Утром Санта бросил в стиральную машину костюм гостьи, пропахший навозом и еще какой-то гадостью. На прогулку Але предложили надеть футболку и брюки хозяйки.

Женщины шли впереди, вяло переговариваясь. Лавров по знаку Глории приотстал.

— Хорошо здесь. Тихо, — вздохнула Аля. — Я бы тоже хотела жить в деревне. Никто тебя не знает, и ты никого.

— Продавай квартиру и переезжай. Дома в глуши дешевые.

— А работа?

— Будешь вести натуральное хозяйство, — улыбнулась Глория.

— Я к удобствам привыкла. Обленилась.

У нее чуть не вырвалось, что Глории легко говорить: она живет на дивиденды от мужниного бизнеса. Але же приходится самой добывать хлеб насущный.

— Кто на что учился…

— Ты о чем? — вскинулась гостья.

— Так… пришло на ум.

Аля молчала, глядя под ноги. В траве цвели кашки и колокольчики. На кустах дозревали дикие ягоды. А на душе у нее было тревожно и горько. Она вступила в пору своей осени, не за горами — зима. Жизнь не сложилась. Последняя любовь обманула. Вот и не верь после этого в проклятие.

— Когда я смогу вернуться домой?

— Не раньше, чем Лавров найдет убийцу.

— Думаешь, это Гор?

— Мысли к делу не пришьешь, — уклончиво ответила Глория.

— Тебе не скучно здесь?

— Представь, нет.

— Чем ты занимаешься целыми днями? Книги читаешь?

— Летом варенье варю, а зимой сижу у камина.

— Да ладно!.. По-моему, Лавров в тебя влюблен, — добавила Аля после паузы. — Он и раньше был к тебе неравнодушен, а теперь и вовсе глаз не сводит. Почему бы тебе не сойтись с ним? Толик погиб, траур давно закончился. Одной-то, поди, несладко. Я понимаю, что частный детектив много не заработает. Но для тебя это не важно.

— Да, — кивнула Глория. Она не утончила, к чему относится подтверждение. К влюбленности сыщика или к вопросу о деньгах.

— У меня шнурок развязался! — заметила Алина и наклонилась завязывать.

Глория быстро достала свой сотовый и глянула на дисплей. Отлично. Появилась антенна!

Ее спутница медленно разогнулась, потирая спину.

— Стрельнуло что-то в поясницу, — пожаловалась она, озираясь по сторонам. — Старею!

— Какие твои годы?

— Схожу-ка я в кустики. Много чаю выпила. Кстати, где наш сопровождающий? Обещал охранять, а сам пропал.

— Догонит.

Алина двинулась к усыпанным ягодами кустам. «Боярышник?» — мельком подумала она. В кармане ее брюк завибрировал телефон. Она нарочно выключила звук, чтобы никто не услышал сигнала. Хотела поговорить с Гором без лишних ушей.

— Наконец-то! — обрадовался он. — Куда ты подевалась? Я сто раз звонил! Чуть с ума не сошел от беспокойства.

— Прости…

— Ты все сделала, как я просил?

— Да.

— Ты уже дома?

— Не совсем…

— Не понял. Ты еще на даче? Почему не отвечала на звонки?

— Есть причина…

На том конце связи повисло молчание. Шестаков осмысливал услышанное.

— Аленький, не темни. Что-то случилось?

— Я выполнила твою просьбу, Гор. Теперь твоя очередь.

— Моя? В каком смысле?

В густых зарослях боярышника прятался Лавров, который ловил каждое слово. Больше на холме было негде укрыться, и он очень надеялся, что все пойдет по плану.

— Поклянись, что оставишь меня в покое, — донеслось до него. — Я больше не нужна тебе. Давай расстанемся по-хорошему.

— Ты решила меня бросить?.. В такой тяжелый момент?..

— Я тебя не бросаю… я…

— Об этом не может быть и речи! — взвился доктор. — Тебе известно мое положение! Что за блажь?! Я сейчас же еду к тебе…

— Ты же говорил, за тобой могут следить.

— Плевать на слежку!

— Нас могут подслушивать. Ты сам запретил мне связываться с тобой по мобильному. А теперь что? Ты уже не боишься?

Слова Алины насторожили сыщика. Шестаков далеко не дурак. Он предусмотрел и слежку, и прослушку. Правда, полиция такой чепухой не заморачивается. Они бодро отрабатывают версию разбойного нападения. Доктор перестраховывается.

— Пусть слышат! Мне скрывать нечего. То есть…

Он запнулся и замолчал. Алина тоже помалкивала.

— Ты где, Аленький? — напряженно спросил Гор. — В городе?

— Какая разница?

— Вот оно что! Вот оно…

— Ты правильно понял. Я помогла тебе в последний раз. Больше на меня не рассчитывай.

— Значит, ты…

— Я кое-что нашла в твоем сарае! Угадай, что?

— Понятия не имею. Там полно разного хлама.

— Это не хлам, Гор. Это…

— По-моему, мы не о том говорим!

— Как раз о том. Я брала сено, чтобы обтереть бутыль… и обнаружила интересную вещицу…

— В самом деле? Ты меня заинтриговала.

Лавров слышал только то, что говорила Алина. Фразы ее собеседника он мог лишь домысливать.

— Я сама заинтригована! Мне в голову пришла догадка…

— Какая же? Что ты могла найти?

— Толкушку… железную штуковину, которой толкут в ступе разные ингредиенты. Ты пользуешься на даче ступой?

— Вообще-то да…

— Значит, это твой пест?

— Я не понимаю, при чем тут…

— Все ты понимаешь! — повысила голос Алина. — Тебе известно, как погибла твоя жена… и другие женщины. Может, стоит отдать толкушку на экспертизу?

— Какая экспертиза?! — сорвался на крик Шестаков. — Что ты мелешь, дура? Как у тебя язык повернулся? Я месяц не брал в руки ступу!

— Тогда тебе нечего бояться…

— Я не боюсь! Ступы и пестики есть в каждом доме.

— Не в каждом.

— На что ты намекаешь?

— Короткая железная палка идеально подходит для…

— Заткнись!.. — взревел доктор. — Не по телефону!.. Ты меня подставляешь, тварь! Закрой свой поганый рот!

— Вот как ты запел? — возмутилась Алина. — Между прочим, ты сам мне позвонил! Я не собиралась этого делать. Скажи спасибо, что я никому не показала свою находку…

— Ах, ты… ты…

Шестаков задыхался от ярости. Алина молча слушала поток брани, льющийся в трубке.

— Прекрати! — не выдержала она. — Ты грязная свинья, Гор! Я жалею, что встретила тебя… Впрочем, неправда. Я ни о чем не жалею! Я рада, что увидела твое истинное лицо! Теперь мне будет легче…