— Больше никаких сюрпризов? — он сурово посмотрел на дочь.

Та как ни в чем не бывало отвернулась в сторону выплывших из камышей лебедей. В самый ответственный для меня момент жизни моя малышка выбрала птиц, словно всё остальное для неё было скучно и понятно уже давно.

— Ну раз так… — Дима снова потянулся к карману брюк.

Как и в первый раз, всё моё тело напряглось в струну. "Дыши, только дыши!" — заставляла я себя, боясь грохнуться в обморок в самый неподходящий момент.

— Лика, я понимаю, что у нас было не так уж много времени, — футляр снова оказался в мужских руках. — Понимаю, что совершил кучу ошибок, — Дима взялся за края бархатной коробочки, — но я всё же надеюсь…

Словно судьба сегодня решила отыграться на нас за всё хорошее, вместо самых заветных для любой женщины слов неожиданно раздался холопок и из леса с бокалами и открытой бутылкой шампанского вылетели Алик и одетый в форму официанта незнакомец.

— Какие люди! Какое событие! — разбрызгивая напиток, Алик вначале сгрёб в объятия меня, а затем Диму. — Наташа только что позвонила. Поздравляю! Я так и знал, что ты никому не отдашь эту красавицу! Правильно! Ещё в прошлый раз нужно было на ней жениться!

Алик всё нахваливал меня и ум Димы, а я от рвущегося наружу хохота и перенапряжения в любой момент готова была сложиться пополам.

— Видит Бог, — не обращая внимания на хаос вокруг, Дима задрал голову вверх, — я пытался всё сделать правильно. Хоть что-то, хоть раз.

Едва сдерживая смех, я подошла поближе и обняла его за талию.

— То есть про "замуж" мне не послышалось? — молчать о главном не было больше сил.

Дима обхватил мою голову за затылок и прижался лбом ко лбу.

— Когда твоя мама сегодня явилась за тобой, я испугался, — тяжело вздохнул. — Не думал, что меня что-то в этой жизни может испугать, но, как оказалось, зря.

— Дима… — в горле запершило, и пришлось откашляться. — Если ты боишься, что я лишу тебя… — от веселья не осталось и следа.

— Тсс… — указательный палец прижался к моим губам.

— Ты правда не должен…

— Тсс…

— Я никогда… — паника комом подступила к горлу.

— Я люблю тебя, — словно выстрел прозвучало в тишине. — Не уверен, что смогу повторять это часто. Не было опыта. Но это правда.

Мои глаза защипало. Уже второй раз за этот бесконечно долгий день.

— Ты никогда раньше?.. — от облегчения содержимое черепной коробки превратилось в розовый сироп. Я будто и не услышала самого главного.

— В прошлый раз хватило кольца с бриллиантами, — Дима улыбнулся так весело, словно мальчишка.

— А со мной?

— Прости, для тебя у меня нет бриллиантов, — он коснулся губами моих губ. Вначале осторожно, целомудренно, словно не хотел показывать своё желание при свидетелях. Потом жадно. Сорвавшись на голодный поцелуй от одного лишь моего стона.

Вера с открытым от удивления ртом, замерший с бутылкой вина Алик, обалдевший официант — все они вдруг оказались где-то далеко. Мы стояли рядом, но были словно в своём собственном измерении. В том самом, в которое попадали всегда, стоило оказаться наедине.

Лишь когда моя солёная счастливая слеза коснулась наших губ, Дима оторвался от меня.

— Выйдешь за меня замуж? — хриплый голос ураганом пронесся от ушей до самых пяток, сметая всё здравые мысли.

— Я… — ответ застыл на губах.

— Просто скажи "да", — Дима поднял мою левую руку и продемонстрировал уже надетое на безымянный палец кольцо. Желтое золото, кроваво-красный рубин, никаких изысков. В ювелирных магазинах такие не продавались. Уже очень давно не продавались. Пару поколений. — Давай, птичка, две буквы. Ты справишься.

Дима

Третьим словом, которое сказала Вера, стало "братик". Выговаривала она его без буквы "р", однако понять значение было несложно. Вероятнее всего, не прошли зря часы, проведённые с Денисом, но так или иначе слово оказалось пророческим.

Спустя два месяца после свадьбы Лику в первый раз стошнило. Уже через день вместо завтрака она преподнесла мне положительный тест на беременность.

— С предложением у тебя как положено не получилось, но в медовый месяц отстрелялся снайперски, — закусывая пересоленый омлет шоколадной конфетой, весело произнесла она.

Понимание этих слов дошло до меня не сразу. Вера чуть ли ни хороводы вокруг водила, повторяя "Батик, батик, батик". Лика по два-три раза в день закрывалась в туалете и опустошала содержимое своего желудка, словно подхватила неизлечимый ротавирус. И только я жил как жил. Совсем без мыслей о будущем отцовстве.

На второй неделе после теста полное понимание отправило меня в нокаут чемпионским ударом в голову.

Нет, Лика не подсовывала кочаны капусты, как героиня известного французского фильма про такси. Никакой аист не перелетал мне дорогу, и даже навязчивая реклама детского питания на любимой радиоволне не подтолкнула к нужным выводам.

Я понял сам.

Без поводов.

Мгновенно.

Вышел вечером из автоцентра. Сел в машину, а нажать на кнопку включения уже не смог.

Лика, беременность, ребёнок — звенья логической цепочки встали на места, и по моему лицу расплылась такая улыбка, что, казалось, треснут щеки.

* * *

После осознания время феноменальным образом ускорило свой бег. Казалось, только-только я приехал домой с огромным букетом роз и неприлично большим плюшевым медведем-пылесборником, как в апреле моя превратившаяся в пингвина пичуга родила сына.

Если бы можно было записать на видео все самые яркие события последнего года, получилось бы нереальное кино. Невозможное для меня прежнего.

Тот я, нахлебавшийся баланды из лжи, скандалов и пустоты в прошлом браке, ни за что не полез бы в эту петлю снова. Тот точно не стал бы доставать из сейфа мамино кольцо, о котором удивительным образом и не вспоминал в первом браке. Не нервничал бы из-за слишком длинной паузы в ответ на предложение руки и сердца. Не учился бы орудовать заколками, потому что жена в больнице на сохранении, и заплести непокорные детские кудряшки больше некому. И уж точно прежний я и представить не мог, что однажды прямо в родзале после восьми часов кошмара возьму на руки своего сына.

Тошка. Антон. Маленький, похожий на марсианина малыш с темным пушком на голове и хваткими пальчиками, которые крепко держали мой мизинец. Не помню, когда последний раз плакал. Не уверен, что в моей сознательной жизни вообще были слёзы. Но сейчас глаза пекло.