Из леса хлопнуло несколько выстрелов, причём далеко, судя по звукам. Через какое-то время сотня выбралась, сотник доложил:

– Перестрелка случилась. Двоих мы убили, двоим удалось уйти.

Михаил хотел сам к месту схватки съездить, посмотреть на трупы. Но Пожарский дверцу приоткрыл.

– Едем, не будем терять время!

Михаил распорядился ратников обочь возка поставить. Поехали. Михаил к сотнику подъехал:

– По одежде – кто такие?

– В цивильном, пищали шведской работы.

То ли шведы отважились, но вполне и поляки, а оружие шведское вручили, чтобы со следа сбить. Коварны ляхи и хитры, им бы только жар чужими руками загребать.

С небольшими остановками для отдыха лошадей к вечеру добрались до постоялого двора. Все поели горячего, по очереди, ибо трапезная вмещала не более пятидесяти человек. Когда Пожарский остался наедине с Михаилом, указал на ошибку:

– Коли нападение случилось, действовать надо по-иному. Сразу надобно было десяток ратников в лес направить, а возок с охраняемым лицом окружить воинами и уводить быстрее, а ты остановку сделал.

Михаил сконфузился. И в самом деле – опростоволосился. Да только откуда знаниям взяться, если он воин, а не сотрудник Федеральной службы охраны, которых специально учат.

– Прости, князь! От нехватки опыта всё.

Михаил расположился на сон в комнате по соседству с Пожарским. Устал он, больше от нервного напряжения, а сон не шёл. Выходит, неправильно действовал, зазря рисковал жизнью Пожарского. Уснул под утро, встал с тяжёлой головой.

Далее весь путь прошёл спокойно.

Пожарский в новую должность вступил. А положение отряда Михаила было неопределённым. Две сотни ратников при оружии, с опытом, а к армии не приписаны, хоть и жалованье получают, и в воинской избе живут. Позже выяснилось, что отряд с приходом в Москву содержался на деньги Пожарского. У князя ещё до Смуты были земли, перешедшие по наследству от отца, да ещё дарованные молодым царём после победы над поляками. В общей сложности у Пожарского получалось четыре тысячи четыреста пятьдесят гатей, по-современному – две тысячи двести гектаров земли. И содержание отряда Михаила было его маленьким вкладом в укрепление страны.

А потом случился калейдоскоп событий. Умер польский король Сигизмунд III, давний враг России. Патриарх Филарет, яро ненавидевший ляхов, решает порушить перемирие и объявляет войну Польше. Филарет и Михаил посчитали, что междуцарствие приведёт к борьбе за престол польский и панам будет не до Смоленска, который решено было отбить. Царь вновь обращается к Пожарскому, чтобы опытный воевода возглавил поход. Князь поблагодарил государя за великую честь, но отказался. Всё же сказывалось тяжёлое ранение и возраст. Летом 1632 года начали собираться полки, воеводой поставили боярина Михаила Шеина. Ранней осенью 1632 года русское войско начало движение на Смоленск. Когда-то Шеин оборонял Смоленск от поляков и держал осаду долго. А теперь ему предстояло взять город. Шеин представлял всю трудность предстоящей задачи. Город и раньше представлял твёрдый орешек, да поляки укрепили стены, поставили большой гарнизон, установили пушки, завезли изрядное количество порохового зелья и ядер.

Смоленск в это время был большим и богатым торгово-ремесленным городом с 25 тысячами жителей. Через город проходила дорога на Минск и далее на Вильно. Но ещё большее значение Смоленск имел как крепость. Строительство каменной Смоленской крепости началось в 1596 году и закончилось в 1602 году. Ведал строительством русский мастер Фёдор Савельевич Конь, инженер выдающийся, знающий европейскую фортификацию, поскольку бывал за границей. Общая протяжённость стены крепости достигала шести с половиной километров, какую не имели другие европейские крепости. Стены имели высоту от 13 до 19 метров, толщину до 5–6 метров, а фундамент заглублён на 4 метра, что затрудняло подкопы для минных работ. Тридцать восемь башен имели 21 метр в высоту, а Фроловская проездная у Днепра – 33 метра. В цоколе стен, белого камня, прорезаны бойницы «подошвенного» боя, на трёх ярусах – малая артиллерия, между зубцами башен «верхний» бой.

