– Но гадить направо и налево это ему ни капельки не мешает! – подытожила я рассказ Змея Горыныча.

– Еще как мешает, – возразил Юша. – Ты с-себе и представить не можешь, на что был бы похож наш мир, если бы Бес-с не отвлекался на с-собирание осколков с-своей души.

– Плеишподняя была бы ждешь, у наш! – заверил он меня.

– Дос-стоверно известно, что камушки эти для него важнее вс-сего на с-свете. С-собрать их в один-единс-ственный камень – его перво-оче-редная задача, – объяснил Змей.

– Он пошему шарства-гошударштва захватыват? Штобы потом спокойно вше обышкать, обрышкать и камешек найти.

– Ага! Ешли камешек там ешть.

– Он жа один такой камешек любое желание ишполнит!

– Все-все, что тольхо захочешь!

– А целое государство освободит от долга? – поинтересовалась я.

– Не жнаю, – пожал плечами Юша, – одного, может, и мало. А вот жа два-а… – Змей хитро прищурился.

Не успела я ничего спросить у Горыныча, как он развернул меня к себе спиной и велел не оборачиваться.

– И не подглядывай! Это место тайное, его ни одна живая душа жнать не должна, – бормотал Юша. – Даже маменька такие под-лоб-нос-ности пло меня не знает.

Ни в одной из прочитанных мною в детстве сказок про потайные места на теле Змея Горыныча я информации не встречала. Змей Горыныч – это все-таки сказочный персонаж, ну пусть разновидность дракона – не кенгуру же! Да и карманов у него быть не может за неимением одежды. А что за интимные места он скрывает даже от маменьки, я и предположить не рискнула. После недолгой возни Юша дозволил-таки мне повернуться и с нескрываемым торжеством во всех трех парах глаз выдал камушек, очень похожий на мой.

– Вот, это тебе! – смущаясь и слегка краснея, выдавил Змей.

– Ну, там жа шпашение и плочие блага, – лопотал Юша, конфузливо шаркая лапкой.

– Ну там и в будущем… – высказала надежду третья голова.

Намек Горыныча на будущее я очень хорошо поняла. Если такую великую ценность он отдает мне в пользование, то явно небезвозмездно. Да и не собиралась я оставаться в долгу. Стало быть, мои обещания не пролетели мимо ушей и Юша рассчитывает на дотации от Трисемнадцатого государства. Об этом мы поговорим позже. Но откуда у него взялся кусочек бесовской души?

– Штащил я его, – признался Горыныч. – Когда служил у него еждовым животным.

– Вредный он и противный, – вставила третья голова.

– Аха! Я тохда еще плохим учился быть, – подтвердила первая. – Вот и свистнул в качестве дохазательства, что во мне тоже есть отлицательные челты халахтела.

– Так он же, наверное, заметил? – забеспокоилась я за Горыныча. Не думаю, что Бес так легко простит кражу самого ценного своего сокровища.

– Конешно, жаметил, – нагло признался Юша. – Буянил! Вша преишподня тряшлась! Только мало ли кто шего у него шпелеть мог. Налоду ходит много, все беж доклада и плопушков. Шам нагнал, так пушть тепель не жалится.

Я держала в руках два красных в золотую звездочку камня. Все грани разные, углы острые, в общем, ничего особенного на вид. На какие уступки пойдет Бес из преисподней за такое сокровище? Вдруг камушки засветились и притянулись к друг другу, словно магниты.

– Ух ты! – восхищенно вздохнул Змей.

Я слегка потянула камни в разные стороны, и они снова распались.

– Ух ты! – опять провозгласил Горыныч.

– И что это значит? – поинтересовалась я, еще несколько раз сведя камни вместе и разведя в разные стороны. И каждый раз камни склеивались, озаряясь легким сиянием, и свободно распадались.

– Они друг к другу подходят! – Горыныч завороженно смотрел на камушки, глаза восторженно округлились, грозя выкатиться из орбит.

– И? Так и должно быть?

– Должно! – кивнул Юша. – Они вс-се должны подойти друг к другу. Только у него еще таких нет! Таких, которые подходят друг к другу.

– Точно-точно, – закивала первая голова. – Мы все хамушки видели, они у него в отдельной хомнате хланятся, с особым почетом лежат.

– И ни один длуг к длугу не подходит, – хихикнула вторая голова. – Беш этим ошень опешален.

– Аха! Потому что даже не пледставляет лазмелы камня, котолый собилает!

– Что ж. – Я подмигнула Юше. – Настало время порадовать Беса из преисподней. Будем считать, что у него сегодня праздник. Вот у нас и подарочек есть.

– Ладно, – великодушно согласился Горныч, пригибаясь к земле. – Залазь на с-с-пину, полетим, а то на торжес-ство не пос-спеем.

– Да, и ты там делжишь поклепше! – уточнила вторая голова. Как выяснилось чуть позже – не зря.

Задам риторический вопрос – летали ли вы когда-нибудь на Змее Горыныче? А вот мне довелось! Удовольствие еще то! Утешить могу сразу – жива я осталась только благодаря удачному стечению обстоятельств и активной борьбе за собственную жизнь. Хотя психике моей были нанесены существенное потрясение и ощутимый урон.

Взлетало милое животное вертикально, поэтому, пока мы добрались до нужной высоты, я сползла к хвосту, хотя и карабкалась вверх по хребту без устали и остановок, невзирая на страх, тошноту и головокружение. Затем грузное тело выровнялось параллельно земле и заходило подо мной ходуном – вверх-вниз. С технической стороны полет Юши выглядел следующим образом: головы и крылья оставались на месте, а туловище поднималось и опускалось. Поэтому я то зависала в воздухе, отчаянно цепляясь за хребет Горыныча, то подпрыгивала вверх, подталкиваемая массивным туловищем, рискуя свалиться и еще сильнее хватаясь за хребет. Перемежая малознакомые мне молитвы с хорошо известными широкому кругу обывателей нецензурными выражениями, я искренне надеялась, что полет кончится раньше, чем я умру от страха. И уж если неминуемое должно случиться, то смерть принять хотелось бы в более достойной позе, а не вверх тормашками.

Внизу проплывала не подозревающая о моих муках земля. Впрочем, она казалась далекой, туманной и недосягаемой, поэтому туда не просто очень тянуло, а страстно хотелось там оказаться, и желательно – после удачной посадки, без жертв.

Помнится, в самолете, отправившись в Турцию, мы с Маринкой наперебой капризно сетовали на тошноту, заложенные уши, сухость в воздухе и слабый вестибулярный аппарат. Томно попивали минералку и брызгали друг друга термальной водой из баллончика, дабы сохранить кожу свежей и увлажненной. Сейчас главной моей заботой было не дать ветру сдуть себя со спины Змея Горыныча, и даже слабый вестибулярный аппарат замер от страха. Приложив неимоверные усилия, я переползла поближе к средней голове, чтобы хотя бы не так трясло. Заметив мои действия, Юша возжелал общения:

– Думаешь, двух камушков хватит, чтобы целое цалство оттяпать?

– На царство, может, и не хватит, – прокричала я. – А вот на одну мою душу, думаю, вполне достаточно.