Высокая фигура пошатывается. И впечатление такое, будто пошатывается нерушимая скала. Оседает вниз.

Моя реальность взрывается, распадается по фрагментам.

Кто-то кричит. Вопит особенно громко. Так бешено и дико, что у меня закладывает уши, а внутри мучительно саднит.

- Тише, - говорит Резник, и я чувствую болезненный укол ниже поясницы. - Это поможет тебе расслабиться.

Я пробую сказать что-то. Пробую хотя бы сглотнуть. Ни черта не выходит.

- Он там, - выдавливаю наконец. - Помоги ему... он... Тимур...

Выходит только хрипеть. До меня доходит, что я сорвала голос, теперь удается лишь глухо бормотать и шептать.

- Все хорошо, Ника, - спокойно заявляет Резник.

Нет. Нет! Столько крови. Столько выстрелов. Господи. Боже мой. Сколько их было? Мраморный пол залит красным. Мир вокруг подрагивает. Растекается.

Я ныряю в спасительную черноту.

Глава 34

Я с шумом втягиваю воздух, рефлекторно выгибаюсь, лихорадочно шарю ладонями вокруг себя, изучаю поверхность, на которой оказалась по воле случая. Резкий запах абсолютной стерильности ударяет в ноздри. Медицинская чистота. Специфическая. Ощущаю под собой ортопедический матрас. Открываю глаза и сразу наталкиваюсь взглядом на белоснежный потолок.

Я в больнице. Почему?

Горячие пальцы накрывают мое запястье, чуть сжимают, и даже этот легкий, практически незаметный жест отправляет разряд электрического тока под заледеневшую кожу.

Мои зрачки расширяются. Я дышу гораздо глубже.

- Проснулась, моя Мурка, - хриплый голос обвивается вокруг горла будто жесткий кнут, сдавливает и скользит дальше, ниже, тугими петлями обвивает напряженное тело.

Вскакиваю, буквально подпрыгиваю на койке. Не моргаю, жадно впиваюсь глазами в мрачный и чарующий образ. Слезы стекают по щекам помимо воли. Это природный инстинкт. Это не поддается никакому разумному контролю.

Грудь сдавливает. Сердце бьется так часто и больно, что кажется прямо сейчас вырвется на волю и разломает ребра, раздробит кости в порошок, раздерет плоть, до пепла сотрет.

Я алчно впитываю каждую черту, которую вижу. Высокий лоб. Насмешливо изогнутые брови. Резко очерченные скулы. Прямой нос. Чувственные губы. Волевой подбородок. Мощная шея, оплетенная разбухшими жгутами вен. Клыкастая пасть тигра разверзается на крупном кадыке. Мой взгляд взмывает то вверх, то вниз. Нервно дергается, ни на чем конкретно не задерживается, пытается охватить все и сразу. Я каждую линию этого лица отлично помню. Каждую линию желаю повторить губами. Чувства разрывают изнутри. Эмоции переполняют, заставляют рвано глотать кислород и задыхаться от дичайшего волнения.

Я подаюсь вперед, обвиваю руками огромные плечи. Впиваюсь скрюченными пальцами в железные мускулы, стискиваю изо всех сил, словно желаю спаять два тела воедино.

- Тимур, - шепчу и смеюсь как безумная. - Тимур!

Я целую его. Хаотично. Истерически. Прижимаюсь губами ко лбу, к вискам, к переносице. Дотрагиваюсь до острой линии скул. Врезаюсь в горячий рот.

А мои пальцы уже скользят по мускулистой шее, вплетаются во взъерошенные темные волосы, притягивают мужчину крепче, надавливая на массивный затылок.

Господи. Боже. Я просто не могу остановиться. Я не хочу останавливаться. Я будто оживаю, возвращаюсь с того света, бегу от тьмы и от холода.

Живой! Живой... настоящий. Мой! Только мой. Никому не отдам.

Я ликую. Замираю на грани потери сознания. Опять. Мне становится так хорошо, что словами не передать. И тут память подбрасывает жуткие картины. Всполохи прошлого озаряют сознание. Выстрелы. Потрясенные крики людей. Кровавые пятна расцветают прямо на белой рубашке.

- Ах ты ублюдок! - восклицаю я, отталкивая мужа.

Залепляю ему пощечину. А потом еще одну. И еще. Даже считать перестаю. Отчаянно выплескиваю ярость, пока он не перехватывает мои запястья. Мягко, но властно. Вдруг напрочь лишает возможности выразить то, что притаилось внутри.

- Подонок, - бормочу сдавленно. - Пусти. Отпусти меня сейчас же. Гад. Сволочь! Как ты мог? Как?! Урод. Ненавижу тебя. Ненавижу! Слышишь?

- Ника, я же тебя предупредил.

Он как будто удивляется. В черных глазах вспыхивает недоумение. Выражение лица изумленное - брови приподняты.

- Предупредил, - шиплю разъяренно. - Ты это серьезно?

Пробую вырваться из стальной хватки. Бешено извиваюсь. Киплю от злости, аж кровь сворачивается и пот прошибает так, что ткань больничной рубашки мигом прилипает к лихорадочно дрожащему телу.

- Пусти меня, ублюдок! - выпаливаю гневно.

Я ему всю физиономию расцарапаю. Предупреждал он. Молодец какой. План составил, все продумал, разыграл как по нотам. Виртуоз, дьявол его раздери.

- Ника, я же сказал кодовую фразу. Про президента. Ты знала, что начнется в этот момент. Никаких сюрпризов. Я открыл тебе схему. «Однажды я стану вашим президентом». После начинается стрельба. Резник находился рядом, вколол успокоительный препарат, который подходит для беременных. Мы обо всем договорились заранее.

В глазах Тимура горит неподдельный шок.

Он что, реально не понимает?

- Идиот, - бессильно выдыхаю, на меня вдруг накатывает слабость, которая разом заставляет обмякнуть. - Какой же ты идиот.

- Я подготовил тебя...

- Нет! - грубо обрываю я. - К такому нельзя подготовиться. Неужели ты и правда не понимаешь? Да, я знала про ту чертову фразу, про твой дурацкий план. И что?! Это ничего не меняет. Боже. Как же не доходит? Стреляли в тебя, а погибала я.

Тимур отпускает мои запястья, но только чтобы в следующую же секунду сгрести меня в жаркие объятия, прижать к мощному телу и опалить кипятком, изгнать холод, клубящийся под ребрами.

- Ника, - шепчет он. - Девочка моя.

- Что? - бормочу раздраженно.

- Ты права, - жадно втягивает запах моих волос, прижимается губами к моему горлу, прокладывает путь к взмокшему виску. - Я идиот. Только теперь осознал, в какой ад толкнул тебя. Причем сам. Лично. Дебил, блять.

- Ну ладно, - протягиваю я и поражаюсь, как легко сменяю гнев на милость. - Я немного погорячилась. У тебя не было выхода. Уступать шантажистам тоже не вариант, поэтому пришлось искать