещё и чистый, ты на коне».

Лиззи сморщила нос и торопливо скатала одежду в рулон.

— Если твой папа верит в эти принципы, я не могу себе представить, как он покорил столько сердец.

— Это умом не поймёшь, — Джо постучал себя кулаком по груди и сказал: — Здесь работает харизма. Нужно уметь улыбаться и говорить глупости. Всем женщинам это нравится, да и мужчинам тоже.

Лиззи загорелась стремлением доказать ему обратное. У себя в каюте она долго смотрела в зеркало, слегка подпрыгивая на постели, и критически растягивала штаны за карманы. Когда она подвязала волосы узлом и сняла с шеи тяжёлый кулон — подарок Мэри, в отражении была уже не Лиззи Джеймс, пассажирка второго класса, а лохматый портовый паренёк, которому неведомым образом удалось пробраться на чужие палубы.

Лиззи бочком выскользнула из каюты. Если бы её заметили стюарды, вряд ли ей удалось бы доказать, что она имеет право тут находиться. Когда Лиззи, едва не прижимаясь к палубе, прячась в самой ничтожной тени и избегая столкновений с праздными пассажирами, примчалась назад, она была взмокшей, взволнованной и красной. Джо же с невозмутимым видом стоял у борта, что-то усиленно жевал и постукивал тяжёлым каблуком по палубе. Он рассеянно приговаривал:

— Эй, Джанет, эй, Джанет, налей мне кружку… Эй, Джанет, эй, Джанет, станцуем