Аллен возглавлял партию иртов и был одержим манией покорения мира. Правда, при этом, кузен не замечал, что давно уже стал пешкой в руках одного из банкирских семейств. Корнам плевать на Эверею. Они с радостью прозакладывают не только империю, но и родную мать, если это принесет им прибыль.

Эррол хмыкнул. Поддерживая Оберли, он ослабляет Корнов, и уже одно это перевешивает все неприятности от передачи доверенности.

С Эрскоттом сложнее. Главный прокурор Верховного суда слыл человеком честным и неподкупным. Взяток не брал, в соглашения с преступниками не вступал, свято чтил закон и не был замечен ни в одном порочащем поступке. Но, как и любой другой, Эрскотт имел свои слабости. Эррол знал, что старик обожает лошадей, и в письме, в обмен на голос, предлагал ему гордость своей разоренной конюшни - леосскую гнедую, подаренную когда-то правителем Бармы. Вряд ли Эрскотт сумеет устоять перед подобной редкостью. Леосские гнедые славились на весь мир - сильные, выносливые, живущие не одну сотню лет. Жители Бармы не продавали своих гнедых на сторону, вывоз лошадей из страны карался смертной казнью, только поэтому он и не смог найти пару для своей Ночи. Жаль, конечно, расставаться с гнедой, но другого выхода нет.

Эдриан посмотрел на оставшиеся три письма. Что ж, с этими адресатами проще.

Магри он пообещал отдать в безвозмездное пользование один из виноградников. Орину - все двадцать томов раритетного издания «Королевской истории», а Брэдли - коллекцию оружия, собранную еще лордом Августином, двоюродным дядей матери.

Эррол грустно усмехнулся.

Пожалуй, теперь его смело можно будет назвать бедняком - он отдавал последние вещи, имеющие ценность.

Эдриан взъерошил волосы и взглянул в окно. Дождь все не прекращался, навевая своим унылым стуком тоску, тучи низко нависли над горами, скрывая их вершины в клубящейся тьме, ветер низко клонил ветви деревьев к земле. Мерзкая погода… Подстать его настроению.

Он нахмурился.

Ничего. Выкрутится. Не впервой. С механической оросительной системой виноградники и поля снова начнут приносить доход, а там, глядишь, и с карпами идея выгорит. Тони давно предлагает ему зарыбить пруды, нужно бы подумать над этим.

Эдриан устало провел рукой по волосам.

Все наладится… Детей он отвоюет, а Джулия… Джулия будет счастлива. Она ведь так хотела вернуться домой. И плевать на то, что все внутри восстает против ее отъезда. Переживет. Нельзя ей здесь оставаться. Слишком опасно. Слишком...

Эдриан в бессильной ярости сжал кулаки.

Если бы у него была магия!

Губы дрогнули в беззвучном ругательстве. Бесполезный слабак! Он даже любимую женщину защитить не может. Разве отказался бы он от Джулии, будь у него хоть капля прежнего дара? Да никогда в жизни! Убил бы любого, кто только попробовал бы подойти к Джул. А так… Он слишком хорошо знал своих соплеменников, с их непомерной гордыней и неуемной жаждой власти, чтобы рассчитывать на то, что те оставят графиню в покое.

Ракх! Невыносимая ситуация!

Нет, выход один - отправить Джулию обратно. Пусть живет нормальной спокойной жизнью.

Тихий стук в дверь заставил Эдриана оторваться от размышлений.

- Войдите, - громко произнес он и тихо добавил: - Кого там еще принесло? Не дом, а проходной двор какой-то.

Эдриан нахмурился. Если это опять кто-то из претендентов на трон, он просто выставит их вон. Надоело. Ни днем, ни ночью покоя от них нет.

Дверь медленно открылась, и он увидел застывшую на пороге Джул. Вид у девушки был решительный и, одновременно, взволнованный.

- Простите, что потревожила, лорд Эррол, - негромко сказала графиня, глядя на него каким-то странным взглядом. Ему даже показалось, что… Нет, это невозможно. Ему слишком хочется принять желаемое за действительное.

- Не стоит извинений. Я не занят, - внимательно глядя на неожиданную гостью, глухо произнес он. Голос почему-то сел. - Чем обязан?

Джулия подошла к столу, поставила на него ящик с драгоценностями и придвинула его в сторону Эдриана.

- Я не могу это принять, лорд Эррол, - вскинув подбородок, заявила девушка. В глазах ее светилась решимость.

- Позвольте спросить, почему? - он иронично приподнял бровь. Интересный поворот. Джулия отказывается от блестящих побрякушек? На его памяти, ещё ни одна женщина не устояла перед украшениями.

- Это слишком дорогой подарок, и я не понимаю, почему вы…

Эдриан не дал ей договорить.

- Вам понадобятся средства для жизни, - спокойно сказал он, подвинув ящик обратно. - И раз уж из-за меня вы потеряли права на наследство, я просто обязан компенсировать ваши потери.

- Вы ничего мне не должны, - резко ответила Джулия и посмотрела ему в глаза.

Зря она это сделала. Если до этого он еще хоть как-то держал себя в руках, то сейчас, похоже, его выдержке пришел конец. О, этот взгляд! Сколько в нем было чувств и эмоций! Эррол забыл обо всем - о тех недостатках, которые он когда-то видел в графине, о собственной нищете, о доводах рассудка. Он глядел на девушку, и ему нестерпимо хотелось поверить в невозможное, поддаться сладкому дурману, прикоснуться к нежным притягательным устам…

Почему Джул так смотрит?! Разве может она знать, что происходит с ним в ее присутствии? Разве догадывается о той буре, что бушует в его душе?

Нет. Эта девочка слишком молода. Ей никогда не понять того пожара, что сжигает его сердце, испепеляет внутренности, переплавляет все его существо в нечто новое, то, чему он и сам не знает названия.

Эти чистые глаза… Теплые, манящие. В их глубине так легко потеряться и забыть о собственной неполноценности. Снова почувствовать себя молодым и полным сил. Расправить невидимые крылья и ощутить давно утерянную магию…

Он, не отрываясь, глядел в серебристо-зеленую бездну и видел там свой потерянный рай.

Джулия. Прекрасная, как видение, и нежная, как рассвет…

Неужели, он сможет ее отпустить? Разве выживет он без ее улыбки? Разве сумеет забыть счастье быть с ней рядом?

Эдриан задержал дыхание, пытаясь избавиться от наваждения, но это не помогло.

Сердце гулко билось в груди, все убыстряя свой темп, и этот грохот отдавался во всем теле горячей волной, заставляя его терять голову.

Вот она, женщина, ближе и дороже которой нет в целом мире, так почему же он медлит? Почему не может позволить себе сделать то, чего хочется больше всего на свете?

В глазах Джулии он видел отражение собственных чувств, его неудержимо влекло к девушке, и он уже сделал шаг, последний шаг к манящему безумию, как неожиданно в приоткрытую дверь заглянул Сотби.

Ракх!

Эдриан вздрогнул и раздраженно выругался. Джулия еле слышно вздохнула.

- Что, Уилл? - сдержав гнев, спросил он дворецкого.