– Иди, прогуляйся, – Гил хлопнул Игни увесистой ладонью по плечу. – Полчаса тебе на то, чтобы голову проветрить. Потом следуй Полупутем за любым из нас. Наверное, все же сгоняем наверх. Раз Эш считает нужным.

Игни кивнул, стараясь ничем не выдать своей радости.

Гил, приятель, ты чертов гений!

Полчаса. Этого хватит. Надо только отойти подальше. Чтобы наверняка не привлечь внимания внезапным исчезновением.

Не бежать, не бежать… Все-таки непривычное место эта изнанка города. Деревья. Здешние или прорастают сюда с лицевой стороны? Кто ж их знает… В этом месте должен быть мост. Река есть и здесь – такая же широкая, с черной холодной водой. На другом берегу, должно быть, та самая заречная часть, которую ему доверили курировать. Отсюда не разглядеть… Домишки какие-то. Это сейчас на лицевой стороне высотки, а раньше, скорее всего, были деревни. Вот они-то и ушли на изнанку…

Изнаночная ночь наступает быстрее. Плавно, но стремительно: р-раз, и блеклое небо набухает чернилами. Даже не заметил, когда стемнело. Неважно.

Кажется, уже хорошо. Здесь не увидят, даже если захотят. Спокойно. Без спешки. Сосредоточиться. Закрыть глаза.

Ника. Ника… Если ты здесь…

Игни стоял, в малейших подробностях воссоздавая в памяти ее лицо. Словно Ника уже была рядом. Зеленые глаза, едва заметные веснушки на носу. Забавные, детские. Нижняя губа полнее верхней, и из-за этого кажется, что у нее всегда немного капризный вид. Светлые волосы почти до плеч. Запах шампуня, клубники и еще чего-то незнакомого, чем хочется дышать, пока не запомнишь накрепко.

Боль – это когда я тебя не вижу.

Готов? Шаг…

И ничего не произошло.

Он так и остался на пустынном берегу реки. Как и прежде, один. Ночь. Ни звука.

Значит, все-таки не она. Тот живой – это не Ника.

Она по-прежнему в городе. Она в безопасности. Тогда почему так…

Развернулся и со всей силы ударил кулаком по ни в чем не повинному стволу березы. Еще раз. И еще. Затем уткнулся лбом в шершавую кору и замер, словно надеялся стать частью дерева. Втиснуться, врасти в ствол и остаться так навсегда.

– Радуйся, идиот, – произнес он вслух в надежде, что это поможет, но от звука собственного дрожащего голоса стало только хуже. – Радуйся, черт тебя побери…

Сверху плавно опускались крупные хлопья снега.

Она была молодой – и в то же время в возрасте. Кожа ладоней гладкая, но на ощупь сухая и тонкая, точно пергаментная бумага. Арсеника отметила это, когда женщина взяла обе ее руки в свои и слегка сжала. Длинные распущенные волосы, платье с рюшами. Она кого-то напоминала – взглядом. Смотрела спокойно и чуточку насмешливо. Мягко, словно и так все знала. Но задавала вопросы.

– Всего одна? Почему? – Это про Викторию. Та стояла чуть поодаль. Сцепила пальцы в замок, спрятала лицо за волосами. Ждала.

– Я не успела, – сказала Арсеника. – Моя первая душа слишком долго от меня скрывалась. Пряталась за чужим именем. А когда я наконец нашла ее, она взяла и…

– М-м. Что ж, это неизбежно, когда пытаешься обмануть судьбу и живешь в неоплаченный долг. Не вини себя. – Тонкие белые пальцы ласково погладили ее по щеке. – Ты и так дала ей больше положенного срока. Ты дала ей второй шанс. А люди… Они глупы, неблагодарны и смертны. Считают нас не даром, а проклятием… Можно подумать, у нас есть выбор, и мы выбрали бы их, если бы вообще могли выбирать.

– У нас? Вы сказали у нас?

– Вторых душ, – пояснила женщина без возраста.

Вторые души… Так вот, значит, что это за место.

– Ну, а ты, дитя? О, ты уходила долго…

Пока внимание женщины переключилось на Викторию, Арсеника осмотрелась. Ушла с вокзала и пришла к нему же. Ничего себе, каким он стал! Настоящий. С часами на башне. Шпили и флаги. Метромоста нет. И вообще ничего нет от привычного Нике города. Дорога без асфальта. Утоптанная земля. И мукомольный завод – как со старинной открытки. Стекла на месте. Окна зарешеченные. Новенькая кирпичная кладка. Башенки, ступени и арки. Не хватает только людей. И все как будто в тумане. В очень странном тумане. Который хочется смахнуть с лица, словно налипшую паутину.

– …Иди вверх по течению реки. Тебе здесь не место. Иди, иди. Река выведет.

Девушка-Есми пошла не оглядываясь. Даже прощаться не пожелала. По-прежнему в белой больничной рубашке и тапочках, она очень быстро растворилась в светлеющей утренней дымке.

Рассвет! Однако ей, Арсенике, тоже лучше было поспешить распрощаться со своей визави до того, как стать просто Никой.

– А я? Что делать мне?

– Идти вверх по течению реки, – как само собой разумеющееся, ответила та. Арсеника подумала, где же все-таки могла ее видеть. – Впрочем, ты можешь остаться. Отдохнуть, собраться с мыслями. Ты поймешь, когда настанет время. Тебя потянет. И ты не сможешь противиться.

– Пока не тянет, – торопливо проговорила Арсеника.

– Все просто: тебя по-прежнему что-то держит. Ты еще не поняла, что уже не жива. В таком случае, изнанка позаботится о том, чтобы смерть к тебе вернулась. Снова и снова. До тех пор пока не поймешь. Хотя обычно вторым душам это не требуется. А вот Есми порой проживают такие возвраты годами. Прежде чем осознают неизбежное.

– Ой, нет. – Воображение тут же нарисовало железное кресло с ремнями, провода, тянущиеся от рук и ног к мятому и потертому от частого использования ящику. «Возврат смерти. При работе надевать индивидуальные средства защиты». Пришедшее на ум выражение «сыграть в ящик» сразу приобрело новый смысл. – Лучше я как-нибудь сама… осознаю.

– Не сомневаюсь, – кивнула женщина. – Раз Предел Порядка в тебе не заинтересован, надолго ты здесь не задержишься.

– М-м. – Арсеника не поняла, о чем речь. Но, кажется, она успешно избежала еще одной беды, не попав в поле зрения этого самого Предела.

Ее неопределенное мычание было расценено как проявление любопытства, которое требовало удовлетворения.

– В Предел выбирают лучших. Тех, кто может защищать порядок с оружием в руках.

Подсказка? Если Игни сходу не угодил в этот самый Предел, тогда вообще непонятно, кого там считают лучшими.

– Таких, наверное, немного. Не из кого выбирать, – осторожно забросила наживку Арсеника.

– Тем не менее.

Ушла от ответа. Или считает, что ответила.

Рассвет.

– Я, пожалуй, пойду. Спасибо… вам. – Сделав несколько шагов, она вспомнила про Полупуть. Какое счастье, что можно так оперативно свинтить! Осталось придумать куда. – Да, кстати! Вы сказали – вверх по течению реки. А что, если я пойду вниз?

– Не получится! – снисходительно усмехнулась ее собеседница. Сделала прощальный жест рукой, подхватила юбку и плавно зашагала прочь, в туман. Босиком по траве. Как Виктория минутой раньше.