— Начнем? — безрадостно спросил Бек.

И начали. Часа на два или все три. Этьену то и дело вспоминался свой прошлый опыт, но тогда все было совсем не так. Боялся он так же. От того, что боялся, вел себя как последняя мразь. А сейчас боялся, но на Смита посматривал, каждое слово по десять раз взвешивал и зажал руки между коленами и стал похож на порядочного школьника, рассказывающего свой урок.

Хотелось пить. Он сидел здесь уже где-то около четырех часов. Ночью не спал, с утра ничего не ел. Он не курил почти сутки, а это больше всего нервировало.

Под контролем Смита Этьен подписал кучу бумаг. Одну адвокат забраковал, выдернул ее из рук Этьена и подписывать не разрешил.

— Я бы хотел с вами поговорить. — Смит обратился к Беку.

— Знаете, я сегодня с утра и без обеда работаю. — Бек складывал свои документы. — У меня рабочий день закончился. Приходите завтра. Есть вопросы?

— И когда планируете отдать дело в суд?

— Проверю, что рассказал мальчишка про этого своего Макса Мельгора. Может, через месяц уже.

— Выделите его в отдельное дело.

— Это я и собирался сделать. — Адам встал и подошел к двери, громко ударил по ней ладонью. Этьен как бы очнулся от мыслей о ребенке и завертел головой.

— Мне месяц здесь сидеть что ли? — он даже привстал.

Смит это даже комментировать не стал, а Бек довольно ухмыльнулся.

— Тебе несколько десятков лет грозит, а тебя месяц беспокоит?

Они ушли. Этьена отвели в камеру с тяжелой массивной дверью. Зеленой, хотя стены и даже бетонный пол были серыми. Двери выделялись яркими пятнами. Пространства было совсем мало для четверых человек. Этьен вчера занял единственное верхнее свободное место и очень долго пытался привыкнуть к затхлому воздуху и своим ужасным соседям. Он не продержится здесь месяц.

Здесь был один омега, который считал себя главным. Видимо, за неимением более адекватных. Еще какой-то угрюмый молчун и злой паренек, который бесил больше всех только своей внешностью и розовыми волосами. Этьен, когда впервые оглядывал это скудное помещение, надолго задержал взгляд на этом чуде.

Сейчас он обнаружил, что это чудо сидит на его верхнем месте, потирает плечо и зло смотрит на Этьена сверху вниз.

— Что происходит? — спросил Этьен у омеги, который выдавал себя за главного.

— Перри уступил тебе свое место.

— Мой отец, знаешь, что тебе сделает? — взорвался этот Перри.

— Заткнись! — рявкнул омега. И перевел взгляд на Этьена. — Пахнет залетом, так?

Этьен отлип наконец-то от двери и за пару шагов добрался до койки. Его устраивало и верхнее место пока, и немного взбесило то, что без него тут все решили. Но решил все это не высказывать.

Этьен прислонился к холодной стене и вытянул ноги. Старший омега оказался прямо напротив него, и так удобней было с ним разговаривать.

— Еще маленький срок, запах не менялся.

— Ты еще мелкий, не понимаешь. — Вздохнул омега. Этьен закатил глаза. Не хватало ему тут только второго Стефана.

Глава 23

Смит добился того, чтобы из организаторов Этьена перевели в участники. Макс из города свалил, прихватив и свою семейку. Рассел остался на месте, пока еще успешно отбивался от нападок правоохранителей. Смит встречался с ним. Решили все оставить как есть — Этьен был его любовник и больше ничего. Но бывшим любовником, так как Смит решил создать из Этьена образ святоши.

Стефан не приходил. Генри хотел, но его не пустили. Смит хотел договориться о залоге, но Этьена оставили под арестом, а дело передали в суд.

Этьен только ждал. Много чего ждал. Первого заседания, токсикоза, который должен был прийти, очередного неприятного разговора с Беком и более неприятного разговора с адвокатом, который больше учил Этьена манерам, чем говорил о деле, и радовался предстоящему ребенку больше, чем сам Этьен. Подумать только: милая омежка с пузом. Все должны лопнуть от умиления.

Ждал Генри или Стефана.

По телефону со Стефаном он разговаривал. Стефан умел красиво говорить резкие слова. Этьену даже стало не по себе. Этьена волновали счета, но Стефан это по телефону обсуждать отказывался. Только при личной встрече.

Ждал много чего, а большую часть времени лишь прокручивал в голове последние события. Что-то было странное во всем этом, во всем, что происходило в последние недели. Или даже месяцы. Или годы.

И в последние дни он больше валялся на своей кровати и смотрел вверх, на второй ярус нар. Потолка видно не было, только грязный матрас, лежавший наверху.

— Бьерре! — дверь с грохотом открылась. Этьен не спал, но лежал с закрытыми глазами. В последнее время его преследовала мысль, что его вот-вот начнет тошнить. А еще у него глаз начал слишком часто дергать и сон совсем сбился.

Вышел, уткнулся лбом в прохладную стену, снова закрыл глаза. Достали уже к нему приходить. Смит сказал без него ни с кем не разговаривать, но и Смит всегда находил время поприсутсвовать на допросах. А у Этьена после них ужасно болела голова.

Но они не пошли в привычную сторону. Темные серые неровные стены сменились ровными белыми. На полу лежал желтенький линолеум. Небольшой такой коридорчик с парочкой дверей.

— Встань. — Около последней двери Этьена снова уткнули в стену. Закрыл глаза, прислушиваясь. Постучали, дверь открыли, пара дежурных слов с кем-то, кто в кабинете. Этьен затолкали внутрь, предоставили свободу движений. Конвойный, тоже омега, как и многие здесь, присел на стул около двери.

Медицинский кабинет. Парочка плакатиков, стол врача со стулом, на который мог сесть пациент. Весы, широкая ширма, плакатик для проверки зрения и маленькая беленькая открытая дверка, ведущая в еще одну, отделанной белой плиткой, комнату.

За своим столом сидел доктор. Полненький такой, с таким же хвостиком, как у Этьена и даже с таким же цветом волос. Крашенный, но корни, опять точно так же, отросли. Но вот у Этьена отросшие волосы были чуть потемней, а у того они были попросту седыми. Доктор был старым.

— Садись. — Показал Этьену на стул.

Этьен сел.

— Какой срок?

Этьен не понял

— Сколько недель плоду?

— Около двух месяцев.

До Этьена дошло. Уже месяц никто его не смотрел, а врачи в клинике, когда Этьен записался на второй аборт, сказали, что если Этьен захочет родить, то ему нужно наблюдаться чаще, так как он с неблагополучным здоровьем. Они же и сказали Этьену бросить курить, спать столько, сколько положено, и поменьше нервничать.

Курить он уже бросил, остальное пока сделать