– На севере есть такое поверье о неудачных днях в году. Они называются дни Тихо Браге. В эти дни нельзя заключать сделки. Они непременно окажутся провальными, – пояснил он.

– Я не заключаю сделки. Ты заключишь ее с Эриком, – ответила Нина.

– Так уж сложилось, что от тебя зависит, заключу ли я сделку с ним, вообще.

Они смотрели друг на друга и вспоминали тот день, когда судьба внезапно свела их в «Геенне». Тогда никто не подозревал, что встреча получит продолжение.

– Почему позвонил Роберт, а не Эрик? – спросил Виктор.

– Потому что Эрик не знает об этой встрече, – откровенно призналась Нина. Она чувствовала, что может заполучить Виктора только искренностью и разговорами без утайки.

– А-а-а, заговор? – Виктор растянулся в улыбке.

Нина молчала. Его глаза продолжали осматривать каждый сантиметр ее тела. Она не смутилась, не заерзала плечами, не опустила глаза, хотя очень этого хотелось. Она просто знала, что с Виктором должна вести себя уверенно и бесстрашно, точно символ воюющей стороны, на которой оказалась по воле случая. Виктор хочет видеть ее такой, она это чувствовала. Он хочет быть уверенным в силе Эрика, а значит, и Нина должна доказать, что обладает не меньшей силой. Поэтому она позволила Виктору оценить ее с ног до головы. Изи как-то прочла ей целую лекцию о том, как терпеть этот изучающий мужской взгляд, смакующий каждую часть твоего тела так, словно уже вытворяет с ним немыслимые вещи.

– Роскошно выглядишь, – Виктор, наконец, вынес вердикт.

Нина промолчала.

Он жестом пригласил Нину за стол, она согласилась. Виктор поднял крышки с тарелок, и запах розмарина и цитрусов разлились в помещении, вызывая слюнки. Виктор открыл бутылку красного вина, Нина не препятствовала, хотя кроме воды и разбавленных соков не могла пить ничего иного из-за желудочной язвы. Еще одна медаль за двенадцать лет на антипсихотиках.

Так они и сидели молча минут пять, просто глядя друг на друга, пытаясь понять, кто находится перед ними, пытаясь раскусить ложь и страх. Никто не притронулся ни к еде, ни к вину, ужин скорее был дополнительным антуражем к этой «теплой» обители. Они пришли сюда за вполне определенной целью, и игры тут не нужны.

– Нина, – наконец, произнес Виктор, – ты – загадка для многих. Даже для того, кто никогда с тобой не встречался.

Нина сразу поняла, о ком он говорил.

– Я знаю, чем ты интересуешь меня. Я представляю, чем ты интересуешь Эрика. Но вот почему ты интересна моему другу, я понять не могу. Окажи любезность, развей миф. Чем же ты особенная?

Нина смотрела на Виктора в упор, тщательно подбирая слова.

– Я даю ответы, – произнесла Нина.

– Это не особенность, – поспорил Виктора. – Многие умеют это делать. Достаточно лишь заплатить.

– Я даю ответы на особенные вопросы.

– Например, где находится брошь?

Нина взглянула на Виктора и нырнула глубже в его прошлое. Кажется, она поняла, чего от нее хотел этот мужчина.

– Я послал моих ребят в тот паб. И я крайне удивлен тем, что они и впрямь нашли ее. Они вскрыли половицы возле картины «Удачливый капитан». Они чуть было не упустили ее, настолько она была засыпана пылью и землей. И никто никогда бы не нашел ее без столь точной наводки.

С каждым произнесенным словом Нина все явственнее ощущала, как в Викторе растет недоверчивость.

– Она очень дорога тебе. Я хотела, чтобы ты заполучил ее, – искренне ответила Нина.

Настороженность Виктора продолжала расти.

– Как ты узнала? – спросил он, потирая указательным пальцем нижнюю губу, выражая озадаченность.

– Ты зол?

Нина не отрывала взгляда от мужчины, изучая образы, что он неосознанно посылал ей.

– Я раздражен.

– Почему?

– Потому что не люблю, когда меня дурят!

Нина видела в образах ту, что так глубоко исполосовала его сердце своим безразличием и обидой.

– Ну, так задай вопрос, что мучает тебя, – предложила она.

И Виктор задал:

– Ты знала ее?

– Я никогда не встречала ее в жизни.

Это был более правдивый ответ на его вопрос. Нина не может сказать, что не знает ее, потому что за последние несколько минут она узнала о ней ровно столько, сколько было известно Виктору. А в следующие пару минут узнает то, что осталось скрыто от его глаз.

– Тогда как ты объяснишь, что ты нашла ее брошь в богом забытом месте спустя пятнадцать лет?

– Ты сам мне показал.

Виктор нахмурился.

– О чем ты говоришь?! – он начинал терять терпение от непрекращающихся загадок.

– Ты сам показал мне вашу последнюю ссору, после которой она покинула город, и ты потерял ее навсегда.

Глаза Виктора выражали полное недоумение. Он едва верил услышанному. Как она может знать об этом? Откуда? Кто ей рассказал? В тот вечер он разругался с дочерью в пабе в последний раз. Она вырывалась из его рук, и в одно резкое движение брошь слетела с ее трикотажной кофты, а дочь вылетела шеметом в ночь. Он больше не видел ее с тех пор.

Нина не могла сама быть свидетелем тех событий, она в то время была совсем ребенком, если допустить, что она, вообще, присутствовала там. Потому что в городе живет не более двух тысяч жителей, и всех их Виктор знает лично!

– Кто он? Расскажи мне о нем, – Нина вдруг сменила тему.

Виктору понадобилось несколько минут, чтобы совладать со своим замешательством, гневом и вернуться в игру с таинственной девчонкой.

– О ком ты? – спросил он.

– Тот игрок… с перстнем. Расскажи мне о Томасе.

И снова Виктор был крайне удивлен тем, что ей даже известно о бесценном сокровище Томаса – перстень-рулетка.

– Ты его знаешь?

– Я никогда не встречала его в своей жизни.

Виктор усмехнулся. Эта девчонка, действительно, умеет вести игру.

– Я вижу его иногда. Только очень плохо. Все никак не могу его разглядеть.

Виктор едва улавливал смысл ее речей. Они были чудаковатыми. Такими, как и она сама.

– Странным образом, он тоже ищет тебя, – ответил Виктор.

На этот раз ухмыльнулась Нина.

– Но ты нашел меня раньше и теперь хочешь узнать мне цену, – произнесла она, то ли вопросом, то ли насмешкой.

Виктор довольно улыбнулся.

– Вдруг продешевлю? – подмигнул он.

Но Нина, отбросив игры, поставила ситуацию ребром:

– Не продешевишь. Ты все проиграешь.

Виктор напрягся. А Нина наклонилась над столом и произнесла: