– Вам лучше лечь спать.

– Кит сидел! Дали ему не помню сколько, но на зоне он провелдва года! – завизжала Катя. – Вот вам страшная тайна Милады. Она тогда ловковсе устроила, народ думал – Никиту в армию забрали. Но я-то в курсе! Так-то! Апотом, когда Ми писать стала, то… ик… ик…

– Идите в кровать, – вздохнула я, – похоже, вы назюзюкалисьи несете чушь.

Катерина поманила меня рукой.

– Двигай сюда, ко мне в комнату, покажу интересненькое.Хочешь правду о Ките? Она там.

Оказавшись в спальне, Катя, пошатываясь, открыла шкаф,выложила на стол пожелтевшую газету и велела мне:

– Читай.

Я взяла полосу и побежала глазами по тексту.

«Раскрыта банда мошенников, которой руководил НикитаСмоляков. В отделение милиции Киевского вокзала обратилась пятидесятидвухлетняяОльга Машкова. Три дня тому назад ей позвонила дочь Нина, проживающая в городеЛьвове, и попросила мать немедленно прислать деньги. Следовало отправить суммупочтой, но Нине требовалось срочно получить помощь, вот Машкова и решилапоехать на вокзал, чтобы попросить кого-нибудь из проводников за небольшую мздуоказать услугу. Ни для кого ведь не секрет, что очень часто железнодорожникивопреки всем правилам занимаются незаконными перевозками.

На вокзале Машкова нашла поезд, отправлявшийся на Украину, ипошла вдоль состава, выискивая нужного человека. К ней подошел мужчина летсорока, с усами и бородой, одетый в форму проводника, и предложил свою помощь.

Железнодорожник выглядел очень приятным, интеллигентным. Онпоказал паспорт на имя Генералова Сергея Семеновича, назвался бригадиромсостава Москва – Львов и взялся передать деньги. Что особо подкупило Машкову иубедило ее в правильности выбора, так это заявление Генералова:

– Сейчас ничего платить не надо, ваша дочь отдастусловленную сумму, когда получит конверт.

Машкова позвонила Нине и успокоилась. А зря. На следующийдень дочь в панике соединилась с родительницей: в поезде Москва – Львов неимелось бригадира Генералова, не нашлось подобного человека и среди простыхпроводников.

Машкова обратилась в милицию. В результате блестящепроведенного расследования выяснилось, что под именем Генералов скрываетсямолодой оболтус Никита Смоляков. Наклеив на лицо фальшивые усы и бороду, онобманывал доверчивых людей, в основном женщин средних лет. Паспорт Генераловаподонок украл. Теперь негодяя ждет суд. Будем надеяться, что он определитмошеннику суровое наказание».

Я отложила газету. Да уж, оказывается «проводники»промышляют на вокзалах давно. Нестареющий бизнес, сама недавно стала жертвойтакого мошенника. Правда, теперь у людей есть альтернатива. Можно, например,воспользоваться системой «Юнистрим», но раньше-то деваться было некуда!

– Но неужели это правда? Никита вел себя столь недостойнымобразом? – воскликнула я.

– Правда, правда! – пьяно захохотала Катя. – Вот цирк, да? Яу Миладки тогда жила, с квартирой напряг был, потому и пришлось к Смоляковойпроситься. Она меня пустила, правда, оговорилась, что всего на месяц можетпригреть. Бабки тогда в санатории были, Ми купила им путевки, Настя с детскимсадиком на даче, а они с Китом в городе остались – не хватило денег, чтобы наприроду выехать.

Я старательно слушала сбивчивую, заплетающуюся речь вконецопьяневшей Сониной. Очень скоро кусочки информации, несмотря на ихразрозненность, начали складываться в целую картину, и я поняла, как обстоялодело…

Можно сказать, Ми повезло: в тот страшный для нее деньстарух не было дома, Настюша тоже отсутствовала, хотя навряд ли бы маленькийребенок сообразил, что к чему. Катя и Ми спокойно пили чай, когда раздалсятелефонный звонок. Смолякова взяла трубку и мирно сказала:

– Слушаю. – А потом взволнованно зачастила: – Что? Не можетбыть! Ошибка! Да, да, сейчас еду.

– Беда стряслась? – поинтересовалась Катя, увидав, что подругас изменившимся лицом кинулась к шкафу.

– Бред! – нервно воскликнула Ми, натягивая брюки. – Звонилииз милиции с диким сообщением. На Киевском вокзале в момент, как онивыразились, совершения мошеннических операций арестован Никита. Можешь со мнойпоехать?

– Ладно, – кивнула Катя. – Да ты не переживай, скорей всего,это знакомый Кита, который назвался его именем. Сейчас увидишь негодяя, иправда выяснится.

Милада всплеснула руками.

– Как сама не додумалась до такой простой мысли? Конечно,произошла ошибка. Кит не способен на гадкие поступки. Ты же знаешь, онвоспитанный, интеллигентный, тонко чувствующий мальчик…

Но, увы, Смолякова ошибалась. Мошенником оказался ее сын. Ипонеслось! Несчастная Милада потеряла сон и покой. К счастью, Никите на моментсовершения преступления не исполнилось еще восемнадцати лет, до совершеннолетияпарню оставалась неделя. Естественно, он был вполне взрослым человеком, ноюридически считался полностью неответственным за поступки, поэтому и получилболее чем щадящий срок.

Катя очень хорошо помнила, как к ней в квартиру вошла Ми,упала на диван и зарыдала.

– Дали три года. Но могут отпустить раньше, если будет себяхорошо вести.

Сонина пожала плечами и промолчала. А что она могла сказать?Ты плохо воспитала сына, он мошенник, а вор, как известно, должен сидеть втюрьме, так, что ли?

– Кит не виноват, – захлебывалась слезами Ми.

Сонина опять не произнесла ни слова.

– Его втянули, – продолжала обезумевшая от горя Смолякова, –он мне все рассказал, нам дали свидание. Понимаешь, у Кита есть друг, а у тогомама тяжело больна. Нужны деньги. Всю схему придумал приятель, Никита лишьпомог парню, поступил благородно.

– Что же Никита не сообщил следователю правду? – невытерпела Катя.

– Он человек чести, – простонала Ми, – взял всю вину насебя. У друга больная мама, известие об аресте сына ее бы убило.

– Чушь, – фыркнула Сонина.

– Нет, правда!

Катя покачала головой. Ясное дело, Никита вор, но, колиМиладе легче думать о том, что уголовник-сын на самом деле благородный рыцарь,пусть так. В конце концов, Сониной эта проблема не касается.

– Помоги мне, – зашептала Ми.

– Что хочешь? – настороженно поинтересовалась Катя.

– Не рассказывай никому о том, что Кит в колонии, –взмолилась Милада.