Когда Михаил Борисович Шеин сидел в осаде против поляков, ему удалось с двумя тысячами гарнизона продержаться в крепости два года в условиях жесточайших, при нехватке провизии и пороха для ста семидесяти пушек. Самыми слабыми местами крепости были ворота башен. Шеин тогда поставил перед ними деревянные срубы, засыпав землёй, оставив узкие проходы. Город тогда стойко оборонялся, как якорем удерживая войско короля от похода на Москву, и сыграл важную роль в победе над поляками в Смутное время. Но город не получил помощи от Москвы, летом 1611 года крепость стало некому защищать, в живых осталось двести боеспособных ратников. Поляки сделали подкоп под Авраамиевы ворота, заложили множество бочек с порохом и взорвали. Полякам после ожесточённой сечи удалось взять в плен пятнадцать воинов, в том числе воеводу Шеина с сыном. Воеводу долго и жестоко пытали, потом заковали в кандалы и вывезли в Польшу. В Варшаве, на торжественной церемонии по случаю победы, пленных смолян возили на повозках по улицам.

Вернулся Шеин из плена только первого июня 1619 года, будучи обменян вместе с Филаретом на речке Поляновке на польских пленных. В Москве Шеин был награждён царём шубой и кубком. В 1625 году Шеин получил почётный титул наместника Тверского. В 1628 году был назначен дьяком Пушкарского приказа. В июне 1632 года заканчивалось перемирие, да ещё и смерть Сигизмунда 20 апреля подтолкнула Филарета к войне за Смоленск.

Всю армию двинуть на Смоленск не представлялось возможным, в события вмешались крымские татары, двинулись двадцатитысячным войском под Ливны, где получили отпор «детей боярских». Значительное русское войско было вынуждено стоять под Орлом и Новосилем, крымчаки покинули Русь только в конце августа. Для похода на Смоленск было упущено самое удобное – летнее время. В товарищи Шеину назначили окольничего Артемия Васильевича Измайлова. Местом сбора рати назначили Можайск. Проработали план, но смогли выступить только 10 сентября. Осень случилась ранней и дождливой, дороги развезло, и за день переходы составляли всего несколько вёрст. До Вязьмы с превеликим трудом добрались 26 сентября и задержались до 20 октября. Осадные тяжёлые пушки пришлось оставить в Вязьме, везти их дальше решительно не было возможности. Шеин с войском подошёл к Смоленску, осадил, но 4 месяца активных действий не вёл, пока не подвезли осадные орудия.

Тем не менее началась война успешно. «Лёгкие отряды резвых людей» под командованием Фёдора Сухотина 18 октября овладели Дорогобужем. Немногим ранее, 12 октября, калужский отряд воеводы Ивана Гагарина занял Серпейск. Князь Семён Прозоровский захватил крепость Белую. Ноябрь и декабрь принесли новые победы, были взяты Невель, Рославль, Стародуб, Почеп, Себеж, Трубчевск, Новгород-Северский и другие. Непосредственно в войске Шеина было 21 586 ратников. С апреля 1633 года начались новые набеги крымчаков на южные земли Руси.

Тридцатитысячная конница крымского царевича Мубарек-Гирея подступила к Туле, но взять не смогли. Зато сумели прорвать засеку и дошли до Оки, рассеявшись по землям Серпуховского, Оболенского, Тарусского, Алексинского, Калужского, Каширского, Коломенского, Зарайского, Рязанского, Пронского, Белевского, Ливенского уездов, разорили их, угнав в плен более шести тысяч человек.