– Где Давидовский? – спросил старший следователь, глянув на пустующий стол третьего члена их маленького отдела. На столе Вольшека царил непривычный порядок: ручки и карандаши убраны в подставку, бумаги сложены стопками, несколько базовых кристаллов закреплены в гнезда кожаного чехла и отодвинуты так, чтобы не свалиться случайно на пол. Из аккуратной композиции выбивался лишь один листок бледно-желтого колера с приклеенными на него полосками, придавленный к столу пресс-папье. – Это что?

– Да… – отмахнулся Завацкий. – Вроде как к нам направили кого-то из Гаруча. Докомплект. Пока на стажировку, а потом… как получится.

Глеб поморщился, подхватил телеграмму и вчитался в короткие сухие строки, разделенные «тчк» и «зпт». Новость о том, что из столицы к ним решили кого-то прислать, едва тронула старшего следователя. Он уже мысленно собирал вещи, а потому не желал вникать в возникшую проблему. А новый член маленького коллектива в управлении – это именно проблема. Огромная проблема. Гигантская!

Ковальский вспомнил, как сам впервые приехал в Броцлав. Как и многих, его распределили после выпуска, всучив тоненькую папку с личным делом, диплом и напутствие верно служить родине и королю. Их в тот год было семеро. Семь преисполненных мечтой о свершениях молодых магов, свято веривших, что впереди ждет тяжелая, но интересная работа. Глеб тогда еще радовался, что не сияет от самодовольства, самоуверенности и рвения, как остальные, хотя наверняка выглядел так же лихо и придурковато, как и другие.

Новый работничек, как пить дать, прибудет в местное управление при всем параде, чеканя шаг, сияя улыбкой, как полированный злотый, и представится по уставу. Будет заглядывать в рот первое время, лебезить перед всеми, кто выше по статусу. Будет рваться в бой, как только возникнет хоть какое-то дело, фонтанировать идеями и догадками, предлагать какие-нибудь новые методики хранения документов…

Но это будет уже без него. Без Глеба. Он уйдет раньше. И не будет знать, как кто-то, кто займет место третьего, но будет не старшим, скорее всего, а самым младшим спецом в управлении, станет заваривать кофе по утрам. И будет ли. Уживутся с ним Влодек и Вольшек? Найдут ли общий язык и общие вкусовые пристрастия? Или, возможно, новый человек в местном магконтроле окажется гурманом, для которого булки, вяленое мясо, колбасы и сыр – не еда? В столице нынче началась «травяная мода», как охарактеризовала это бабушка. Возможно, новый следователь окажется приверженцем нового течения, вегетарианцем. Будет стращать Давидовского и Завацкого видом постных салатиков со всякими полезными штуками вроде пророщенного зерна или каких-нибудь орехов.

Дернув плечом, рейян вернул телеграмму на стол Давидовского и прошел к своему столу.

– Так где Вольшек? – спросил он снова.

– Отправился добывать новичку все необходимое, – отозвался Завацкий. – Ты же знаешь, на место Леслава так никого пока и не взяли, всем приходится сначала ходить за ключом к секретарю Петшиковского, а потом лично и нужное брать, и ведомость заполнять, а там и хракс ноги попереломает. Вот Вольшек и решил, что проще самим набрать стажеру то, что потребуется на первое время, чем надеяться, что он сам справится.

Подтверждая слова Влодека, в комнату ввалился запыхавшийся и потный Давидовский с большой коробкой в руках.

– Фух! Еле нашел! – бодро сообщил он и шумно выдохнул, пытаясь дыханием убрать упавшую на лоб прядь волос. На сером пиджаке управленца темнело чернильное пятно, к левой штанине прилип клок паутины, а на темно-коричневых туфлях кружевом лежали следы побелки. – Ну и свалку развел в своих закромах Леслав! Кто бы мог подумать! Влодек, помоги-ка.

В четыре руки маги быстро перенесли бумаги с четвертого стола на стулья под окнами, но раскладывать добытое в хозяйственном отделе не стали. Просто водрузили коробку на пустую столешницу.

– Так когда стажер приедет? – спросил Глеб, когда коллеги закончили.

– Да кто же его знает? – отмахнулся Давидовский. – В телеграмме же указали только то, что ждать стоит на этой неделе.

Ковальский кивнул и перевел взгляд на свой стол. Новичок его более не интересовал. Стоило заняться своими делами. Закончить дела, дооформить кое-какие бумаги, написать заявление и собрать личные вещи. Если не откладывать, то Глеб собирался справиться за сегодня и завтра. Потом останется только договориться с бабкой Мазеной, что вещи свои он перевезет чуть позже – сначала стоило вернуться в Лиен, побыть с семьей, возможно, снять отдельное жилье, узнать о возможном устройстве на работу. В магконтроль рейян более не стремился. Уж лучше обойти сыскные конторы и предложить им свои услуги.

– Я сварю кофе, – решил Ковальский и, скрыв от коллег полный горечи взгляд, отправился на кухоньку.

В большой жестяной банке молотых зерен оставалось на самом дне, а свежего хлеба ни Завацкий, ни Давидовский купить не удосужились. Вздохнув, Глеб совместил части нагревательной плитки и налил в чайник воды. Сахара в стеклянной банке тоже было не очень много, и следователь покачал головой, представляя, как будут жить без него коллеги в дальнейшем. В этот миг хлопнула входная дверь, кого-то впуская в управление магконтроля, но Ковальский не отреагировал. Даже если выяснится, что в городе обнаружился прорыв и улицы заполонили порождения иного мира, он и с места не сдвинется.

– Доброе утро! – раздался за перегородкой бодрый девичий голос.

Маги не отозвались, хотя обычно здоровались с приходящими. Глеб нахмурился и прислушался.

– Вы?.. – как-то странно прошептал Влодек через несколько секунд.

Что-то зашуршало, а потом девушка так же бодро продолжила:

– Где я могу найти старшего следователя Ковальского?

– Э… – весьма информативно выдавил Завацкий, а Глеб, ощущая участившийся пульс, двинулся прочь из кухни.

На пороге он замер, недоверчиво глядя на ту, что с задорной усмешкой замерла посреди комнаты, посматривая на остолбеневших управленцев.

Высокие, чуть грубоватые ботинки из коричневой кожи, черные узкие брюки, едва оставляющие место для фантазии, бледно-желтая рубашка с воротником-стойкой и темно-коричневая кожаная куртка с воротом из овечьего меха. Волосы собраны в высокий хвост, отчего карие глаза кажутся еще более огромными, чем прежде.

Уверенная в себе рейна, от которой веет чем-то опасным.

Но сквозь это все же видна та девушка, которую они видели прежде.

Клара Новак.

Живая.

Невредимая.

Улыбающаяся.

Глебу хотелось пересечь комнату, сжать ее плечи, убеждаясь, что рейна не плод его воображения, а потом… Но он не сдвинулся с места, продолжая наблюдать за Кларой от порога.

Но ее это, похоже, не смутило. Заметив следователя, девушка пересекла управление и, поудобнее перехватив плотный пакет из коричневой бумаги, подала рейяну папку. Глеб моргнул, взял протянутые документы и начал читать титульник. Сердце колотилось в груди как сумасшедшее. Ковальскому о многом хотелось спросить и многое сказать, но он чувствовал, что не сможет внятно изложить свои мысли, а потому коротко и хрипло спросил: