– Ага! Так я примерно себе и представлял. Значит, Маринка подслушала тот наш с Аркадием разговор или, во всяком случае, часть его. Не знаю точно, что именно она узнала и в каких подробностях, но даже той малости, что ей удалось подслушать, показалось ей достаточно для того, чтобы начать собственную игру.

– Она решила шантажировать своего мужа?

– Совершенно верно. Но сделать она это решила, на ее взгляд, необычайно хитро. Шантаж должен был исходить вроде бы от первой жены Лопатина, от Наташи. И когда поступил первый звонок с требованием денег, ни я, ни Аркадий даже не усомнились, что звонит Наташа или ее сообщник, которому она растрепала о своей тайне. Аркадий выплатил названную сумму, потом еще и еще. И разумеется, когда в наших краях появилась Наташа собственной персоной и потребовала денег от своего бывшего мужа уже в открытую, он просто обалдел от такой ее, как он считал, наглости.

– И он решил расправиться со своей бывшей женой?

– Аркадий платил шантажистке, пока не имел информации о том, где ее искать. Но когда она появилась в нашем городе собственной персоной, он решил, что будет глупо упустить такой шанс. Птичка сама залетела в клетку. И назад пути ей уже не было. Аркадий поселил свою бывшую женушку поближе к себе, чтобы иметь возможность контролировать каждый ее шаг. И однажды, когда от шантажиста поступило новое требование, чаша его терпения переполнилась, и он пришел ко мне за помощью.

– Лопатин хотел, чтобы ты убил его бывшую жену?

– Точно.

– И ты согласился?

– Решать проблемы – это моя работа, – просто ответил Буров. – Аркадий платит мне деньги за то, чтобы я решал все его проблемы, связанные с безопасностью. А Наташа угрожала безопасности Аркадия, угрожала опорочить его доброе имя.

– Доброе! – фыркнул Бритый. – Да на твоем приятеле клейма ставить негде! Видел я мошенников и негодяев, но чтобы таких…

Он не договорил, выразительно замолчав. А Марков произнес:

– Значит, вы с Лопатиным приняли решение убить Наталью Гражданку. Он уехал отрабатывать свое алиби в соседний город. А ты, дождавшись ночи, лично отправился на дело. Почему не поручил это кому-то из подчиненных?

– Кому? – хмыкнул Буров. – Каким подчиненным? Этим соплякам? Чтобы они все провалили? Ну уж нет! Я с детства усвоил один урок. Хочешь, чтобы дело было сделано отменно, сделай его сам. Я не мог никому доверить такую важную вещь. Я должен был все сделать сам.

– Но в дело вмешался случай, так?

– Кто же знал, что Маринке именно в ту ночь втемяшится в ее красивую башку пойти к Наталье и поговорить с ней.

– Она мне позвонила, когда я была не совсем трезвой, – призналась Наташа. – Сказала, что нам надо поговорить. А я сказала, что если ей надо, то пусть она ко мне и приматывает. Только водку пусть с собой захватит.

– И когда состоялся этот разговор?

– Ну… Это… Днем.

– Но пришла к вам Марина только ночью?

– Она сказала, что когда удастся улизнуть, тогда она и придет. Ну, стало быть, ей только ночью удалось удрать.

– Правильно! Лопатин уехал зарабатывать себе алиби на время убийства бывшей жены. А Марина, ничего не зная о планах своего мужа на эту ночь, поперлась в самое пекло.

– Не знаю, что хотела обговорить Марина со своей предшественницей, – пожал плечами Буров. – Возможно, надеялась узнать еще кое-какие тайны. Ник и его больной бок уже не казались ей достаточно доходными. Следовало поискать кое-что позабористее. Вот она и пошла в люкс к Наталье. И время-то выбрала самое неподходящее! Я всегда говорил, что Маринка дура неумная! Дура она и есть!

– Не смей так говорить про мою дочь, убийца! – воскликнула Анна Владимировна.

– Ай, да умолкните вы, мамаша! Не до вас сейчас!

И повернувшись к Наташе, он спросил у женщины:

– Так и о чем у вас с Маринкой разговор был?

И так как все остальные тоже дружно посмотрели на Наташу, ей пришлось все же ответить:

– Меня в тот момент в номере не было. Мне внезапно стало нехорошо, и я вышла из номера. А когда вернулась, то оторопела. На столе стояла бутылка водки. А в моей кровати лежала посторонняя незнакомая мне женщина, мертвая!

– Я стукнул Маринку по голове, не глядя на нее, – перебил ее Буров, – потом еще несколько раз ударил по лицу. Одним словом, когда я взглянул наконец ей на рожу, то там было уже ничего не понять.

Наташа закрыла лицо руками и задрожала:

– Только сплошная кровь!

– Представляю, какой у тебя был шок! – почти по-дружески произнес, обращаясь к ней, Павел Буров. – Но твой шок был ничем в сравнении с тем, что довелось пережить нам с Аркадием, когда мы на следующий день поняли, что убили не ту бабу. Сначала мы испугались, потом развеселились, а потом начали думать, как же быть дальше.

Убийство Марины, поначалу так развеселившее преступную парочку негодяев, тем не менее в будущем обещало им массу проблем. Шантажистка Наташа, которую они упорно считали таковой, продолжала оставаться на свободе. К тому же теперь она стала еще более опасной, потому что поняла, что бывший муж вышел на тропу войны и шутить с опальной женушкой не намерен.

– Мы ждали ответного удара Наташи, например статьи в прессе уже на следующий день, но Наташа почему-то медлила.

Опасность несколько отдалилась от двух негодяев, но не исчезла окончательно. И тут в дело вмешался старый проныра Кузьмич.

– Этот гад засек меня, когда я шел в люкс к Наташе. Мы столкнулись с ним нос к носу. Да еще потом в люксе у Наташки он осмотрел Маринкину сумочку и нашел листовку с номером телефона ее сообщника. Ну, и начал действовать! Я-то сразу же его не убил, потому что полагал, что Кузьмич будет вести себя благоразумно, прекрасно понимая, сколь многим он обязан Аркадию и мне лично. А он вон чего учудил!

– Чем же он был вам обязан?

– Ну как же! Это ведь я определил его на службу в «Солнечный берег». И кроме этого, я ведь прекрасно знал, что Кузьмич с его жирной коровой частенько пускают в санаторий «левых» посетителей, имея с них неплохой приработок. Но пока это были единичные случаи, я молчал. И вдруг этот кретин решил, что может тоже меня шантажировать! Меня! Он – тыловая крыса, ни разу не нюхавшая пороху, меня – боевого офицера! Да как он смел!

В общем, возмущенный Буров был очень опасен. И Валерию Кузьмичу пришлось прочувствовать гнев барина на своей собственной голове.

– Жалею только, что не добил суку! Помешали мне. Но ничего, он и так получил по заслугам. Если и выживет, то, думаю, станет умней!

Но не успел Павел расправиться с этой проблемой, появилась еще одна.

– Оказалось, что я потерял свой именной значок. Я был уверен, что, когда я шел в люкс, он еще был у меня. А когда уходил по реке, значка уже при мне не оказалось!