Кай-Нул пугающе быстро выдернул пару тонких клинков из-за спины, и я вздрогнул, ладони вмиг потеплели и покраснели от прилива магии. Но орк, к счастью, не собирался пускать клинки в ход. Он задумчиво поглядел на них и отправил обратно, в ножны.

– Я умею убивать, – улыбнулся он мне. – Не столь тихо и умело как Хассет, но… Уж с десятком мертвяков справлюсь. Не сомневайся.

Я и не сомневался. Важно другое: не поменяет ли он этот десяток мертвецов на десяток асготских солдат?..

– Но ты же не по собственной воле прибыл сюда? Да еще и с татуировкой грифона на плече.

– Что, хочешь поступить на службу его величества? Напомни мне после битвы. – Его острый язык был под стать клинкам. – Возможно, замолвлю за тебя словечко.

– Похоже, придется тебе еще помучиться, произнося наши слова. Я спросил прямо и думал, ты ответишь так же. Но ты все время пытаешься что-то скрыть. Кривишь душой, орк. И мне кажется, я знаю причину. Ждешь момента, чтобы отомстить Арцису. Хочешь провалить нашу оборону.

Он зарычал, но рычал недолго.

– Твой ответ сверкает у тебя на шее, человек, – бросил он с презрением. – Я здесь тоже ради свободы. Если я переживу этот штурм, то получу ее так же, как и ты. Мне дадут знак, какой дают болотным оркам, и я смогу беспрепятственно передвигаться по Асготу.

Я с непониманием посмотрел на него.

– Тогда почему, демон тебя в пасть, ты до сих пор не в ошейнике?

Он театрально потер шею своей серой четырехпалой ладонью.

– Видимо, орочьему слову твой король доверяет больше, чем человеческому.

Если он хотел меня задеть, то у него получилось.

– Я дал слово: служить верой и правдой. И пока его не нарушил. И ради свободы собираюсь его сдержать… Теперь доволен? – спросил Кай-Нул хмуро. – К тому же служба мне весьма нравится.

– Слово орка… – начал я с сомнением. – Перестань.

– Слово орка, – повторил он и сжал кулаки. – В бесчестье Кай-Нула еще никто не обвинял. Пусть я служу людскому королю, сам виноват: попался в одну из его ловушек. Но это не значит, что я буду предан ему вечно. Моя преданность кончится там, где начнется моя свобода, – сказал он, брызгая слюной. – Акхаррр! – грозно произнес он.

Хассет спрыгнул с телеги; белый волк дернул цепь, встал на все лапы и зарычал. Кай-Нул обнажил кривые клыки.

– Ах ты, ублюдок! – в ответ бросил я. – Так и знал, что тебе не стоит доверять.

Неминуемую, казалось бы, драку остановил следопыт. Он появился как будто из воздуха.

– Спокойнее, эленхаймцы. Бой еще не начался. – Он протиснулся между нами и остановился. – Поберегите силы. Не время метать кулаки и молнии.

Я отступил на шаг. Кай-Нул тоже, его слегка трясло от ярости.

– Другое дело, – сказал следопыт. – Анхельм, думаю, тебе лучше уйти.

– С удовольствием, – ответил я и плюнул под ноги. – Мой тебе совет: не поворачивайся к нему спиной.

– Акхарр джар дррро! – зарычал орк мне вслед.

– Согласен, странный тип, – серьезно сказал следопыт. – Знал бы ты, что я привез ему месяц назад. Жуть.

– Что тебе нужно, человек? – с угасающей яростью спросил орк.

– Продай волка, – предложил следопыт и звякнул монетами.

Орочьего решения я не услышал: двор остался далеко позади.

Желания подниматься в комнату не было, я решил остаться среди солдат. Посидеть немного, покурить трубочку, ненадолго отправиться в собственные грезы – словом, успокоить нервишки после нелицеприятного разговора с орочьим выродком.

Не получилось. Какая-то сволочь утащила от крыльца такую удобную бочку, а больше сидеть во дворе было не на чем. Кроме того, не успел я и трубку достать, как из замка вынесли с визгом упиравшуюся Клариссу. Маркус тащил ее на плече словно мешок, с хмурым молчанием принимая на спину непрерывный град ударов дочери смотрителя; на ноге агента висел рычащий и озлобленный Фырк, то и дело проверяя зубами на прочность грубую кожу штанины. Эрик и Гидар уныло семенили позади стойкого агента. Остолбеневшие солдаты взирали на эту чудную компанию как с улыбкой, так и с завистью. Не до всех еще дошло, что Клариссе понадобится сопровождение, а магом агент не пожертвует.

В стороне я остаться не мог. Не приведи небожители, еще сбежит от нерасторопного провожатого, вернется в замок в разгар сражения – и тогда, что называется, целуй ее в розовые щечки. Пусть я не уберег целителя от опрометчивого шага, так хоть с ней подсоблю.

– Подождите, – остановил их я. – Помогу.

Солдаты расступились. Через миг я уже дышал в спину Маркусу. Кларисса глядела на меня мокрыми от слез глазами, на время перестав дубасить терпеливого агента его величества; Фырк недобро рычал.

– Чего? – пыхтел Маркус. – Давай скорее.

– Отойдите! – грозно бросил я.

Солдаты подчинились беспрекословно; Эрик оттащил испуганного смотрителя в сторону.

– Маркус, задержи дыхание, когда я скажу.

Таскание на себе Клариссы и ее любимца вымотало агента настолько сильно, что он даже не поинтересовался, что я замыслил. Поглядывая на клыкастого троллика (мои штаны, в отличие от Маркусовых, были не такими прочными), я вытянул руку и плотно прижал ладонь к красному от гнева и мокрому от слез лицу дочери смотрителя.

– Давай! – произнес я, скапливая на кончиках пальцах магию, остатки заклинания «Три мгновения до сна». – Не дыши.

Стараясь не угодить под атаку царапающейся Клариссы, я осторожно выпустил крошечное облачко магии, проследил, как женский носик втянул его часть, и тотчас сел на корточки, одновременно опуская остатки заклинания.

Упавшая рука смотрительской дочери качнулась над моей головой.

Оставалось усыпить Фырка. Я бросил голубое облачко ему в лицо и поднялся. К всеобщему изумлению, захрапевший на глазах троллик отпустил ногу агента и шлепнулся на спину.

– Неси ее. Часов пять будет спать как убитая, – уточнил я. – И его тоже можешь прихватить.

– Благодарю. Никуда не уходи. Есть предложение, – пробубнил Маркус и, схватив поданного солдатом троллика под мышку, направился к повозке.

Эрик и Гидар, со страхом разглядывая Клариссу, вновь засеменили за агентом его величества. А я наконец-то достал трубку и, вернувшись к крыльцу, с наслаждением ее раскурил. Некоторое время наблюдал за тем, как Маркус дает указание солдату, на которого свалилось несказанное счастье быть провожатым. Быть далеко отсюда, от грядущего боя. От смерти.

Солдаты опять засуетились. Но, несмотря на поднятый ими шум, я услышал тяжелые шаги. Поглядел: со стороны заднего двора, широко размахивая руками, шагал злой, как демон, следопыт. Он встал рядом со мной, прислонился к перилам и нервно выдернул курительную трубку.