— С тобой останется Оскар, — с надеждой в голосе произнесла Дженна.

— Не смешно! Я не шучу, Дженна. Ты играешь со мной, флиртуешь, и я уже не знаю, как мне быть. Ты нравишься мне, по-настоящему. Даже больше — я бы выбрал тебя из всех женщин в мире. Но ты уедешь, так зачем что-то начинать? Я все равно останусь ни с чем.

Стоя во тьме, он смотрел прямо на нее. А ведь он имеет право знать. Что Дженна ему скажет? В последнее время она лишь действует, живет настоящим моментом. О будущем и не думает.

— Ты хоть слышала меня? — спросил Эдди.

— Да.

— И что?

— Что, что… Ты прав.

— То есть мне не следует обольщаться?

— Какого ответа ты ждешь, Эдди? Что я выйду за тебя и мы станем жить долго и счастливо во Врангеле?

Ссутулившись, Эдди молча побрел дальше в сторону города. Черт, ругалась про себя Дженна. Зачем она так с ним? Зачем сказала такое? Все было легко и просто, так нет, Эдди надо усложнить.

— Эдди! — окликнула его Дженна. — Я… я не… я не думала, что будет дальше. Не загадывала наперед.

— Впереди у нас целая миля до города.

Сказал как отрезал.

Остаток пути они проделали молча. Только-только горячо целовались, и вот теперь просто идут рядом, словно враги. Эдди не виноват, ему охота знать, что будет дальше, но разве можно загадывать?! Вдруг Эдди с Дженной не уживутся? Роман — еще не любовь до гроба. Порой самая пылкая влюбленность оканчивается расставанием. Она как яркая вспышка, которая гаснет. Эдди с Дженной даже еще не переспали, а он уже о вечной любви говорит. Во дает!

Бар к тому времени наполовину заполнился: гости выпивали в свое удовольствие. За стойкой на сей раз работал мужчина постарше — видимо, отец паренька-студента. Завидев Дженну и Эдди, он махнул им рукой. Эдди, бросив через плечо: «Спокойной ночи», сразу направился к лестнице на второй этаж.

Дженна подошла к бармену:

— Заходил Том из магазина напротив, передал, что поедет к Ливингстону завтра утром. Закончит дела и заберет вас.

— Так и сказал?

— Да, так и сказал.

— Что ж, спасибо за весточку.

— Не стоит. Кстати, по поводу шума не волнуйтесь. Скоро я этих алкашей отсюда выкину.

Еще раз поблагодарив хозяина, Дженна поднялась к себе вместе с Оскаром. Села на кровать и, разувшись, задумалась. Она по-новому взглянула на сцену, которую Эдди устроил на ночной дороге. Да как он вообще посмел чего-то требовать?! Дженна не обязана ему ничего гарантировать. Ей просто хочется быть рядом с ним. При чем здесь его инфантильные фантазии о семейной жизни?!

С такими мыслями не уснуть, это точно. Поэтому Дженна вышла в коридор и постучалась к Эдди.

— Чего надо? — крикнул он изнутри.

— Поговорить хочу. Выйди на минутку.

За дверью послышались шаги.

— Ну? — открыв, спросил Эдди.

Он со скучающим видом оперся о дверной косяк.

— Послушай, — начала Дженна, — если тебе вдруг показалось, что я тебя использую, то мне жаль, прости. У меня куча проблем и забот, нерешенных дел. Я не знаю, где окажусь завтра, через неделю и даже через год. Ничего не могу тебе обещать. Совсем ничего. Но я хочу быть с тобой здесь и сейчас, просто потому, что мне действительно этого хочется. Если мои чувства взаимны — замечательно. Если нет и если у тебя на меня другие планы, то придется мне с этим смириться.

Выражение лица Эдди ни капли не изменилось, и Дженну это здорово взбесило. Она-то ждала хоть какой-то реакции.

— Ладно, — сказала она. — Спокойной ночи.

Эдди закрыл дверь.

У себя в комнате Дженна добрых двадцать минут лежала на кровати, вслушиваясь в звуки музыкального автомата на первом этаже. Эдди так и не пришел. Ну правильно, он горазд важничать, а сам не видит дальше собственного носа. Его только свои проблемы волнуют. Зануда и жмот, как все мужики. Мораль читать они умеют. Готовы навредить себе, лишь бы сделать больно другому. Зато о ближнем подумать — это не про них.

Дженна разделась до футболки и почистила зубы. Легла в постель. Снизу теперь доносились редкие голоса да запах табачного дыма. Музыка стихла. Дженна выключила свет в комнате, оставила только в ванной (пусть горит, вместо ночника). Она повернулась на бок.

Ну вот, снова одна.

Проснулась Дженна от неясного звука. Взглянула на часы — полночь. Луна все еще светила в окно. И вот опять — кто-то слабо постучался в дверь. Тук-тук-тук. Выскользнув из-под одеяла, Дженна подошла к двери. Тук-тук. Она открыла и увидела Эдди. Оба посмотрели друг на друга в нерешительности. Поддайся кто-нибудь из них этому чувству, и все бы закончилось, но Эдди — не сказав ни слова — толкнул дверь. Вошел и закрыл ее за собой.

Дженна стояла перед ним точно маленькая девочка — растрепанная, в одной футболке, едва доходящей до пупка. Эдди приблизился к ней, притянул к себе здоровой рукой. От него пахло сигаретами и мужчиной, плотной и несвежей одеждой. С таким не страшно, с таким ты как за каменной стеной. Эдди притянул Дженну к себе еще ближе, взъерошил волосы на затылке, поцеловал. Он пил. Наведался в бар пропустить стаканчик, и вышло так, что принял изрядно. Побеседовал с местными, даже с пареньком, который ушел с пикника, стоило Дженне заговорить о куштака. Они с Эдди заболтались и теперь, похоже, оба чуть лучше стали понимать Дженну.

Дженна самой себе казалась маленькой и беззащитной. Хотелось отдаться Эдди, раствориться в нем, ощутить себя еще более крохотной. Она стянула футболку через голову. Эдди пожирал глазами ее нагую фигуру. Дженна хотела понравиться ему. Эдди такой большой, высокий, закутанный в одежду, а она перед ним — совершенно открытая.

Они снова поцеловались. Эдди положил руку ей на ягодицу, Дженна вытащила полы его рубашки из-под джинсов. Обняла его за теплую талию, нащупала повязку. Да он — такой большой и сильный — ранен. Хочет казаться мужчиной, а на деле еще мальчик. Дженна за руку отвела его к кровати, усадила и принялась разувать. Сняла ботинки, носки, порадовалась виду красивых правильных стоп. Аккуратных пальцев — не кривых, как у некоторых.

Затем она стащила с него джинсы, трусы — боксерские, белого цвета в синюю полосочку. Пришла очередь рубашки и футболки. Эдди был теперь почти так же наг, как и Дженна. На нем осталась лишь повязка. Дженна и от нее поспешила избавиться.

Голый, Эдди больше не выглядел таким уж крупным и неприступным. Он сидел на кровати и, глядя на Дженну, ждал знака — что ему делать дальше. Она видела: он хочет, но боится, ведь Дженна раздела его, значит, ей задавать тон. Тогда она приблизила его голову к своей груди, и он нежно поцеловал ее сосок. Дженна взъерошила ему волосы. Эдди обнял было ее обеими руками и тут же поморщился. Дженна уложила его на спину и посмотрела на шрам, темный в приглушенном свете. Погладила рубец пальцами.