class="p1">Аккуратности и педантичности в современном мире приходилось непросто. Нужно было постоянно конкурировать с бешенным информационным потоком, водоворотом эмоций и транспортным хаосом. Но иногда старые добрые качества все еще выручали человека. Вот и сегодня собственная аккуратность Максима очень порадовала.

Дребезжа кандалами, он переместился к бутылке воды, открыл ее и сделал несколько жадных глотков. Желудок, видимо, не ожидал такого обилия влаги и ответил болезненным спазмом. Опустошив полбутылки, Максим взял из тарелки картофелину. Она была сварена в кожуре, как называла ее в детстве мама, в мундире. Никогда еще картошка не была такой вкусной. Ни до, ни после. Возможно, главными ингредиентами этих ощущений были погреб, голод и ощущение неминуемо приближающегося конца.

Возня Максима разбудила Сашу. Он уселся в позу йога и спросил:

— Ну как ты себя чувствуешь?

— Уже лучше, — ответил Макс с набитым ртом.

— Ну, хорошо, — обрадовался Александр, — а то ты вчера совсем плох был.

— У меня ведь почти получилось, — сказал Максим, — почти получилось убежать. Только я не туда побежал. Надо было в окно…

— Да ты молодец! Здорово ты этих сохатых уделал! И Ефима. Тут вчера такой кавардак был. Игорю ты, похоже, нос сломал. Так что ты теперь официально переведен в категорию нарушителей режима и склонных к побегу. Как и я!

— Как бы это боком не вышло, — заметил Максим, чувствуя, что разговоры даются ему с трудом. Голова все еще болела.

— Если честно, я думаю, что у нас с тобой на самом деле мало шансов. Особенно у тебя.

— Что ты имеешь в виду?

— А то, что если тебя и отпустят, то не раньше, чем осуществят свои планы. Иначе высок риск, что ты наведешь на них милицию!

— А тебя?

— А меня они отпустят только тогда, когда будут уверены, что я стал коллаборантом. Когда я окончательно и бесповоротно откажусь от своих коммунистических взглядов. Когда признаю, что рыночная экономика и капитализм дают человеку больше, чем развитой социализм.

Саша замолчал на пару минут, а потом его понесло:

— Они ведь хотят заставить меня поверить, что нынешнее время лучше советского. Показывают мне всякие фильмы. И отечественные, и импортные. И документальные, и художественные. Показывают какие-то интервью, фотографии, беседуют со мной. В общем, капают на мозги.

Ну да, соглашусь, что сейчас люди живут лучше, богаче. И возможностей больше. Машины у всех, дома красивые, квартиры. Вся эта техника. Компьютеры! Но ведь тридцать пять лет прошло с 86-го года! Советский Союз примерно за такое же время оправился от послевоенной разрухи. В космос человека запустили! Ядерный синтез освоили. В конце концов, наш эксперимент провели! А кто знает, что бы было, если бы Советский Союз не распался? Все современные достижения и открытия вполне могли бы быть осуществлены и в СССР! И, может быть, даже лучше и быстрее!

Да, возможно, где-то советская власть действовала жестко, подавляла личность. Но ведь это все ради общего дела! Ради будущего! Понимаешь? Так надо было. И то, что нами пожертвовали. Так надо было. Мы все знали, на что идем! Нам никто никаких гарантий не давал! И осуждать тот факт, что Алексей не нашел здесь поддержки и не смог вернуться назад не правильно, ведь изначально допускалась такая возможность. Нас к этому готовили. Так что ничего у них не получится. Я от своих идеалов не оступлюсь!

Максим слушал откровения Александра и все больше проникался к нему симпатией. Он не разделял политических взглядов своего сокамерника. С Советским союзом он был знаком только по рассказам родителей и из учебников по истории. И то, что ему было известно, советскую власть абсолютно не красило. Да, были великие победы и достижения, но были и катастрофические последствия, условная свобода и формальная демократия. Все эти проблемы Россия до сих пор не может разгрести. Плюс еще своих собственных проблем нахватала. Взять хотя бы коррупцию и жуткую бюрократию. Но Максим был твердо убежден, что право на свободу слова и свободу убеждений делают общество по-настоящему демократичным. Поэтому политические предпочтения Александра он рассматривал, как сугубо личное дело, которое его, Максима, не касается.

Больше всего Максиму понравилась воля и сила духа этого молодого человека. Они ведь были ровесники, но рядом с Александром, Максим чувствовал себя незрелым юнцом. Твердая принципиальная позиция, нет, не фанатичность, а именно осознанная приверженность своим идеалам восхитила Максима. С таким настроем можно и целину освоить, и космос покорить, и любую войну выиграть.

— Ты знаешь, что они от меня хотят? — продолжил Александр. — Чтобы я вернулся в прошлое и ничего не пытался изменить! Чтобы не докладывал руководству о том, что произошло. О распаде СССР, о предательстве, о войне на Украине. Представляешь? Иметь возможность не допустить всего этого и не воспользоваться ей, это хуже предательства!

— Но зачем им это надо? Не проще ли тебя просто… Ну, ты понимаешь…

— Убить? — криво усмехнулся Саша. — Конечно, проще! И, может быть, они так и сделают. Когда поймут, что ничего от меня не добьются. Раньше я думал, что Лешка просто запутался. Мы ведь с ним не разлей вода были. Он мне как брат был. Я думал, что у него остались ко мне добрые чувства. Но потом понял, как же я ошибался. Он изменился просто до неузнаваемости. Внутренне я имею в виду. Понимаешь. Ради денег он готов на все. И меня, лучшего своего друга, на цепи держать. И даже убить… Вот к чему ваш проклятый капитализм привел! Во всей этой истории с моим возвращением, есть его меркантильный интерес. Он хочет, чтобы я ему в прошлом послание передал.

— Какое? — удивился Максим.

— Не знаю, — пожал плечами Александр, — еще не сказал.

— Интересно. Ну, а если тебе пообещать сделать, как они хотят, а самому всё по-своему провернуть?

— Я так пытался уже. Не вышло. Не поверили мне. Этот Ефим жуть, какой хитрый. Психолог. Раскусил меня. К тому же есть еще одна очень серьезная проблема. Насколько я понимаю, порталы не работают так, как хотелось бы. Алексей так и не смог вернуться обратно. Да и никто, вроде бы назад не вернулся. А, ты, кстати, — ключ от этой загадки…

Сравнение с ключом Максиму не понравилось. Чтобы быть ключом, нужно что-то уметь. Отпирать замок, например. А он даже не представлял, как происходит перемещение во времени, не говоря уже о том, чтобы хоть как-то на него повлиять. Он скорее не ключ, а…ну, например, видеокамера, направленная на нужную дверь. И то, так себе метафора. Проблема в том, что команда похитителей, похоже, считает Максима именно