litbaza книги онлайнПсихологияПуть к характеру - Дэвид Брукс

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 60 61 62 63 64 65 66 67 68 ... 83
Перейти на страницу:

Не совсем справедливо было бы утверждать, что Августин низко оценивал человеческую природу. Он верил, что каждый человек создан по образу и подобию Божию и наделен достоинством, которое оправдывает муки и смерть Христа. Точнее будет сказать, что Августин считал, что люди сами по себе, как самостоятельные индивиды, не способны на благую жизнь, они не в состоянии властвовать над своими желаниями. Они могут обрести порядок и подлинную любовь, лишь подчинив свою волю Господу. Дело не в том, что люди — жалкие существа, а в том, что они не обретут покоя, пока не успокоятся в Нем.

Благодать

Философия Августина и в целом многое в христианском учении предлагают еще один довод, противоречащий этике взращивания своего эго. По мнению Августина, люди не получают того, что заслуживают, потому что в противном случае жизнь обратилась бы в ад. Люди получают гораздо больше, чем заслуживают. Бог одаривает нас благодатью, безусловной любовью. Защита и забота Бога даруются нам именно потому, что человек их не заслуживает и не может заслужить. Благодать снисходит не потому, что мы хорошо сделали свою работу или пошли на большие жертвы ради своих детей или друзей. Благодать — это часть дара тво­рения.

Чтобы обрести благодать, нужно отказаться от мысли, что ее можно заслужить. Невозможно завоевать победу для Бога и получить награду за свои труды. Благодати нужно открыться. Мы не можем знать, когда она снизойдет на нас. Но тот, кто открыт ей и чувствует ее, ощущает ее в самые неожиданные моменты, когда она больше всего нужна.

Пауль Тиллих[56] в книге «Потрясение оснований»[57] пишет:

Благодать настигает нас, когда наше страдание и беспокойство велики. Она настигает нас, когда мы бредем мрачной долиной бессмысленной и пустой жизни. Благодать настигает нас, когда наше отвращение к собственному бытию, безразличие, слабость, наша вражда, утрата направления и потеря самообладания становятся для нас невыносимыми. Она настигает нас, когда проходит год за годом, а совершенство жизни, по которому мы томимся, все не наступает; когда давнишнее принуждение царит внутри нас, как царило десятилетиями, когда отчаяние убивает всякую радость и мужество. Случается, что в такие минуты волна света прорвется в наш мрак и словно бы некий голос скажет: «Ты принят. Ты принят, принят тем, что больше тебя. Имени его ты не знаешь. Сейчас об имени его не спрашивай; может быть, ты найдешь его позже. Сейчас не пытайся ничего делать, быть может, потом ты сделаешь больше. Не стремись ни к чему, не совершай ничего, не предпринимай ничего. Просто прими факт своего принятия!» Если такое происходит с нами, мы испытываем благодать. После подобного переживания мы можем и не стать лучше, чем были прежде, и верить можем не сильнее, чем раньше. Но преображается все. В тот миг благодать побеждает грех и примирение устраняет пропасть отчуждения. И для такого опыта ничего не требуется, никаких предварительных религиозных, моральных или интеллектуальных условий — ничего, кроме принятия.

Массовая культура приучила нас к мысли, что людей любят за то, что они добрые, веселые, привлекательные, умные и внимательные. Трудно принимать любовь, которую, как нам кажется, мы не заслужили. Однако тот, кто свыкся с мыслью, что его принимают, испытывает большое желание ответить на эту любовь.

Когда страстно влюблены, мы постоянно ищем способы доставить любимому человеку удовольствие. Мы испытываем желание покупать ему подарки и петь глупые песни у него под окном. Те же чувства охватывают людей, которых коснулась благодать: они стремятся угодить Господу, они находят удовольствие в делах, которые могут быть Ему угодны, неустанно трудятся над тем, что может послужить к вящей Его славе. Желание человека показать, что он достоин любви Бога, способно пробудить огромную энергию.

Желания человека, который откликается на любовь Бога, постепенно преобразуются. Читая молитву, люди начинают все больше и больше просить о том, что, по их мнению, порадует Бога, а не их самих.

С этой точки зрения главная победа над собой достигается не в результате жесткой дисциплины или жестокой внутренней борьбы, а как итог того, что человек смог выйти за пределы своей личности, стал причастен Богу и сделал то, что представлялось естественным, чтобы ответить на Его любовь.

Так происходит процесс внутреннего преображения. И однажды, посмотрев по сторонам, человек замечает, что он изменился. Прежние объекты любви уже не вызывают трепета. Он любит иное, и не потому, что последовал определенному моральному кодексу, перенял строгую дисциплину или усвоил определенные привычки, а потому, что, как не раз повторяет Августин, стал тем, что он любит.

Прежние любови

После своего «обращения» Августин не начал вести тихий и спокойный образ жизни. Насладившись первым порывом оптимизма, он с тяжестью в сердце осознал, что по-прежнему грешен. Его ложные любови не испарились волшебным образом. Как пишет его биограф Питер Браун, «прошлое может подойти очень близко; его сильные и сложные эмоции умерли лишь недавно, и мы еще угадываем их очертания под тонким покровом нового чувства, которое наросло сверху».

Когда Августин писал «Исповедь», он не писал досужие мемуары, а фиксировал свои воспоминания, чтобы иметь возможность в тяжелый период провести переоценку своей личности. Браун отмечает: «Ему необходимо строить свое будущее на ином представлении о себе; а как иначе приобрести такое представление, если не через новую интерпретацию той части своего прошлого, кульминацией которой стало обращение — обращение, от которого он до недавнего момента ожидал великих чудес?»

Августин напоминает верующим о том, что средоточие их жизни — не в них самих. Материальный мир прекрасен и достоин того, чтобы наслаждаться им, но радости этого мира гораздо слаще, если их сопровождает безграничная любовь Господа. Августин в молитвах и размышлениях радуется земному миру, но его радость выходит далеко за границы этого мира. Размышляя, Августин дает ответ на вопрос: «Что люблю я, любя Бога моего­?»

Не телесную красоту, не временную прелесть, не сияние вот этого света, столь милого для глаз, не сладкие мелодии всяких песен, не благоухание цветов, мазей и курений, не манну и мед, не члены, приятные земным объятиям, — не это люблю я, любя Бога моего. И однако я люблю некий свет и некий голос, некий аромат и некую пищу, и некие объятия — когда люблю Бога моего; это свет, голос, аромат, пища, объятия внутреннего моего человека — там, где душе моей сияет свет, который не ограничен пространством, где звучит голос, который время не заставит умолкнуть, где разлит аромат, который не развеет ветром, где пища не теряет вкуса при сытости, где объятия не размыкаются от пресыщения. Вот что люблю я, любя Бога моего.

1 ... 60 61 62 63 64 65 66 67 68 ... 83
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?