Вспоминая сон, она так ушла в свои мысли, что не заметила снижения и очнулась, только когда шасси коснулись посадочной полосы и «Боинг» упруго вздрогнул всем своим металлическим телом. У Тани с Андреем не было никакого багажа за исключением небольших спортивных сумок, и они двинулись к выходу одними из первых. Так же, в первых рядах, они прошли паспортный контроль, миновали зал выдачи багажа и оказались наконец в зале ожидания. Их никто не встречал, и потому Таня сразу повлекла Андрея к выходу, увертываясь от встречавших, совавших им в лицо таблички с надписями по-русски, по-гречески и по-английски.

– Как вспомню, сколько с меня в тот раз взял таксист до Рафины! – говорила она, то и дело оборачиваясь, чтобы убедиться, что парень снова не поддался своей слабости и не сбежал. – Правда, я попросила провезти меня через Афины, хотелось хоть издали на Акрополь посмотреть... Но все равно, эта экскурсия мне дорого обошлась! Сейчас ни в коем случае не дам больше двадцати евро. Что ты там копаешься?

– У меня телефон не врубается, – пожаловался тот, не сводя глаз с дисплея своего мобильника и продолжая нажимать кнопки. – Ну я и лопух, надо было купить сим-карту другой компании! Ты же говорила, что у тебя были проблемы!

– Можно купить местную. – Таня огляделась в поисках киоска, отмахиваясь от таксистов, наперебой предлагающих услуги. – Тебе срочно?

– Да хотелось бы бабуле позвонить. – Андрей сунул телефон в карман и застегнул «молнию». – Ладно, давай перенесемся в более спокойное место. В отличие от бабули, я не очень люблю аэропорты. Тань? Эй, красавица, в чем дело?

Но та стояла неподвижно, словно наткнувшись на невидимую преграду. Парень сильно тряхнул ее за плечо:

– Ты что, опять спишь?

– Да, наверное, – после паузы ответила она, не сводя глаз со входа в зал ожидания. – Мне только что показалось... Бред какой-то! Давай скорее возьмем такси!

И Андрей, озабоченно взглянув на ее бледное лицо, согласился, что так будет лучше всего.

В Рафину они прибыли с курьерской скоростью – Таня не успела оглянуться, как перед ней возникла знакомая припортовая улица, белые глыбы паромов у причала, цепь крохотных кафе, остро пахнущих свежевыловленной рыбой. Выйдя из такси, она нервно оглянулась, и вид у нее был такой странный, что Андрей щелкнул пальцами прямо у нее перед носом:

– Обрати на меня внимание! Я здесь! Ты что, погони боишься? Всю дорогу свернув шею сидела.

– Нет, то есть... – пробормотала она, обшаривая взглядом портовую площадь. – Нет, конечно. Это мне показалось.

– Да что? – воскликнул парень, теряя остатки терпения. – Честное слово, теперь у тебя такой вид, будто ты хочешь все бросить и сбежать домой.

– Так и есть! – неожиданно призналась Таня. – Но не слушай меня, давай возьмем билеты. Если пропустим паром, следующий придется ждать часа два, а то и три!

В крохотной кассе, втиснутой между рыбным магазинчиком и оузерией, выяснилось, что паром на Эвию только что ушел. До отхода второго – той самой злополучной для Тани «Артемисии» – оставалось полтора часа. Они взяли билеты и вышли на набережную.

– Как хорошо! – Андрей уселся на скамью и, раскинув руки, подставил лицо осеннему ласковому солнцу. – Садись, не стой столбом! Что ты как неживая!

– Ничего, – невпопад ответила девушка, присаживаясь рядом. И снова оглянулась, так быстро, словно надеялась застать врасплох кого-то, подошедшего со спины. Андрей не выдержал:

– Так, слушай, или ты шею в самолете простудила, и она у тебя сама поворачивается, или ты чего-то боишься! Тогда я должен знать чего! Мы в одной лодке!

Таня обернулась, и его поразило затравленное выражение ее глаз. Она ничего не ответила, лишь слабо качнула головой, словно прося оставить ее в покое. Андрей нахмурился, взял ее руку и тут же выпустил. Пальцы у Тани были ледяные и дрожали.

– Что это за фокусы, мадемуазель? – строго спросил он. – Мы компаньоны или нет? Я же вижу, что-то случилось, и ни черта не понимаю! Знаешь, каким дураком себя чувствую?!

– А я себя чувствую так, будто с ума сошла, – призналась Таня, тревожно глядя ему в глаза. – И боюсь, ты то же мне скажешь. Мне бы забыть, мало ли что померещится, тем более в самолете снился такой кошмар!.. А я не могу, все думаю. Как наяву, вижу...

– Что? – Он снова взял ее руку и сжал в своей ладони. Это пожатие – крепкое, уверенное, чисто дружеское, вернуло девушке самообладание. Она глубоко вздохнула, словно просыпаясь от дурного сна:

– Не что, а кого. В аэропорту мне вдруг показалось, что на улице, у зала ожидания стоит Паша. Точно как во сне – не было его, и вот он! У меня аж дух захватило, а когда ты стал меня тормошить, он уже пропал.

– Что значит, пропал? – Ее удивил спокойный тон голоса Андрея. – В воздухе растворился? Или повернулся и ушел?

– Я не заметила! – удрученно ответила Таня, свободной рукой отбрасывая со лба волосы и глядя на море. На глазах у девушки внезапно выступили слезы, и она смахнула их, отвернувшись от своего спутника. – Боюсь, что я схожу с ума. Наверное, все, что творится вокруг этой осенью, сделало из меня шизофреничку. Если я уже не могу контролировать то, что вижу...

Андрей крепче сжал ей руку:

– А ну, успокойся! С тобой все в порядке. Просто ты думаешь о нем, видела плохой сон, вот тебе и показалось, что кто-то на него похож. Со мной тоже такое бывало. Потом присмотришься – фу ты, совсем другой человек, ничего общего! Это наша подкорка так шутит!

Он с улыбкой постучал пальцем себя по лбу, но Таня лишь покачала головой:

– Ты, наверное, не понимаешь, о чем я говорю. Это было слишком ясно, я никого ни с кем не перепутала! Этот человек был не просто на него похож, он и был им! Говорю тебе, у меня колени подкосились! Как я на ногах устояла!

– А здесь ты его тоже видела? – уже более серьезным тоном поинтересовался парень.

– Слава Создателю, нет! – И Таня снова оглядела портовую площадь, ярко освещенную предвечерним солнцем. Вдоль длинной набережной в ряд стояли яхты, согласно покачиваясь на небольших спокойных волнах, напротив, под тентами уличных кафе, люди закусывали и пили кофе, у причала паромов дежурили желтые такси, и шоферы, стоя рядом с машинами, курили и лениво оглядывались в ожидании пассажиров. Картина была настолько умиротворенная, что девушке вдруг стала смешна собственная тревога. Она неуверенно улыбнулась и, пытаясь успокоиться, повторила:

– Нет, здесь я его не вижу. Это обнадеживает, правда? Представь, что было бы, если бы тебе пришлось возиться с сумасшедшей! Если бы я еще злоупотребляла алкоголем, все было бы ясно, но я же вообще не пью...

– В самолете ты пила, между прочим, – напомнил Андрей. – И когда мы познакомились, хлестала монгольскую настойку будьте-нате! А с нее здоровых мужиков выворачивало! Так что не знаю, дорогая, не знаю...