вставая и направляясь в сторону лифта, – это останется тайной.

– В Башне Кроу сказал, что не ожидал моего появления. Ты не в курсе, о чем он?

– Твои родители спрятали тебя с помощью твоих же способностей.

– Гейтвикских примочек.

– Ага.

– Так он поэтому мне угрожал?

– Не факт. Но твое появление в Башне его удивило, а сюрпризы Кроу ой как не любит.

– Чем вы там занимаетесь?

– А что сказал Кроу?

– Что вы трудитесь на благо человечества. Ну, типа того.

Эмили качает головой.

– Когда я только начала на него работать, он искренне стремился продолжить дело жизни Уоррикера, менять мир к лучшему. Но потом я начала замечать за ним разные странности.

– И в чем было дело?

– Оказывается, у него был собственный тайный проект.

– Какой?

– Связанный с трагедией, которую когда-то давно повлекло вмешательство в радианты.

– Что случилось?

– У Кроу пропала дочь, и все это время он пытался ее вернуть.

– А это возможно?

– Не знаю, но все попытки найти дочь только сильнее подрывали работу радиантов. Сейчас-то я понимаю, как сильно он изменился, а раньше даже не замечала – настолько постепенно все это происходило. Я как лягушка в кастрюле – слишком поздно заметила, что холодная вода превратилась в ки- пяток.

– А он понимает, что собственными руками портит механизм, на котором держится мультивселенная?

– Понимает. Просто ему давно уже наплевать.

– И что нам делать?

– Играть. Радианты можно стабилизировать только с помощью «Кроликов».

– Значит, нужно пройти игру до конца?

– Пройдешь игру – спасешь мир.

– Блин, а как это сделать?

– Подозреваю, никак.

– Почему?

– Мало того что Кроу убивает и пугает игроков, его манипуляции так сильно повредили радианты, что теперь и найти-то игру непросто, не то что в ней победить.

Эмили вызывает лифт.

– Подожди, пожалуйста, у меня еще столько вопросов…

– Поверь, К, я бы осталась. Я очень, очень по тебе скучала. Но мне нужно идти, иначе я отсюда не выберусь.

– И что, даже лишней минутки не найдется?

Эмили смотрит на время.

– Через тридцать секунд пузырь схлопнется, и ты вернешься в мир, из которого я тебя забрала.

– Но что мне теперь делать?

– Пожелай мне удачи, – отвечает она.

– Что? Зачем?

– Я хочу убить Кроу, – отвечает она. – А потом – выиграть игру.

И с этими словами она заходит в лифт, и двери закрываются у нее за спиной.

Моментально подскочив, я распахиваю дверь, ведущую на улицу, и сбегаю по лестнице, а потом бегу к лифту и траволатору. Ну уж нет – больше Эмили Коннорс от меня не сбежит.

Бегу я быстрее, чем лифт спускается, поэтому останавливаюсь прямо перед ним. Но когда двери открываются, в кабине оказывается пусто.

Эмили Коннорс там нет.

29. Значит, затея тщетная и смертельно опасная…

и смертельно опасная. Больше ничего не хочешь мне рассказать?

Покинув особняк друга Эмили, я первым делом возвращаюсь к Фримонтскому троллю.

В руке у него зажат «Фольксваген-жук». Не «Мини Купер».

Уже в такси я залезаю в интернет, где быстро выясняется, что трилогия Линклейтера все еще дилогия, непонятно откуда взявшийся небоскреб на месте, а мишки Беренштейны на самом деле Берен- штайны.

Значит, это тот же мир, в котором меня перехватила Эмили. Я бросаю взгляд на время. Через полчаса ко мне должна зайти Хлоя.

– Что готовишь? – интересуется она, стягивая потрепанные кеды в черно-белую клеточку.

– Качо э пепе, – отвечаю я.

– О-о-о. Ты знаешь, я люблю спагетти, – говорит она и идет к холодильнику, по пути остановившись меня поцеловать.

– Вино будешь?

– Спрашиваешь.

– Отлично, потому что без него придется непросто.

Она обеспокоенно оглядывается.

– Почему? Что случилось?

– Ну, для начала, меня сегодня сводили на экскурсию в параллельное измерение.

Хлоя смеется, достает из холодильника бутылку белого вина и ставит ее на стол.

– Тогда одним совиньон-блан тут не обойдешься.

Я откладываю деревянную ложку, которой замешиваю спагетти с маслом, сыром и перцем, и поворачиваюсь к Хлое.

– Что? Ты же шутишь, да? – спрашивает та.

Я качаю головой.

– Денек у меня сегодня – охренеть можно.

Хлоя разливает вино по бокалам и садится за стол.

– Рассказывай, – произносит она. – И поподробнее.

Разложив пасту и выпив вина, я рассказываю Хлое все, что знаю, – об Эмили, о родителях, о Гейтвикском институте, Мичеме, Кроу и «Кроликах», которые, оказывается, поддерживают в рабочем состоянии древний механизм, на котором держится вся межпространственная мультивселенная.

Когда рассказ подходит к концу, Хлоя откидывается на спинку стула и выдыхает.

– Охренеть, – говорит она. – Мой день и рядом с твоим не стоит.

Достав телефон, я показываю Хлое фотографии рекламной афиши и Фримонтского тролля с «Мини Купером» в руках. Разумеется, вне контекста афиша не представляет особого интереса, а снимок тролля запросто можно было подделать, но я вижу, что Хлоя мне верит и никакие доказательства ей не нужны.

– Так ты у нас, получается, сверхчеловек…

– Это вряд ли, – говорю я. – Скорее у меня проблемы с башкой, потому что мои родители принимали наркотики и все детство морочили мне голову всякими странными играми.

– Нет у тебя проблем с башкой, К. Просто у тебя сложная жизнь. Вот и все.

– Ну… спасибо, наверное.

Хлоя, кивнув, подливает вина.

– Итак, раз уж на этом твои приключения заканчиваются, остается нам только одно.

– Внимательно тебя слушаю, – говорю я, скрестив руки на груди.

– Прислушаться к Эмили.

– В смысле?

– Она же сказала: пройдем игру – спасем мир.

– Ага. Твой энтузиазм меня, конечно, радует, но еще Эмили сказала, что Кроу запугивает и убивает игроков и что его вмешательство в механику «Кроликов» настолько их подкосило, что игру теперь даже не найти, не то что не выиграть.

– Ничего, так только интереснее.

– Правда? Потому что, как по мне, затея не только тщетная, но еще и смертельно опасная.

– Тщетная и смертельно опасная, значит. Больше ничего не хочешь мне рассказать?

Доев, мы загружаем посудомойку и возвращаемся к столу.

– Как думаешь, мы в опасности? – спрашиваю я.

– У тебя-то в квартире?

Я киваю. Я беспокоюсь не за себя, а за Хлою. Кроу ведь предупреждал. Если с ней что-то случится, это будет на моей совести.

– Боишься, Суон притащит своих близняшек из «Матрицы»?

– Или Кроу пошлет кого-то еще, – говорю я.

– Мне кажется, если бы нас хотели убить, мы бы так долго не протянули.

– Ну, наверное. Не знаю. Может, они просто ждут, пока мы вернемся в игру?

– Так мы с самоубийства Джессельмана оттуда не вылезаем.

– Ну да. Наверное.

– Слушай, неужели наша мультивселенная реально в опасности? Ты в это веришь?

Я раздумываю над ее вопросом. Верю ли я? Ну, несмотря на провалы в