акул я у нас не видел… Самые опасные — большие белые акулы. Помните фильм «Челюсти»? Но их в океанах в наше время осталось уже мало — несколько тысяч. Я бы сказал: не так опасна акула для человека, как опасен человек для акулы.

Он уселся на берегу и Артур сел рядом.

— Некоторые акулы, например, гренландская полярная, живут больше пятисот лет. Но безусловный рекорд долголетия принадлежит маленькой медузе Турритопсис. Она считается биологически бессмертной.

— Что это значит? — не понял Артур.

— Она умеет перерождаться. Это, как если бы вы, умерев, тут же родились вновь ребёнком.

— Регенерация? Как у ящериц и червей?

— Не-ет! Дождевые черви живут максимум десять лет и умирают — никакая регенерация им не поможет. Турритопсис же вообще не умирает в нормальных для неё условиях. А если условия среды обитания изменились, она опускается на дно, превращается в полип и возрождается вновь, когда условия обитания станут лучше. Даже если её повредить, произойдёт то же самое. Это единственное бессмертное животное на Земле.

— Животное? — удивился Артур. — Разве медуза животное?

— А как же? — в свою очередь удивился Хозяин. — Мозгов у неё, конечно, нет, но всё остальное присутствует, даже половая функция. Медузы, как и люди, двуполые.

Артур посмотрел на воду.

— И в нашем озере есть эти… как их?

— Турритопсис? Они живут в океане, и поскольку наше озеро океанского происхождения, то конечно есть. Их просто трудно увидеть, их размер всего несколько миллиметров.

— И чем они питаются?

— Планктоном. Так же, как и огромные киты. Есть выражение «манна небесная». Так вот планктон — это «манна подводная»

Они ещё долго беседовали на берегу озера, а потом пришла Ева и позвала отца на обед.

Виконт пригласил Шута и Артура с Адамом на свою свадьбу в графский замок. Он добился-таки благосклонности дамы своего сердца, а король Роберт намекнул графу анжуйскому, что не против этого брака.

Выехали засветло, но до Блуа добрались только к вечеру. Шут всю дорогу рассказывал обычаи и правила графского двора.

— Молодой граф преклоняется перед королём Робертом. Он частенько бывал в Париже, и перенял оттуда все великосветские манеры. Я терпеть не могу все эти церемонии и условности. Есть одно правило, которое я выработал для себя — чем дальше от знати, тем проще жизнь.

— Но с Виконтом, однако, вы путешествовали бок о бок, — сказал Артур.

— Ну, Виконт — это отдельный для меня человек. Я связан с ним не только службой, но и многими годами своей жизни.

В замке они узнали, что Виконт внезапно, получив письмо от короля Роберта, уехал в Париж вместе с невестой. Туда же отправились графы Блуа и Анжу вместе со всеми слугами. Об этом им рассказал старый мажордом, который передал им извинения от Виконта.

— Что до меня, то это к лучшему, — сказал Адам. — Я без особого желания ехал сюда. А вы, шевалье Буффон, отправитесь в Париж?

— У меня как раз нет выбора, и есть желание. Так что прошу и меня простить! Немного перекусив, я немедля отправлюсь в Париж, чтобы успеть на свадьбу.

Попрощавшись с Шутом, Артур с Адамом задумались — что им делать дальше? Ехать обратно или ночевать в замке? Решили всё-таки отдохнуть и отправиться в обратный путь утром.

— Лошади устали, да и мы тоже, — сказал Адам.

Мажордом отвёл их в небольшую комнату, где стояли две кровати и тяжёлый дубовый стол, на котором стояли подсвечники. Он зажёг свечи, отчего комната озарилась мерцающим полусветом, и сказал:

— Я распоряжусь, чтобы вам принесли ужин.

Через полчаса стол был накрыт столь изобильно, что у Артура глаза на лоб полезли. Тут были и варёный карп под соусом, и половина зажаренного поросёнка, и салат из овощей, и фрукты, и вино.

— Мы готовились к свадьбе, — пояснил мажордом, — а теперь я ломаю голову — что делать со всеми приготовленными блюдами?

— Может быть, вы составите нам компанию?

— Помилуйте! Я сегодня уже два раза обедал и три раза ужинал. Не знаю, как доживу до утра.

Уже уходя, он повернулся и спросил:

— Не желаете музыкантов?

— А почему нет? — воскликнул Адам. — Под музыку мы, пожалуй, с большим аппетитом отужинаем.

Мажордом поклонился и вышел. Адам с Артуром оглядывали изобильный стол, не зная — с чего начать?

— Один мой знакомый эпикуреец, — улыбнулся Адам, — говорил мне так: «Настоящий гурман свою еду вкушает дважды. Сначала глазами и только потом ртом».

Через пять минут в комнату с поклонами протиснулись и вошли музыканты с инструментами. Три человека — молодой парень с флейтой, лысоватый мужчина с небольшим духовым инструментом, похожем на волынку, и женщина с лютней. Они расселись на стульях у стены. Заиграла лютня, мотив подхватила волынка, а следом вступила флейта.

Артур заслушался игрой музыкантов. Они играли какую-то весёлую и в то же время тягучую музыку, это были, как понял Артур, chansons de geste — песни о деяниях Карла Великого и не менее великого Карла Мартелла. Очевидно, под эту музыку гости должны были напевать хором всем известные песни. Особенно впечатлила Артура худенькая женщина неопределённого возраста, игравшая на лютне. Пальцы её так ловко бегали по струнам, что наблюдать за ней было ещё одним удовольствием. Адам, посмотрев на Артура, тоже прислушался к музыкантам.

— Да, это конечно не «Eine kleine Nachtmusik», но любопытно, — сказал он.

— Интересно, но уж больно медленный темп. Мы привыкли к музыке поживее. Как вы думаете, — спросил Артур, — если сыграть им на этой лютне что-нибудь из Битлов, они поймут?

— Хотел бы я посмотреть, как ты сыграешь на этой лютне что-нибудь из Битлов, — рассмеялся Адам. — Это надо очень постараться.

Он налил Артуру вина.

— Пей! Сегодня можно, — он поднял свой бокал. — За отсутствующих здесь новобрачных!

Поев совсем немного, так что еда казалась нетронутой, Адам поблагодарил музыкантов и пригласил их за стол.

— А мы пойдём, прогуляемся, — сказал он Артуру. — После плотного ужина прогулка нам будет на пользу.

Они вышли на небольшую лужайку перед входом в графский дом. Светила луна, в траве стрекотали сверчки, горели смоляные факелы. Прогуливаясь по дорожкам, Артур рассуждал:

— Я вообще-то слегка разочарован. Я совсем иным представлял себе замок графа де Блуа. И вообще — какой это замок? — он же деревянный. Каменный только графский дом.

— Вот теперь ты понимаешь, — смеялся Адам, — как Виконт облизывался, глядя на наш Замок. Каменные замки могут позволить себе немногие. Даже в Париже всего несколько каменных построек, всё остальное деревянное.

— А большое оно — графство Блуа? — поинтересовался Артур.

— Графство Блуа