Но ведь и предательства Нордема он не смог предусмотреть. Подобно разрастающейся опухоли, Нордем постепенно разъедал его жизнь, пока не оказалось, что вред уже поздно исправить. Измученный мозг рисовал все возможные способы мести бывшему другу. Райли допил остатки виски и запустил бутылку в ограду аллеи, черт бы его побрал! Он потребует сатисфакции.

Ему все равно, что весь мир узнает о том, что его жена завела любовника накануне свадьбы. Он хотел крови Нордема.

Райли, спотыкаясь, поднялся по ступеням своего неосвещенного городского дома и начал колотить в дверь, пока слуга не впустил его.

Шатаясь, он вошел в библиотеку, налил виски и рухнул в кресло. Эйприл не одобрила бы то, что он пьет. Черт, будь она проклята! Она — причина его боли.

Он вытер лицо шейным платком, который давно развязал. Наконец он почувствовал отупение и сквозь опущенные веки оглядел комнату. Там, в дальнем углу, громоздился багаж, приготовленный для их медового месяца в Греции, куда они должны были отправиться через неделю. Пьяный туман не помешал ему разглядеть инициалы на сундуках: Э.Х.

Эйприл Хоторн.

Содержимое стакана пролилось на пол, когда Райли закрыл лицо руками.

Грохот.

Кто-то барабанил в дверь.

Райли очнулся от сна и пробурчал что-то неразборчивое. Стук не прекратился. Он выругался. Пожалуй, нужно уволить слугу за то, что допустил такой шум, когда хозяин дома, да еще в таком состоянии.

Сбросив с себя оцепенение, Райли сел. В висках болезненно стучало. Господи, у него сейчас мозги вылетят из ушей. Он обхватил голову руками. А может, этот ужасный звук гнездится в его собственной голове?

Грохот не прекращался. Кто-то стучал в парадную дверь.

Часы на камине показывали половину пятого утра.

Райли попытался встать, и к горлу подступила тошнота. Пошатываясь, он добрался до входной двери.

— Кто там?

Во рту был отвратительный привкус лошадиного навоза.

— Откройте дверь во имя закона.

Преодолевая тошноту, Райли распахнул дверь. Трое рослых мужчин прошли в дом мимо него.

— Лорд Блэкхит? У нас приказ арестовать маркизу Блэкхит.

— Кого?

— Вашу жену, сэр.

Райли провел ладонью по лицу, чувствуя под пальцами колючую щетину.

— По какому обвинению, констебль?

— По обвинению в вымогательстве, сэр. Прошу вас, сэр, проводить нас к ней.

— Минуту. На каком основании предъявляется это обвинение?

— У судьи полицейского суда есть свидетельство ее вины.

— Свидетельство? От кого оно исходит?

— Сэр, у меня приказ доставить ее в полицию. Мне обыскать дом?

— Я хочу знать, кто выдвигает обвинение против моей жены. Я требую.

— Сэр, если вы не будете сговорчивы…

— Констебль, вы знаете, кто я? Я окружной судья его величества…

— Он знает, кто ты, Райли. — В дом вошел Нордем. — Мы все знаем.

Райли отшатнулся:

— Ты?!

У Нордема до сих пор не сошел синяк на левой скуле.

— Прости, старина, не хочется прерывать твою первую мрачную ночь, но у меня есть долг перед правосудием.

У Райли глаза налились кровью.

— Правосудие требует, чтобы мы с тобой рассчитались.

— Скоро мы это сделаем. А сейчас есть другое важное дело. Найдите даму, констебль.

— Ее здесь нет, — сказал Райли, не спуская глаз Нордема.

— Да будет тебе. Ты же не думаешь, что мы поверим, что она и в первую брачную ночь тебя обманула?

Глаза Райли метали молнии, руки чесались от желания придушить Нордема.

— Ее здесь нет.

— Старина, ты, должно быть, теряешь чувство меры. Обыщите дом.

— Не стоит зря стараться. Если мою жену обвиняют в преступлении, за это преступление отвечу я. Вместо нее заберите меня.

Констебли в замешательстве посмотрели на Нордема.

— Как благородно с твоей стороны! — с издевательской усмешкой произнес Нордем. — Но ведь это Эйприл…

— В соответствии со статусом замужней женщины муж обязан отвечать за преступления жены и за ее долги. Ты должен это знать, если хоть в какой-то мере знаком с законами.

Нордем скривился, и Райли понял, что расстроил его планы.

Нордем вызывающе скрестил руки на груди.

— В память о нашей прежней дружбе я дам тебе еще одну возможность, чтобы выдать свою жену. Подумай о своей карьере, о репутации. А также о том, каково тебе будет сидеть в тюрьме с негодяями и преступниками, которых ты сам туда упрятал. Отдай мне ее, пусть она сама отвечает за содеянное. Прими мой совет — это последний совет, который я дам тебе как твой поверенный и как твой друг.

Райли уже подумал об этом. Но мысль об Эйприл в Ньюгейтской тюрьме повергла его в ужас. Несмотря на то, что она сделала, и несмотря на то что он хотел выбросить ее из своего сердца, он слишком любил ее, чтобы подвергнуть такому испытанию. С момента как он встретил ее, любовь к мисс Эйприл Роуз Джардин стала самым большим счастьем, которое он когда-либо знал… и вечным проклятием. И к тому же он не доставит Нордему подобного удовольствия.

— Лучшие друзья становятся злейшими врагами, не так ли? Но только дурак принимает совет противника.

Нордем вскинул голову:

— Пусть будет так — Он наклонился и прошептал Райли на ухо: — Видишь ли, мне не терпится увидеть тебя утром, когда ты полностью осознаешь, что сделал. Тогда я напомню тебе, что ты был настолько пьян, что не мог сказать, кто из вас двоих должен находиться в тюрьме.

Не отводя глаз, Райли ответил:

— Возможно, ты прав. У некоторых ослов четыре ноги, а у некоторых — две, и в настоящий момент я слишком пьян, чтобы определить, каким ослом являешься ты.

Торжествующая улыбка сошла с лица Нордема, он размахнулся и ударил Райли в живот.

Тот согнулся, с трудом удерживая рвоту.

— Уведите его! — приказал Нордем.

Эйприл проснулась после двенадцати часов сна с ясной головой и страшно злая.

Черт бы его побрал! Кем он себя возомнил? Да как он посмел наказать ее непонятно за что и испортить день свадьбы?! Она этого так не оставит. Она немедленно отправится в Лондон и заставит его выслушать ее объяснения, даже если для этого ей придется его связать.

И будь проклят этот мерзавец Нордем и его гнусный шантаж! В семействе Хоторнов и так достаточно секретов, не хватало только заиметь свой. Она готова рассказать Райли все, что произошло. Она обязана это сделать. Его так называемый друг оказался редким подлецом, и Райли должен об этом знать.