– Почему вилкой? – спросила Тейбер.

– Послушай, – проговорил Томас.

– Почему не карандашом или ножом, или… – договорила она.

– Черт подери, Тейбер, – взорвался Томас.

– Простите, сэр, – сказала она, выпрямив спину и отдав ему честь.

– Мы команда, – сказала Лииз. – И если мы все будем работать сообща, то Трэвис будет в безопасности, Эбби будет в безопасности, а мы сможем поймать тех мерзавцев. Тогда, Трэвис, ты вернешься к своей привычной жизни, к своей жене, и у нас будет белый и пушистый счастливый конец, к которому мы все так усиленно стремимся. Знаю, что многое нужно принять, но ты уже знаком с Бенни. Так что все будет выглядеть естественно, правдоподобно, а самое главное ‒ безопасно. Насколько это возможно в компании головорезов.

– Он с этим справится, – сказал Маркс.

Телефон Томаса зажужжал, и он нажал на кнопку.

– Уберите меня с громкой связи, сэр, – сказала Констанция. Томас выдержал паузу, окинув комнату взглядом, а потом поднял трубку.

– Что такое? Вот черт! – Наши взгляды встретились. – Они уверены? – И подождал ответа, потом вздохнул: – Найдите ему транспорт.

Томас потер лоб, прежде чем положить трубку.

– Что такое? – спросила Лииз.

– Изменение в планах, – сказал Томас. – Тейбер, ты будешь сопровождать Трэвиса. Он едет в Вегас прямо сейчас.

– Сейчас, сэр? – переспросила Тейбер.

Наши взгляды снова встретились, и я увидел нотку сочувствия в глазах брата, которую вряд ли заметили другие.

– Прямо сейчас.

Глава 28

Уехать из Лас-Вегаса

Эбби

В сушилке лежала третья и последняя порция белья, в основном бикини, халатики и плавки. Прошлые две недели превратились в американские горки, на которых я не хотела бы вновь прокатиться.

Из всего, через что мы с Трэвисом прошли за полтора года, самым худшим было то, как Трэвис чуть не бросил меня.

Но теперь становилось ясно, почему он так переживал в Вегасе после нашей свадьбы. Он всего раз попытался закончить наши отношения, а я теперь подвергала все сомнению, даже после того, как мы возобновили клятвы. А ведь я ранила его сердце дюжину раз. Я склонилась над сушилкой, стыдясь своих поступков.

Не у каждой девятнадцатилетней девушки все под контролем, и я старалась не судить себя строго за то, что сомневалась в наших с Трэвисом отношениях, когда мы еще встречались. Но после того, через что я прошла, когда он пытался бросить меня и тем самым «спасти», я хотела молить его о прощении всякий раз, как на меня накатывала волна паники.

На днях он уехал от меня по работе. Конференция, куда отправил его Брэндон, длилась всего два дня. Я думала, что Трэвис обрадуется отсутствию босса, но муж выглядел взволнованным. Практически не смотрел мне в глаза, когда рассказывал про свой маршрут. Что-то было не так, но я слишком переживала, чтобы изводить его вопросами.

Трэвис обещал больше не оставлять меня, но после нашей свадьбы на Сент-Томасе он замкнулся в себе, и я не хотела давить на него, в страхе, что он решит снова «спасти» меня. Брак не гарантировал того, что он останется со мной, и вряд ли я когда-нибудь преодолею этот страх.

У меня зажужжал телефон, я встала, вздохнула и прочитала сообщение от Америки.

«Занятие на два часа отменили, еду к тебе».

Я выдохнула, сдувая с лица выбившуюся прядь волос. Я не рассказала Америке, что произошло до того, как мы обновили клятвы, и пока не знала, должна ли.

Она могла вновь возненавидеть Трэвиса, и он чувствовал бы себя еще хуже, чем сейчас.

Я надеялась, что Сент-Томас станет хорошим поводом начать все сначала, но Трэвис, похоже, затерялся в темноте. Я проигрывала в голове тысячи сценариев – не думал ли он, что совершил ошибку, оставшись со мной, – и миллион других. Я знала, что он меня любит. И сосредоточилась на этом.

Только я загрузила посудомоечную машину, как в дверь постучала моя подруга. Я впустила ее, она зашла внутрь широким шагом и плюхнулась в кресло, то самое, в которое я села, впервые оказавшись в этой квартире.

Теперь комната выглядела иначе, как и Америка с ее новой прической – светлым каре с длинной челкой. Ее кожа стала золотисто-коричневой от карибского солнца, и выглядела она расслабленной и счастливой в белом коротком топе, светло-серых лосинах и белых кедах на высокой подошве. Довольно быстро она поняла, что наше с ней настроение не совпадает.

– О господи. Что такое? – выпалила она, подавшись вперед.

– Не знаю, – сказала я, придвигаясь ближе. – Просто предчувствие.

– Насчет чего?

– Тоже не уверена.

– Разве все не улеглось? Сама понимаешь, о чем я.

Я кивнула. Она была права. Больше федералы не показывались.

– Дело в годовщине событий в Китон Холле?

Я покачала головой:

– Не думаю.

– Было приятно видеть, как люди подходят к нему.

Я снова кивнула. Мне не хотелось говорить этого вслух – я боялась, что нас могут услышать, но я еще никогда не видела, чтобы Трэвис так растрогался.

Мы услышали столько историй про то, как Трэвис направил других в безопасное место или как Адам вывел их наружу. Я не знала, что Адам возвращался несколько раз, чтобы вывести как можно больше людей.

Каждый раз, когда его благодарили и обнимали, Трэвис с трудом сдерживал эмоции.

– После этого он немного успокоился… на некоторое время. Но есть что-то еще.

– Он чем-то расстроен?

– Не уверена. Что-то не так.

– И что, как ты думаешь? – Она осмотрелась. – Или не хочешь об этом говорить?

– Не знаю. Думаю, мне нужно подышать свежим воздухом. Я целый день вся на нервах. Не могу сосредоточиться на учебе.

– Да, – сказала подруга, вставая, и протянула мне руку. – Давай прогуляемся.

Я взяла ее за руку, потом поводок Тотошки и пиджак, запирая за нами дверь.

Когда я решила, что мы отошли от квартиры на достаточное расстояние, то заговорила:

– Я хочу тебе кое-что рассказать, но только не злись.

Привыкшие к мерам предосторожности, мы оставили телефоны в квартире.

– Все так плохо?

Я вздохнула, глядя, как Тото выискивает для себя подходящее местечко.

– За неделю до свадьбы Трэвис встречался с Адамом. Брэндон тоже к этому причастен, а Трэвис не сомневался, что тот его сдаст, отправив в тюрьму.

– Брэндон? Но как?

– Он партнер Адама. Они показывали бои онлайн и зарабатывали на этом миллионы. Брэндон пытался заключить сделку с федералами ради неприкосновенности.

– Вот же ублюдок, – прорычала подруга.

– Трэвис опасался, что утянет меня за собой. И он… – Я едва могла произнести следующие слова: – Он пытался все закончить.

– Что все? – прокричала Америка,