тут же оглянувшись, и заговорила тише: – Что за ересь ты мне только что сказала? Ты же мне сказала, что он закончил все перед чертовой свадьбой?

– Он пытался. Я правда думала, что он так сделает. Я еле его отговорила.

– Почему ты ничего не сказала? – разозлилась она.

– Он передумал. Я не хотела это обсуждать до Сент-Томаса. Просто хотела насладиться моментом. И чтобы все им насладились.

– Эбби…

Я закрыла глаза, стараясь не расплакаться.

– Он передумал, Мер. Но на одно ужасное мгновение я решила, что потеряю его.

Подруга обняла меня.

– О господи. Боже мой, Эбби, прости, что меня не было рядом.

– Это не твоя вина, да и ничья. Он поступал так от отчаяния. Но сейчас его это перестало волновать. С самого Сент-Томаса он больше ничего не говорил. Но… есть кое-что еще. Он стал другим. Не знаю, сожалеет ли он, что не отпустил меня, или расстраивается, что из-за Брэндона придется искать новую работу. Но дело не в тюрьме. Он будто знает, что ему больше ничего не грозит. Может, он заключил собственную сделку и не говорит мне? Не уверена, но что-то определенно есть.

Мы не сбавляли шага, и Америка взяла меня за руку, прижимая ладонь к своему животу.

– Я просто не могу поверить, что он был готов бросить тебя. Даже ради такого.

– Так и было. Это самое страшное воспоминание в моей жизни, а за прошлый год я несколько раз была на волосок от смерти.

Америка задумалась.

– Как думаешь, это связано с Бенни? А что, если он согласился на то предложение о помощи?

Я замерла на месте.

– Возможно, ты и права. Давай возвращаться. Хочу позвонить и проверить историю о том, что он в Калифорнии, а не в Вегасе.

Когда мы вернулись к квартире, то обе остановились, увидев незнакомый черный внедорожник, припаркованный на обычном месте Трэвиса.

– Джесс, какого черта? – спросила Америка, отпуская мою руку и приближаясь к нему.

Парень поднял руки:

– Это не то, что ты думаешь, клянусь.

Я нахмурилась. Самодовольное выражение его лица с последней нашей встречи сменилось на грусть.

– Что такое? Это насчет Трэвиса?

Он покачал головой:

– Насчет твоей мамы, Эбби. – Джесс опустил голову и вздохнул: – Бонни ушла.

Я уставилась на него, стараясь переварить услышанное.

– Ушла? В смысле пропала? – спросила я.

Джесс покачал головой:

– Она умерла, Эбби, сочувствую.

– Что? – вскрикнула Америка. – Ты уверен? Откуда ты знаешь?

– Мы следили за этим. Бенни. Мне следовало сказать тебе. Я не знаю, захочешь ли ты вернуться, но я купил тебе и Мер билеты до Вегаса.

– Она в Вегасе? – спросила я.

Он пожал плечами и кивнул:

– Уже некоторое время. Рейс через два часа. Мне жаль, Эбби, правда.

Америка прикрыла рот ладонью, а потом обняла меня.

– Эбби!

Другая дочь сейчас бы расплакалась, разрыдалась, но я будто онемела.

– Полагаю… полагаю, мне надо попросить Кэми и Трента приглядеть за Тото.

– Я еду с тобой. Эбби, я еду и даже слышать ничего не хочу. – Америка набрала номер и поднесла телефон к уху. Через минуту она проворчала: – Трэвис не отвечает. Отправлю сообщение Шепли. Мы едем.

– Ты не можешь пропустить занятия, Мерик, и твои родители тебя не отпустят.

– А мне плевать! Ты только что маму свою потеряла! Я, черт подери, еду! Идем, я помогу тебе собраться.

Я уставилась на чемодан, который Америка наполняла бельем, одеждой и туалетными принадлежностями. Она остановилась возле моего шкафа и схватила два платья.

– Это единственные черные платья, которые не для… клуба.

Я подошла к ней и прикоснулась к ткани. Эти платья я покупала для собеседования на работу. Я и понятия не имела, что одно из них надену на похороны матери. Выбрала то, что слева, с более высокой горловиной, да и ткань была там более легкой и подходящей для жаркого воздуха пустыни.

– Отличный выбор, – сказала Америка, выбрав черные туфли-лодочки.

Когда наш небольшой список вещей был собран, Америка застегнула мой чемодан и докатила его до двери.

– Бери зарядку и сумку. Проверь паспорт.

– Хорошо, – сказала я, подходя к тумбочке и проверяя, что взяла все необходимое.

Америка что-то набирала на телефоне.

– Оставь ключ под ковриком. Трент заберет Тотошку после работы и отвезет к ним домой. Он попробует связаться с Трэвисом. – Подруга подняла голову. – И Трент просил перезвонить, когда сможешь. Он очень за тебя переживает.

Джесс загрузил мои вещи на заднее сиденье, поставив чемодан на бок, зная, что понадобится больше места для вещей Америки.

В общежитии я осталась во внедорожнике, пока Джесс помогал Америке загрузить ее вещи, а потом она устроилась позади меня.

– Удивлен, с какой скоростью ты все это собрала, – сказал Джесс.

– Я могу быть очень продуктивной, когда надо, – сказала она, пристегиваясь.

Джесс включил навигатор до аэропорта, и мы поехали туда в полнейшей тишине. Никакого радио или разговоров. Я вдруг подумала, что Трэвис совсем не обрадуется, узнав, что я еду с Джессом, но он также поймет мою спешку. Не время выбирать билеты до Вегаса, когда речь идет о похоронах моей матери.

В аэропорту мы прошли регистрацию и службу безопасности, а я передвигалась, как в тумане. Только когда Америка пожала мою руку, я поняла, насколько я потерянная.

– Эбби, ты уже два часа ничего не говорила. Тебе что-нибудь нужно? – спросила она.

Я покачала головой.

Она снова пожала мою ладонь.

– Шепли вылетает следующим рейсом. Он встретит нас в отеле утром.

Я кивнула, глядя в окно.

К середине полета я не могла перестать думать о значении того, что я не могу заплакать. Я совсем недавно видела мать, впервые почти за два года. Мы расставили точки над «и». А теперь я не могла отделаться от мысли, знала ли она, что умирает. Было ли это прощанием?

Я сидела на центральном из трех сидений. Джесс смотрел в экран перед собой, Америка – в окно. Она вынула наушники, на случай если понадобится мне, но старалась не навязываться.

Поскольку Трэвиса рядом не было, я радовалась, что она со мной. Кроме мужа только, пожалуй, моя лучшая подруга могла понять, в чем я нуждалась в тот момент. Иногда казалось, что она понимала это даже раньше меня.

Когда колеса коснулись взлетной полосы, от толчка я вернулась к реальности. Я не была в силах задавать Джессу вопросы, будто тоже летела на автопилоте. То, как умерла мама, до сих пор оставалось непонятным, и я уже несколько часов знала, что ее нет.

Джесс помог нам заселиться в отель вне очереди, предоставив нам