- Падая, ларец чувствует себя неловко. Каждый раз. Встань на его место. Это Святилище – и его цель, он хочет занять своё место у ног королевы Нимфадоры. Я чувствую это. Но гордость не позволяет подчиниться. Попробуй выстраивать такие ледяные дорожки, где он не будет падать, только чуть заваливаться. Прокладывай их под наклоном. Тогда ларец будет достойно выглядеть в собственных глазах.

- Сама попробуй! Хорошо тебе, - начал было адепт и осёкся на полуслове, увидев, с кем препирается.

О том, что я новенькая и даже ещё не высшая ведьма с довольно слабеньким Пси-Даром в нашей академии не слышал разве что глухой.

- Что ты понимаешь в псионике… - тут же пробурчал он, но, впрочем, не слишком уверенно.

- Как знаешь, - пожала я плечами. – В псионике я и правда, ноль по фазе. Но тебе достался очень тщеславный и ну о-очень обидчивый ларец.     

Подножие статуи Нимфадоры было украшено разноцветной лепниной в виде эльфов в полный рост, выполненной настолько реалистично, что мы с Каспером и даже ларцом засмотрелись.

Я присела, чтобы попрощаться с ларцом, который оказался вовсе даже не капризным, а милым и дружелюбным. За отсутствием хвоста ларец завилял всем корпусом и потёрся о моё колено. Тьма! Я только сейчас заметила, что нежно-розовый цвет как-то незаметно перешёл в оттенок взбесившегося поросёнка.

- Убью Ай-Сина, - прошипела я, оглядывая себя. - Ей-тьме, убью.

- Барби-дресс! – тоном знатока сообщил Каспер.

- Скорее, я похожа на чеканутую феечку, - пробурчала я.

И тут я поспешно вскинула голову, огляделась торопливо. Взгляд. Чей-то пристальный, внимательный взгляд буквально прошил насквозь. Но смотреть здесь на меня было некому.

Не эльфам же с лепнины?

Я погладила «индикатора» и поблагодарила за дружбу и путешествие. После чего ларец сам запрыгнул в специальную нишу, и, помахал на прощание крышкой, затих.

- Не может быть, - раздалось рядом потрясённое.

А потом из подножия статуи Нимфадоры вышел оживший барельеф. То есть не барельеф никакой, а самый настоящий эльф!

Высокий, с гладкими белоснежными волосами, в длинных струящихся одеждах. С обручем на лбу. В общем, самый, что ни на есть эльф, словно из экранизации «Властелина колец». Только гораздо, гораздо красивее.

- Не может быть, - повторил он. - Ты – дочь Ферганы и Романа?!

- Что?! Вы знаете моих родителей?!

- Тот день, когда они прошли через наши земли, я помню также отчётливо, как вчерашний.

- Когда?! Когда это было?!!

- Двадцать лет назад, дитя.

- Расскажите! – взмолилась я. - Пожалуйста, расскажите! Это важно! Они говорили о своих планах? Куда они направились?! Тьма, я ведь здесь ради этого, ради них. Вы знали о том, что они пропали без вести? Пожалуйста, не молчите!

- Хранители не могут надолго покидать свой пост, дитя, - покачал головой эльф. - Могу лишь сказать, что они двинулись дальше. В подземелья, где пространство меняет свой ход.

Не те ли это подземелья, в которых мы совсем недавно были?!

- Мы предупреждали их… Но Роман и Фергана были непреклонны. Всё повторяли, что они на пороге открытия.

- Что? Что они искали в подземельях? Мама спелеолог… Какие-то подземные насекомые? Плотоядные арахниды? Троглобионты какие-нибудь? Сколопендра, мать её, Таинственная?

Я чуть не плакала, потому что лицо эльфа уже застыло. Не сводя с меня взгляда, он сделал шаг назад. Ещё мгновение – и он снова станет барельефом!

- Насколько я помню, твоих родителей интересовали сами живые пещеры, - всё же отмер он и сообщи нехотя. – Я был рад увидеть тебя живой и невредимой, ведьма. Не теряй самообладания!

После чего снова стал барельефом.

- Ритка, - потянул меня за подол Касперский. – Давай мы всё это позже обмозгуем, а? Ну что топтаться на месте. У нас же гонки, как-никак...

Признавая правоту британца, я прыгнула на подлетевшего Фунтика и рванула в знакомый спиральный коридор. Прочь из Святилища.

Уговаривать барельефного эльфа-хранителя снова ожить ненадолго, мотивируя это тем, что я по папе с мамой соскучилась, ну это уж как-то слишком… по-детски.  

Виляя между пирамидами, ныряя в ступенчатые арки, огибая застывшие в воздухе глыбы, прорезанные мерцающими турмалиновыми ручейками, я думала только об одном.

Я сюда вернусь.

Вернусь.

И ни одна сила в мире не сможет меня остановить.

Платье, чьи полы трепал ветер, к счастью, снова сменило оттенок. На ярко-алый. Этот Ай-Сину уже можно было простить. Вполне даже.

Рядом вдруг раздался знакомый свист и… вокруг нас с Касперским и Фунтике завилась Щётка. Родненькая…

- Щёточка!!

Не видела бы собственными глазами, как метла переломилась надвое – не поверила бы, что такой быстрый ремонт в принципе возможен! Что и говорить – эклеши своё дело знают. Несколько прутиков Щётки были золотистыми, что напомнило о статуе Нимфадоры. Но заподозрить эльфов в помощи по починке метлы? Увольте. Да и зачем бы им это.

Эльфы – они во всех мирах одинаковые. Загадочные и надменные не в меру.

А Террасуотские, так и вовсе не идут на контакт тысячелетиями. То, что ректору Академии Пси удалось согласовать с ними место завершения Турнира – чудо из чудес. Но и плату в виде древнейших тхарских артефактов и гарпийских кристаллов, закалённых копейщиками Нефритовых Пещер Пси-Академия заплатила бесценную…

Неужели… Неужели Ралфи на всё это только ради меня пошёл?

То есть меня, конечно, допускать на Турнир не планировалось, но поиском моих родителей он вплотную занялся, сам сказал… А все нити в этот Город Древних ведут.

Как он там?

Его, конечно, сильные маги страховали, и ещё изменения пространства на руку сыграли, но всё же…

Горислав - подлец.

А от подлецов всего, чего угодно, можно ожидать...

- Прыгай на Щётку, Рит, - прервал мои внутренние метания Каспер. – А мы с Фунтом тылы прикрывать будем.

Тылы прикрывать, конечно, особо не требовалось. Учитывая, что «рывшие яму» сами в неё попадали. Но Каспер, умница, дело говорил. Щётка в разы быстрее Фунтика. И когда требуется выиграть скорость даже пять килограмм котецкого – серьёзная ноша.

- Давай, Ритуль, как я тебя учил! Я в тебя верю! – благословил, естественно, никогда меня ничему не учивший Касперский. 

Я перепрыгнула на Щётку и, что есть силы, сжала метлу пятками, задавая скорость.

К красной мерцающей стене-голограмме, которую предстояло пролететь насквозь, мы с метлой пришли третьими. С конца.