– Почему ты меня ненавидишь?! – мучительно выкрикнул он, уже не обращая внимания на реакцию свидетелей. На парочку, выяснявшую отношения у газетного киоска, то и дело бросали любопытные взгляды. – Я себе жизнь поломал, только себе, а ты смотришь на меня, как на убийцу, даже пожалеть не можешь!

Таня покачала головой и, отступив на шаг, негромко произнесла:

– Я никогда не умела выражать соболезнования, если кто-то умирал.

Возвращаясь в кафетерий, она чувствовала взгляд Паши между лопаток, но, обернувшись, увидела у газетного киоска только полную пожилую женщину, с сонным видом отпирающую ставни. Паши нигде не было, и девушка вздрогнула: «Будто с призраком встретилась!»

Воспрянувший Андрей протянул ей пластиковый стаканчик с кофе:

– Глотай, и бежим регистрироваться, нам же еще подарок выбирать.

Он не спрашивал о Паше, вел себя так, будто этой встречи не было, и Таня была ему благодарна. Они залпом выпили холодный кофе и уступили столик гурьбе только что вошедших в кафетерий стюардесс. Девушки в голубой форме громко смеялись, что-то оживленно обсуждая по-гречески, и Таня вдруг почувствовала зависть к ним, таким веселым, свободным, живущим от полета до полета, как диковинные бескрылые птицы.

Регистрация была пройдена за несколько минут, паспортного контроля Таня, задумавшись, даже не заметила, и только оказавшись в «зеленой зоне», услышав вокруг русскую речь, девушка поняла, что возвращается домой.

Она подошла к стеклянной стене, отгораживающей зону от летного поля, и несколько минут стояла неподвижно, разглядывая самолеты, пытаясь найти среди них свой – давняя детская игра никогда ей не надоедала. Андрей остановился у нее за спиной:

– На что любуешься?

– Мы вовремя улетаем, – ответила она, не сводя глаз с поднимающегося солнца, красного и озябшего, которое сердито выглядывало сквозь то и дело набегающие сизые тучи. На бетонном покрытии летного поля морщились от ветра лужи, оставшиеся от ночного дождя, и самолет, начинающий вдали разбег, тоже казался озябшим, недовольным и ссутуленным. Девушка застегнула куртку до подбородка и вздохнула, отгоняя видение, внезапно возникшее на фоне этого мрачного утра: белые домики Мармари, словно сбегающие к побережью со склонов лиловых от вереска гор. – Смотри, здесь тоже начинается осень.

Рядом с маршрутами наших дневных

прогулок есть черные зоны мира теней,

откуда время от времени прорываются на

свет посланники кошмара.

Говард Ф.Лавкрафт