— Да сам выберешь кто вам потребен среди челяди, знаешь небось, — пробурчал тайный, испытывая немалое облегчение из-за того, что удалось выполнить приказ хозяина. — И две девки в наложницы, племяшки хозяина. Холеные!

— Опять девки? — хохотнул Брад. — Ладно, хай будут, скажи токо им, дурам, чтоб не лезли на рожон, а то у нас графинья Таисья у доме главная, она их, коли чего, выпороть на конюшне велит. У ее даже Настька, великая княжна которая, шелковая ходит.

Кузьма чуть не споткнулся от такого известия, а потом хихикнул про себя. Надо будет холеным девкам, которые с утра ревмя ревут из-за того, что их не замуж, а в наложницы отдают, и в самом деле сказать, чтобы не перли дуром на новом месте, а то плетей сразу отхватят. Ничего, так им и надо, коровам глупым! Тайный очень не любил племянниц боярина, капризных, некрасивых девок, постоянно непонятно чего хотящих и со всеми вокруг скандалящих. Они и хозяину-то до смерти своими капризами надоели, иначе не отдал бы их на позор.

С Брадом они быстро нашли общий язык, оба служивые, и даже опрокинули по паре кружек пенистого эля в кабачке одноглазого Николы-серба, тот варил этот аглицкий напиток, как никто.

Артему до них дела не было, он не спеша насыщался за столиком в углу большого обеденного зала на втором этаже «Неясыти», размышляя о том, как выяснить, что же такое происходит на этой Земле. Почему даже ликвидация эпицентров почти ничего не изменила? Получается, он зря столько людей ни за что, ни про что угробил? Так и получается. Опять поспешил, надеясь, что сможет с наскока решить проблему. Судя по всему, погибшие дамы и господа были всего лишь чьими-то эффекторами воздействия, а не причиной происходящего. Но что же тогда причина? Как понять? Артем не знал, и это состояние подвешенности в воздухе ему совершенно не нравилось.

Поев, он некоторое время сидел, потягивая вкуснейший клюквенный морс, дома таких морсов просто не было. Разучились, что ли, такое чудо варить? Вполне может быть.

Неожиданно Артем заметил, что к его столу кто-то направляется. Он насторожился — опять? Господи, как они надоели! Однако это оказался его одногруппник, граф Рейтерн.

— Простите, что беспокою, Артем Михайлович, но никого другого знакомого поблизости нет, — с легким поклоном произнес он.

— Что-то случилось, Николай Генрихович? — поинтересовался юноша.

— Да, — вздохнул тот. — Меня вызвали на дуэль по старому кодексу, с выставлением условий, и мне срочно нужен секундант, а, как я уже говорил, в ресторане никого знакомого, кроме вас, я не вижу. Прошу оказать мне честь и стать моим секундантом!

— Конечно, — кивнул Артем, лихорадочно пытаясь вспомнить, что такое старый дуэльный кодекс и чем он отличается от обычного, но так и не вспомнил, поскольку просто не знал.

Странник активировал аурное и эмпатическое зрение, сразу ощутив, что от графа веет обреченностью. Он явно не ждет от предстоящей дуэли ничего хорошего. Интересно, это случайность, или кто-то организовал вызов таким образом, чтобы другого секунданта для Николая не нашлось? Стоит проверить, это несложно.

Они вдвоем двинулись к двум стоящим у лестницы хорошо одетым господам. Артем с вежливым поклоном представился и тут же просканировал противников. До него сразу дошло, что предстоящая «дуэль» — на самом деле откровенное убийство, в эмосфере наследника рода Хоревых и нанятого им бретера буквально горело неприкрытое предвкушение и злобное торжество. Артем повернулся и посмотрел на угрюмого Николая. Тот, похоже, все понимает, но не видит выхода. Что ж, придется помочь, господам очень не повезло, что нарвались на аватара Судии, обладающего обостренным чувством справедливости.

— Что ж, условия понятны и согласованы, — кивнул Артем, выслушав требование о дуэли до смерти, на мечах и немедленно. — Но хочу сообщить вам, господа, еще кое-что. В случае гибели графа Рейтерна вы оба будете вызваны мной на дуэль до смерти по старому кодексу, а затем роду Хоревых будет объявлена кровная месть. Примерно через двое суток после этого ваш род прекратит свое существование, это я вам обещаю. Да, а ты, наемник, будешь умирать медленно и страшно, что я тоже обеспечу.

Леонид Хорев и неизвестный бретер ошарашено уставились на юношу, ничего подобного они не ждали и ждать не могли. О том, как владеет мечом дворянин Д’Арнье, в Санкт-Петербурге знали уже все заинтересованные лица, такие мастера становятся известными очень быстро, особенно после показательных дуэлей, каждая из которых могла считаться скорее казнью.

— Почему?! — не выдержал Хорев. — Какое вам дело до него?!

— Вы собрались устроить не дуэль, а откровенное убийство, — холодно ответил Артем. — Это чистой воды подлость. А подлецов я не люблю и считаю, что они не имеют права на жизнь. Семья, воспитавшая подлеца, тоже не должна существовать.

— Вы же ничего не знаете, как вы можете судить?.. — задрожали губы Леонида.

— Чтобы увидеть, что вы собрались совершить подлость, не нужно ничего знать, — пожал плечами юноша. — Даже если граф Рейтерн в чем-то виноват перед вами, так поступать — последнее дело.

— Я с ним драться не буду, — хрипло пробурчал бретер. — Ни за какие деньги!

— Тогда принесите извинения графу Рейтерну и можете быть свободны, — презрительно бросил ему Артем, он сам себя в последнее время не узнавал, понимая, что становится с каждым днем все жестче.

Наемник последовал его совету и поспешил покинуть ресторан, умирать ему совсем не хотелось, а драться с этим убийцей с французской фамилией — верная гибель. Пусть ищут других дураков!

Леонид Хорев некоторое время молча стоял, затем понурился, что-то пробормотал себе под нос и удалился. Поскольку он считался всего лишь секундантом бретера, претензий к нему быть не могло. А Артем молча уставился на удивленного случившимся графа Рейтерна.

— Объясните мне, пожалуйста, что все это значит? — вежливо попросил он. — По какой причине они вознамерились вас убить?

— Я обесчестил дочь их рода... — понурился Николай. — Но мы с Аленой любим друг друга! Я готов жениться на ней в любой момент, даже без приданого, но они не желают иметь с нашей семьей никаких дел, еще прадеды наши насмерть поссорились... Алену в загородном имении под охраной держат... Она ждет моего ребенка...

— Очередные Монтекки и Капулетти... — закатил глаза Артем.