А потом, после того как наткнулся взглядом на одну вещь, то и вовсе помчался оттуда зайцем стрекачом, старательно и умело путая следы.

Он ведь пока возле милиции отирался, не раз мимо стенда «Их разыскивает милиция» проходил. Скользнет по нему взглядом и снова мимо пошел. Мыслей-то была полна голова, когда тут распыляться. А потом, будто по затылку кто его приложил, вгляделся в фотографии повнимательнее. Вгляделся и обмер!

Вот он – голубчик! Смотрит на него, как живой, с черно-белой фотографии. Правда, прическа у него совершенно другая. Волосы плотной челкой закрывают лоб по самые глаза, и цвета они другого. Светло-русые там у гражданина Рамзина были волосы, а не черные, как теперь. И щеки покруглее.

Гена минут десять стоял возле стенда. Все смотрел и читал. Читал и смотрел. А когда проникся наконец пониманием, то дунул оттуда, как по свистку.

Какая, к черту, милиция?! Куда он пришел?! Они даже беглого преступника у себя под носом обезвредить не могут. Преступника, которого ищет вся страна и который никуда даже не убегал. Он просто слегка изменил внешность и живет себе на окраине города. Совсем не затворником живет. Он встречается с женщинами на квартирах их матерей. Катает их на машинах, потом избавляется от них, когда они зарываются. В перерывах между любовными свиданиями гражданин этот, значащийся в федеральном розыске, грабит и убивает. И поймать его никто не может. А почему? А потому, что ищут его в другом месте.

Маразм! Совершенный маразм! Мог ли после этого Гена уповать на помощь силовых структур, которые сами себе помочь не в состоянии?!

Вот он и прятался который день в гараже. Ночью варил на походной газовой плитке картошку, суп, кипятил чай, с осторожностью выносил помои. Днем спал, а когда не спал, слушал шаги за воротами, разговоры. Устал, конечно, домой хотелось. Принять ванну, посмотреть телевизор. Но главное, мечтал, как раньше, не бояться ничего и никого. Жить нормальной, спокойной жизнью. Он ведь только-только объявление в газете нашел о приеме на работу. И даже позвонил туда, и ему предложили прийти на собеседование, и даже статьей его в трудовой книжке не заинтересовались. Мог бы, мог зажить вполне нормальной человеческой жизнью. А тут такое! Вот и приходится прятаться, как кроту…

Шаги он все же прослушал. Очнулся от мыслей и замер в страхе, лишь когда они возле его ворот стихли. Кто-то начал вполголоса переговариваться и дергать его ворота.

Все!!! Это конец!!! Если захотят, то выломают все в два счета. Какие ворота вскрывают, когда машины угоняют! А у него не особо они и укреплены. А могут и вовсе не ломать, а расстреляют из автоматов – что у него ворота-то, из брони, что ли?! Бежать и прятаться в подвале поздно, сразу обнаружит себя. Тогда, если не расстреляют, ворота выломают и все равно достанут. Стоять у самых ворот…

– Гена!!! – позвал его мужской голос, показавшийся знакомым. – Гена Сошкин. Ты здесь?!

Он промолчал. Не узнал он мужика с перепугу.

– Гена, ты здесь, мы знаем. Открывай, не дури!!! – снова позвал его мужик. – Не откроешь нам, откроешь другим, и тогда уже…

– Глеб, ну кто так уговаривает? – возмутился приятный женский голосок, который он тоже не узнал. – Тоже мне переговорщик нашелся! Гена, ты слышишь меня? Это я, Кристина, я живу этажом ниже…

Господи! Ну конечно!!! Это та милая девочка с третьего этажа, а мужик – это Глеб Карпов! Они пришли, чтобы вызволить его из этой ловушки. Или нет? А почему, собственно говоря, нет-то? Если бы арестовывать, то наверняка не они пришли, а кто повнушительнее.

– Гена, открывай, – устало попросил Глеб. – Не бойся ты. Этих уродов сейчас спецназ должен брать. Выбирайся наружу, давай не дури… Твоя помощь тоже нужна.

– К-ккакая помощь? – сильно заикаясь то ли от страха, то ли от холода, спросил Гена, уже поняв, что без него они отсюда не уйдут и, если понадобится, выломают ворота. – Чем я могу помочь?

– Ты-то? – хмыкнул Глеб. – Ты-то как раз и можешь помочь. Ты ведь у нас о-очень наблюдательный…

Допрашивал Симаков Рамзина в присутствии своего начальника. Тот поблагодарил его за службу, взял несколько будто бы голословных обвинений обратно. И тут же вызвался послушать его допрос.

– Надеетесь, что проявлю непрофессионализм? – хитро сморщился Симаков.

– Ладно тебе, Игорь Сергеевич, обижаться-то, – шлепнул его по-братски по плечу начальник. – Когда такое в городе творится… Лес, как говорится, рубят, щепки летят. Я же не знал, как именно ты работаешь.

– А как я работаю? – скромно опустив глаза, Симаков начал раскладывать на столе бумаги, ожидая, когда приведут Рамзина.

– Заковыристо, друг мой. Заковыристо ты работаешь, сразу и не понять, есть у тебя что-то, нет ли. Все роешь что-то, роешь, а все будто под себя. Результатов вроде никаких, а потом бац – и бомба! Хотел уж рапорт на тебя писать, а ты нам вдруг бац – и всю банду взял!!! Это же надо!!! И более того, Рамзина!!! Эта сволочь который год в бегах, а тут ты нам такой подарок к Новому году! Поощрю!!! Непременно поощрю, да и погоны твои, кажется, на плечах засиделись… Ну, давай, приступай, что ли. Пускай ведут гниду. Сейчас начнет отрицать все наверняка, но ничего. Не на того напал, так ведь, Игорь Сергеевич? Ты ведь и допрос так же поведешь, да?

– Как?

– Заковыристо! – И начальник, довольно потирая руки, уставился на дверь, в которую вот-вот должны были ввести задержанного.

Поразительно, но Рамзин ничего не стал отрицать. Разговорился, как в исповедальне.

– Я же не дурак, понимаю, что мне пожизненное влепят, – время от времени пожимал он плечами и все просил курить. – Чего молчать-то? Смысл какой? Одним трупом больше, одним меньше, что это изменит?

– Это может изменить участь твоих подельников, – ухмыльнулся холодно Симаков. – Можешь на них все валить, можешь на себя все взять, это твой выбор, Жорж!

– Во, гражданин начальник! Во-во!!! – взмахнул Рамзин скованными наручниками руками. – Это-то меня и сгубило! Какого хрена Жоржем Светке назвался, сам не пойму!

– Привычка, наверное?

– Она, проклятая. Все от баб отвыкнуть не могу. Люблю их, сук прилипучих.

– Ну, они тебе тем же отвечают.

– Грех жаловаться, – самодовольно осклабился Рамзин. – Взять хоть Нинку эту Сошкину… Ну не дура, из-за ревности бабке голову проломить! Я как узнал, чуть не охренел! Это же подстава чистой воды!!! Светка мудрая баба, все тишком, все осторожненько, а эта падла…

– Потому ты ее и убил?

– А почему же! Мало того, что она бабке по голове шандарахнула из-за того, что к Светке меня приревновала, так еще и мужику своему из моей машины вздумала рукой махать. Нет, думаю, с этой дурой попадешь в такое дерьмо… Ну и…

– Понятно. – Симаков еле успевал записывать. – Кому пришла идея создать банду?