боем. Время и то стало иным, замедлилось, потекло не бурным потоком, а вязкой ртутью. Только несколько фигур значимы сейчас для меня. Леди Надежда и ее знакомец. Взлетела протестующе в воздух тонкая девичья рука. Мое сердце будто бы взорвалось. Дракона никогда не обманешь! Тонкая, еле видимая линия прекрасного эдельвейса ещё не напиталась силой. Истинная любовь, она стоит всего в сотне шагов от меня. И она ещё ничего не знает. Не чувствует нашей с ней связи, позволяет другому касаться себя. Хрупкая, белокожая, тонкая фея, чьи крылья только теперь чуточку проявились, отблески света луны показывают их силуэт. Захлебываюсь ревностью и восторгом. Спина девушки напряжена, ей страшно. Определенно, ей страшно. Вон как дрожат ресницы, как заходила ходуном небольшая грудь под тоненьким платьем, как сжались к кулачок крохотные пальчики. Такие тонкие, будто это и вовсе кукла. Мир окончательно потерял всякую значимость для меня. Растворился чернильными пятнами в вязком мареве полупрозрачной ночи.

Есть только эта девушка и тот, что посмел к ней прикоснуться.

Широкими шагами стремлюсь к ним двоим. Дорогу мне посмел заступить один из стражей. Смел его рукой, словно букашку, и даже не заметил. Наглец. Забыли люди на Земле, какими бывают драконы!

— Людовик? — лицо Нади прекрасно и робко. Удивлена, не ждала, что я приду и спасу ее от назойливого ухажёра. Может, он вовсе собирался забрать ее у меня, похитить. Убью! Утрамбую своими же сапогами в мостовую! Превращу в барельеф на стене!

— Что вы себе позволяете? — грудью мужчина пытается закрыть от меня мою Надю.

— Вон! — чудом удержался, чтоб не убить. И то только потому, что не захотел марать его мерзкой кровью ее платья.

— В сторону! — кричат какие-то люди, наверное, его стражи. Заботятся о хозяине. Человечки. Смешные. Меня в этом городе скоро не будет, да и вообще на Земле. Значит, о приличиях можно просто не вспоминать. Захочу — убью всех.

— Вы в своем уме? Людовик! Идёмте домой, остыньте! Виктор, боюсь, вам пора, созвонимся позже, — как я раньше-то не учуял ее? Не признал? Слова истинной льются медом на сердце.

— Надежда, я вас не оставлю! — взвился красивый паршивец. Чую в нем фейскую кровь. Хоть и мало ее, но течет в жилах. Фей против дракона, это, право, смешно.

— Тебе сказали, вон? Так иди, пока отпускаю.

— Я жених Надежды, что вы себе позволяете? — грудь колесом, плечи расправил. Дурак, я же тебя прихлопнуть могу одним мизинцем, — Садись в машину. Этот, он ненормальный! — полукровка посмел попытаться ухватить за руку мою истинную. Не ударил. Просто смахнул рукой в сторону. Фейчик? Ну, вот и лети, дорогой. Не научили тебя не трогать чужого, так я научу по доброте душевной.

— Все хорошо, иди сюда, никто не посмеет к тебе прикоснуться, когда я рядом, — улыбнулся, как мог нежно. Как же она хороша. И эти растрёпанные волосы, и огромные глаза, и бледные губки. Моя истинная, мое сокровище, мое чудо. Надо было бы, конечно, убить этого, как его? Виктора. Да не хотелось ещё больше напугать девушку.

Болью пронзило плечо. Муха, наверное, укусила. Хлопнуло ещё что-то. Неужели из окон нас заметили горожане и уже празднуют такое великое событие? Открыли пенный напиток?

— Стреляют. По вам.

— Никто не посмеет. Иди сюда.

Трясет головой, пряди хлещут ее по щекам.

— Нет, — А ведь, и вправду, мух становится больше. Жалят! Гадость какая! Дурной город. Не место здесь для моей семьи.

— Иди сюда, дорогая! — раскрыл я объятия. Смешная. Пятится к дому, ещё не понимает, что произошло. Зверь в груди мурлычет от счастья и удовольствия. Вновь страж, но теперь уже другой, пытается загородить мне дорогу. Смел в сторону и его, надеюсь, что не убил.

— Иди сюда, все хорошо. Никто тебя не обидит, — громко зацокали по камням каблучки. Моя добыча норовит ускользнуть. В два шага догнал, подхватил, перебросил через плечо. Запах женщины ударил в ноздри и одурманил, вскружил голову, вознес в небеса.

— Любимая!

— Поставь меня на место! Людовик! — брыкается, кулаками стучит по спине. В нос стремится заехать локтем. Ну не прелесть ли? Боевая и шустрая! Да ещё и красивая, и умная. Заурчал от удовольствия и наслаждения. Даже чуть прикусил за мякоть бедра. Невыносимо желанная!

— Отпусти ее! Слышишь? Сейчас здесь будет полиция!

— Уймись, недоразумение.

Полиция — это не хорошо. Это не те, с кем я бы хотел встретиться. Надо спешить к Портальной башне. Но в доме мой сын. Оставить его пока здесь или сразу забрать с собой? Ночь на дворе, разбужу, напугаю. Не разбужу, придется бросать одного без стражей.

— Людовик! В доме дети! Нельзя их пугать!

— Дети?

— Сын Эрлика и дочка Эмиля. Поставь меня на землю. Я договорюсь. В полицию никто не заявит.

В моем доме молодой черный колдун. Сила его огромна. Наши семьи дружны. Значит, дом под надёжной защитой. Ещё не родился тот, кто посмеет идти против сыновей черной ведьмы. Джошуа заберу позже, о его судьбе можно не беспокоиться. Ни к чему будоражить ребенка среди ночи. Клаус обо всем позаботится.

— Ты права, детей не стоит пугать по ночам. И нам здесь ни к чему оставаться. Тебе понравится в моем наделе. Мы долетим быстро. Сына заберу потом.

— Я не хочу в Конго! Тебя арестуют в Пулково!

— Поспи, — чуточку магии вплелось в ее волосы, навеяло сон. Тело на моем плече расслабилось. Как же чудесно она пахнет! Какая крохотная, мягкая, тоненькая. Ничего, в замке я быстро ее откормлю!

Поджог позади себя мостовую. Эффективное средство. Через стену огня мало кому из людей удавалось пробраться.

До Портальной башни недалеко. Можно не бежать, пройтись прогулочным шагом, чтобы не привлекать к нам лишнего внимания горожан. Перехватил на руки свою драгоценную ношу. Темные кудри обрамляют фарфоровые черты лица. Повезло. Сказочно повезло. Нашел, схватил, уже почти утащил в свое поместье. Ей там понравится. Весь мир склоню к этим тоненьким ножкам. Любую прихоть исполню. Дышать ею буду! Соседи удавятся от зависти, когда узнают. Нет, они ничего не узнают! Иначе сообщат моей жене. Это породит ужасный скандал. Опять крылатая гадость мой замок подпалит. Наденьку напугает. Выжду немного. Потом сообщу. Через месяц, другой. Жрецов к крылатой гадюке отправлю. Пусть они сообщат, их точно не жаль.

Быстро шагаю по спящему городу, мимо пронесся, сияя огнями, полицейский экипаж. Бедная сирена! Сегодня она воет еще громче! Наверняка ее на ось намотало. Изверги! Скорей. Вот уже и нужный двор, неприметная дверца. Ударил по ней кулаком изо всех сил. Не открывают! Будто и нет за фанерой