реальной цены сдавать «найденные» в вылазках предметы. В боевых походах трофеи бывали не хуже, чем в сталкерских вылазках, правда, обычно их забирали более шустрые.

Экипировался по-походному. Тактический нож. Дополнительные снаряжённые магазины, фляга. Сухпай на два дня. Они — не выживальщики и даже не спецназ. В городе они — полиция, а за городом — каратели, если уж называть вещи своими именами. То есть те, кто собирается воевать с малочисленными нерегулярными формированиями, а лучше всего — вообще с безоружными.

Облачились в походный камуфляж, не «городской» пятнистый довоенных внутренних войск, а в лесную «цифру», woodland. В короткие летние месяцы за городом всё покрыто буйной зеленью. Да и материковая часть Питера тоже заросла порядочно — всё, что не было болотами, зеленело кустарниками, которые, смыкаясь, превращались в настоящие джунгли. Поверх асфальта, плитки, брусчатки, бетона — там, где грязевые потоки, наводнения и дожди с ветрами принесли достаточно земли, — всё было покрыто травой и камышом.

Саша надел разгрузку, нацепил наколенники. Ничего тяжёлого и сковывающего движения. Шлемы и тяжёлые бронежилеты − только у штурмового или «ударного» взвода, который уже выходил из другого крыла здания. Они встретились на лестнице. Штурмовики выглядели как настоящие звери с новыми автоматами и снайперскими винтовками.

Из взвода, к которому был приписан Александр, у половины были винтовки примерно как у него, а у самых опытных, которые не станут тратить патроны на ерунду, — «калаши». У нескольких новобранцев − гладкоствол 12 калибра, каким был раньше вооружён и Молчун (хотя эти магазинные «Тигры» и «Сайги» издалека от АК не отличить).

В армейском вещмешке — только самое необходимое, ничего лишнего. Зато много места под трофеи, которыми для «котов» могло стать всё, что не прибито гвоздями. Единственной личной вещью, которую Младший взял с собой, была его записная книжка. Даже в такой спешке, на бегу, он не забыл внести туда легенду о светлом городе Белопорте.

Саша вспомнил, как один раз в казарме, сразу после зачисления в «Бойцовые Коты», он раскрыл этот ежедневник, чтобы сделать очередную запись.

«Что за книжечка? — спросил кто-то из наёмников. Скорее всего, это был Чёрный. — Любовные переживания?».

«Путевые заметки».

«Интересно. И о чём сейчас пишешь?».

Младший в тот момент писал что-то об Уполномоченном Викторе. Чтобы не забыть.

«О плохом человеке, который скоро умрёт».

«Ты будущее предсказываешь? А от чего он умрёт?».

«Его застрелят».

«Ты, что ли? Да ты и котёнка не убьёшь».

«Может, и не я. Но люди найдутся».

Поняв, что разговор ведёт куда-то не туда, Младший замолчал. И все посчитали это глупой шуткой деревенского дурака.

С тех пор в его ежедневнике появилось много новых записей, но все были конкретными — об интересных местах на Острове и в его окрестностях, о магазинах, полезных людях.

А вот среди старых записей было больше отвлечённых. И не только говоры, диалекты и легенды. Ещё цитаты, стилизованные под древних мудрецов, но написанные самим Даниловым-младшим. Даже он сам теперь видел их наивность и юношеский максимализм, бьющий через край.

«Никогда не взывай к жалости творящего зло. Сделай так, чтобы жалость понадобилась ему самому».

Или:

«Предать может только тот, кому веришь. Враг предать не может. Поэтому цените своих врагов».

Были там и редкие записи философского характера, которые даже сейчас казались ему неплохими. Вот такие:

«Отсутствие выбора — лучший способ быть счастливым».

Но и их наивность он теперь, после жизни на Острове, видел. Их писал подросток, которым Саша больше не был.

А ещё он понял, что свалить с Острова — не такая уж глупая идея. Что-то заваривалось. Отдельные крысы уже бежали. И даже если под крысой-шпионом имелся в виду не он (с чего бы? Он ничего не знал и ничего не передавал, кроме книжек!), то попасть в подвал к Электрику теперь легче лёгкого. Надо или сдриснуть отсюда, пользуясь экспедицией, или идти с повинной. И то и другое опасно.

Нет. Всё-таки он не готов сжечь мосты. Его многое тут держало. И не только Анжела. Наверное, больше всего привычка. Он решил. Остаётся.

К половине седьмого казармы «Бойцовых Котов» напоминали разворошённый улей. Или, скорее, осиное гнездо. На пчёл они мало походили.

Приехал сам Михайлов. С цепурой на шее и в кожаной куртке, по виду из какого-то редкого зверя типа медузы-горгоны. С ним был его сын, толще, чем отец, пацан лет десяти¸ тоже с цепью. Отпрыски магнатов, конечно, занимают высокую ступень в иерархии и не останутся без куска хлеба с икрой. Подросшие могут быть крупными «менеджерами» на заводах. Но никто из них ещё не стал авторитетом, не командовал братвой на поле боя, и их не воспринимали как наследников. Власть на Острове давала только собственная сила, то есть харизма и крутизна.

Привели заспанного священника из храма, почти такого же упитанного, как олигарх. Фигурой он немного напоминал грушу.

Магнат произнёс перед общим строем короткую речь. Со своим обычным нахрапом и косноязычием («ну», «типа») Михайлов потребовал от них, чтобы они «навели порядок» и «порвали гадам жопу на фашистский крест». И ничего конкретного.

Священник-поп перекрестил бойцов, напутствовал и благословил на ратные дела. Мол, вы добры молодцы, и дело ваше правое. Аминь.

Они ушли, и Туз обозначил задание уже более конкретно.

Но сам полковник с отрядом ехать не собирался. У него, как оказалось, были важные дела по обеспечению безопасности города.

Командиром карательной экспедиции был назначен Режиссёр. К слову, звание лейтенанта было у «котов» совсем не маленьким. Выше только два капитана и Туз.

Бегали и суетились как наскипидаренные даже те, кто в рейд не шёл. Провиант, боеприпасы и другая снаряга давно погружены, машины подготовлены, но всё надо проверить ещё раз, чтобы потом не было мучительно больно.

Но вот подготовительные мероприятия позади.

— По коням! — голос Туза ни с чьим нельзя спутать.

Грохоча ботинками по плацу, бойцы садились в грузовики, без суеты, зная свои места.

Ворота части распахнулись. Караульный в будке махнул рукой.

Первым должен был идти «Кактус» — так наёмники называли бронированный джип «Фалькатус-М» футуристического дизайна с пулемётом и бульдозерным отвалом.

За ним пойдут три одинаковых закамуфлированных грузовика — армейские КамАЗы, обшитые бронёй, тоже с пулемётами на турелях. Предпоследним будет ехать неприметный микроавтобус “Ford Transit” асфальтовой камуфляжной расцветки с эмблемой отряда, который, хоть и поставлен на мощную колёсную базу, всё равно выглядел как мелкая собачонка рядом с впереди идущими машинами. Это штабная машина. Из